Будущее мозга. Как мы изменимся в ближайшие несколько лет - Матео Ниро Страница 12

Большие научные достижения позволили (и, как мы увидим дальше в этой книге, будут только продолжать расширять наши возможности) разработать более эффективные стратегии лечения заболеваний мозга и тем самым обеспечить лучшее качество жизни миллионам пациентов и их семьям. За последние десятилетия область нейробиологии, в частности, пережила серьезные преобразования благодаря новым инструментам и технологиям (таким как нейровизуализация и генетика), а также совместной работе исследователей, представляющих разные дисциплины. Этот прогресс носит поистине революционный характер.

Подобные достижения в нейробиологии оказывают влияние на все сферы медицины и науки (поскольку все, что мы делаем в жизни, не представляется возможным без участия в этом мозга) и, несомненно, порождают немало сложных вопросов, связанных с проблемами конфиденциальности, морали, самоопределения, безопасности, духовности, свободны и личности. Это относится, например, к достижениям в области нейротехнологий, направленным на диагностику и лечение нарушений головного мозга, поскольку они могут или могли бы взломать, прочитать и изменить его основные функции.

Как мы уже говорили, впервые в истории благодаря современным методам нейровизуализации мы получили возможность последовательно извлекать информацию из человеческого мозга in vivo. Вот почему эти новые знания параллельно дают в руки людям инструменты для укрепления, манипулирования или подрыва функций головного мозга, порождая тем самым крайне важные этические, правовые и социальные споры. (Существуют доказательства того, что путем изменения уровня гормона под названием окситоцин мы можем изменять наше социальное поведение и то, как мы взаимодействуем с окружающим миром.)

Фактически, было высказано опасение, что некоторые из этих научных достижений могут быть применены в военных целях. Управление перспективных исследовательских проектов (DARPA) Министерства обороны США, отвечающее за разработку новых технологий для военного использования, вложило значительные средства в программы по развитию именно нейротехнологий. Пентагон выделяет на эти цели миллиарды долларов. Что, если кто-нибудь когда-нибудь попытается вложить в голову солдат желания или намерения определенного рода? Или повысить уровень их агрессии? Как использование препаратов и лекарств, стимулирующих когнитивные функции или моделирующих наши эмоции, способно повлиять на наш человеческий опыт?

Невролог Майкл Теннисон и философ, специализирующийся на биотехнологии и медицинской этике, Джонатан Морено предупреждают о двойных стандартах использования достижений и знаний в области нейробиологии, которые столь же важны для жизни людей, сколь интересны и привлекательны для военного назначения. К примеру, один из проектов касается разработки портативных биноклей, которые могут анализировать мозговые волны солдат и преобразовывать неврологические реакции на опасность (до того, как они будут обработаны на уровне сознания) в информацию, пригодную для более быстрого определения источника риска. Сталкиваясь с подобными примерами, эти исследователи считают, что научное сообщество должно проявлять бдительность и всегда в первую очередь оценивать этическую сторону использования подобных разработок.

Такие исследователи, как Джеймс Джиордано и Рэйчел Вурцман, используют термин «нейрооружие», чтобы определить разработки в сфере нейробиологии, направленные на изменение (как усиление, так и ослабление) функций нервной системы с целью воздействия на когнитивные, эмоциональные и/или двигательные процессы и способности, включая восприятие, суждение, мораль или терпимость к боли.

Использование нейротехнологий, способных повлиять на работу и процессы нервной системы, не является чем-то новым. К ним уже прибегали при создании нервно-паралитических газов, таких как зарин, или различных препаратов, таких как амфетамин. Хотя работа над проектами по созданию более мощных и целенаправленных токсичных веществ и наркотиков не прекращается до сих пор, в последние годы все чаще появляются технологии, ориентированные на понимание мозга и моделирование его основных функций. Знания о том, как выстраиваются нейронные цепи страха, агрессии, принятия решений, лжи и обмана, которые несет с собой нейронаука, а также возможности имплантации ложных воспоминаний или стирания травматических воспоминаний, могут также представлять огромный интерес для военной промышленности. Со своей стороны, вычислительная нейробиология может способствовать развитию искусственного интеллекта, который делает автономным и более безопасным управление беспилотными транспортными средствами. Кроме того, нейрокомпьютерный интерфейс может быть использован для повышения эффективности армии в боевых условиях или для управления бионическими солдатами. Американский писатель Филип Дик поднял подобные вопросы в своем научно-фантастическом романе «Мечтают ли андроиды об электроовцах?», по мотивам которого позднее был снят фильм «Бегущий по лезвию». В нем люди, оставшиеся на Земле, получили возможность программировать свои эмоции и тем самым избавляться от мыслей и раздумий относительно этичности своих дальнейших действий и поступков. Именно это помогает главному герою модулировать свое состояние, чтобы сражаться с андроидами-повстанцами, чей искусственный интеллект превосходит разум обычного человека.

Стоит отметить, что различные науки постоянно сталкиваются с собственными вызовами в том, что касается проведения исследований в той или иной отрасли развития, а также анализа воздействия подобных исследований на общество и его последствий (этому посвящаются отдельные научные разделы, к примеру, биоэтика). Однако масштабы и влияние новых достижений в нейробиологии оценивались до сих пор в гораздо меньшей степени.

Можно считать, что некоторые проблемы данной научной области также относятся к биоэтике и могут быть решены, исходя из нее. И все же последние передовые достижения и открытия породили потребность в возникновении совершенно нового явления – нейроэтики. Хотя часть ученых полагают, что речь по-прежнему идет о биоэтике мозга, нейроэтика включает в себя ту область философии, которая оценивает преимущества и опасности, сопряженные с исследованием человеческого мозга. И, исходя из этого, задает этические нормы для технологических достижений.

В соответствии с этой идеей в 2002 году более 150 нейробилогов, биоэтиков, психиатров, психологов, философов, экспертов в области права и государственной политики собрались вместе, чтобы обсудить проблемы этики в области нейробиологии. Прошедшая в Сан-Франциско конференция под названием «Нейроэтика: дорожная карта» стала отправной точкой для развития нейроэтики как области знаний. Затем, по мере роста интереса к данной сфере, было создано Международное общество нейроэтики, появились новые научные журналы, такие как Neuroethics и AJOB Neuroscience, посвященные данной тематике, в самых престижных медицинских журналах стали публиковаться специальные статьи, и на свет появилась книга «Этический мозг» известнейшего профессора Майкла Газзаниги.

В 2013 году было запущено два амбициозных проекта, объединивших в себе немало ресурсов: Human Brain Project (HBP) и BRAIN Initiative в Европе и США соответственно. Основная цель проекта НВР заключается в создании передовой научно-исследовательской инфраструктуры, которая вбирала бы в себя все, что связано с изучением мозга, когнитивными нейронауками, нейроинформатикой и нейророботизацией. Иными словами, все научные достижения, которые позволили бы технологически воспроизвести характеристики нашего мозга. Проект BRAIN Initiative, в свою очередь, направлен на разработку и применение инновационных технологий для воссоздания динамической картины того, как функционирует наш мозг. Хотя эти проекты различаются по своему научному подходу и структуре, они оба дополняют друг друга в своем стремлении расширить и революционизировать наши знания о мозге. И, принимая во внимание то влияние, которое их открытия могут оказать на жизнь людей, тот и другой проекты ставят нейроэтику во главе всех своих исследований.