О дивный модный мир. Инсайдерские истории экс-редактора Cosmo о дизайнерах, фэшн-показах и звездных вечеринках - Эми Оделл Страница 10

Теоретически, если ваше шоу проходит не в шатрах, то оно проходит в Milk, но такого никогда не бывает. Некоторые дизайнеры, обладающие статусом и средствами для показов на этих площадках, находят спонсоров, чтобы провести показ в другом месте, или просто предпочитают площадки помасштабнее. Марк Джейкобс неизменно устраивает показы на другом конце города в Арсенале на Лексингтон-авеню, потому что там огромное пространство и он может воздвигнуть подиум внутри собственной экстравагантной инсталляции. (Например, как сообщала газета New York Times, на свой осенний показ 2011 года он потратил 1 миллион долларов, возможно, еще больше он потратил на декорации, включавшие в себя стены, смонтированные из стеганого винила, которые, как сказал президент компании Роберт Даффи, «только полушутя можно было назвать обитой войлоком камерой»; пол и площадки были полностью покрыты зеркалами, а у каждой из шестидесяти трех моделей были наращенные волосы стоимостью 180 долларов.) Александр Ванг не любит проводить показы на флагманских площадках; он предпочитал пирсы, обычно на западной, труднодоступной стороне Манхэттена. Возможно, место нравится ему потому, что оно похоже на большой пустой склад; в Нью-Йорке в последние восемь лет тот, кто хочет показаться крутым, обязательно проводит какую-то часть своей жизни в большом промышленном пространстве. Чем грязнее, обширнее и пустыннее склад, тем ты круче, отсюда – массовое переселение хипстеров из облагороженных кварталов Бруклина в заброшенные фабричные здания. В них нет изоляции на стенах, как нет, скорее всего, и отопления в жилых помещениях, а зимой там примерно так же комфортно, как в ванне с мокрыми простынями. Но Александр Ванг может устраивать показ на своем Избранном пирсе, вдали от проторенных троп и остальных площадок, потому что демонстрация его коллекций стала крупнейшим и обязательным к просмотру показом на Неделе моды в Нью-Йорке. Именно его одежду следует носить людям, живущим в полупустых промышленных студиях и имеющим деньги, если они хотят быть достойными своей репутации.

То есть не было никакого снобизма в том, чтобы не рассчитывать на общественный транспорт. В самом конце лета, когда проводится Неделя моды, метро похоже на парилку в мусорном контейнере, что, понятно, не способствовало бы сохранению моего прекрасного образа. К тому же я была вынуждена целый день носить неудобные ботильоны, а я очень чувствительна к некомфортной обуви. И вообще – когда тебя возят на машине, это придает тебе особую значимость, а самый привлекательный объект стритстайла является воплощением этой значимости. С учетом того, что мой наряд был не слишком многозначительным, машина стала неотъемлемой частью имиджа.

* * *

Сначала я собиралась посетить показ Веры Вонг – известного дизайнера, одевающего знаменитостей с красных дорожек и создающего свадебные платья, – в шатрах Линкольн-центра. Это означало, что у меня будет возможность пройтись по огромному Линкольн-центру, где фотографы ищут объекты для съемки. Именно этот показ посещают редакторы главных модных журналов и кое-кто из знаменитостей, привлекая орды фотографов.

Так начался один из самых нескладных дней в моей жизни.

Если все сверкающее дерьмо, надетое на мне, и сумка Chanel размером с учебник не привлекали ко мне внимания, то по крайней мере браслетики громко побрякивали. На ходу я звенела, как Санта-Клаус: динь, динь, динь – стоп – *позирую* – динь, динь, динь.

Вскоре я поняла, что этот наряд неожиданно легко привлекает внимание. Я несколько раз с важным видом прошлась по Линкольн-центру, каким-то чудом умудрившись не упасть на каблуках, и кое-кто из японских фотографов вышел из сонного состояния при виде моих браслетов, похожих на сверкающий рукав облегающего джемпера от Juicy Couture. Им захотелось запечатлеть весь наряд целиком, а также мои запястья, ботильоны и эффектный чокер. Имей они под рукой необходимое оборудование, они просветили бы меня рентгеновскими лучами. Им также хотелось узнать, кто это сделал: с ботильонами и сумкой все было ясно, но кто создал браслеты? Чокер? Белую рубашку? Чистой воды безумие. Но! Я сделала это. Я была воплощением стритстайла!

Когда я ступила под шатры, вокруг собралась небольшая толпа фотографов; они преклоняли колени перед моими блестящими ботильонами, словно вымаливая секрет столь потрясающего «лука». Как бы некомфортно я себя ни чувствовала, представляя такое внимание, но получить его оказалось совсем не так плохо.