Мозг и тело. Как ощущения влияют на наши чувства и эмоции - Сайен Бейлок Страница 12

Связь между двигательной активностью и мышлением прослеживается во всех видах деятельности. Перемотаем «ленту» быстренько вперед и перенесемся из пятимесячного возраста к дошкольному. Большинство детей четырех-пяти лет умеют петь песенку про алфавит и писать свое имя печатными буквами, а некоторые даже умеют читать. Что подвигло этих детей на досрочное достижение подобной когнитивной вехи? Наверняка они немало практиковались в повторении алфавита. Оказывается, повторять буквы вслух – только часть дела, причем, наверное, не самая главная. Чтобы научиться читать, намного важнее практиковаться в написании букв. Когда тело соображает, как следует выводить те или иные буквы на бумаге, тогда и мозг – тут как тут – осваивает их. И вот он уже умеет читать.

Карен Джеймс, нейробиолог из Университета Индианы, провела интересный эксперимент. Она поделила детей дошкольного возраста, принимавших участие в одномесячной программе обучения чтению, на две группы. Первая группа училась писать буквы и слова. Вторая упражнялась лишь читать буквы и слова, но не писать их. По окончании курса первая группа справлялась с задачей распознавания букв гораздо лучше второй. Иными словами, упражнение в чтении букв не способствует их распознаванию в той мере, в какой этому способствует написание букв {41}.

Почему практика письма так важна для умения распознавать буквы и, соответственно, успешного усвоения техники чтения? По мнению Джеймс, причина кроется в одной «складке», расположенной недалеко от основания мозга, которая является частью зрительной системы человека. Эта складка называется «веретенообразная извилина». Считается, что именно здесь у взрослых происходит обработка букв. Томографические исследования головного мозга показали, что левая веретенообразная извилина реагирует сильнее, когда англоговорящие взрослые видят отдельные английские буквы, чем когда они видят китайские иероглифы. Ученые часто делают заключение, что причина такой буквенной специализации коренится в богатом опыте чтения, но, по мнению Джеймс, это объясняется опытом писания. После того как дошкольники приняли участие в одномесячной программе обучения чтению, их левая веретенообразная извилина действительно настроилась на обработку букв. И самое важное, чувствительность к различению букв оказалась заметно большей у детей, практиковавшихся писать буквы, чем у тех, которые упражнялись только в чтении. Из этого следует, что часть мозга, участвующая в распознавании букв, не полностью вовлекается в процесс, пока дети не начинают учиться выводить буквы собственноручно.

Открытием Джеймс объясняется и то, почему у детей с диагнозом «дислексия» развитие моторики часто происходит с отставанием. Мы нередко считаем дислексию просто склонностью переставлять или путать буквы, например принимать «ь» за «р». На самом деле дислексия есть нарушение способности к чтению, которое сказывается на умении распознавать буквы и отделять друг от друга звуки, из которых состоят слова. Если написание букв действительно помогает мозгу распознавать их, то может оказаться, что нарушения моторики у детей с дислексией играют большую роль в их способности или неспособности освоить буквы. Когда люди лишены возможности действовать, у них возникают сложности и с пониманием действий.

Такая тесная связь тела с мозгом раньше заводила ученых в тупик, но сегодня она помогает нам многое переосмыслить. Хотя в нашем представлении чтение – это такой вид деятельности, за который отвечает исключительно мозг, на самом деле оно осуществляется не без участия тела. И раз практика выведения букв от руки помогает «зажечь» участки мозга, где происходит идентификация букв, легко себе представить, что и другие виды моторной практики тоже способны развивать и менять мозг. Короче говоря, человек учится на собственном опыте.