Королева кривых зеркал - Ирина Молчанова Страница 9

«Странный какой... Или глупый? Сейчас как раз отличная возможность влиться в коллектив. Как известно, общая беда объединяет. Хотя откуда лузеру об этом знать?» – Лиза усмехнулась и едко заметила:

– Анекдоты о блондинках – вчерашний день, Вовочка. Про кучерявых женоподобных сплетников всем будет гораздо интересней!

Парень покраснел и хищно прищурил глаза. Раскрасневшаяся от смеха Стася напротив побледнела.

– Я бы попросила! – расправив плечи, крикнула она. – Не много ли ты себе позволяешь, Лиза?

– А я считаю... – начала Яна, но Николай Анатольевич, всех перекричал:

– Ребята, ребята, послушайте! – Руководитель дождался тишины и обратился к девочкам: – Мы хотим двинуться дальше или как?

– Хоти-и-им! – хором ответили девицы.

– Тогда давайте-ка... Кто одолжит Лизе кроссовки?

Раздался возмущенный гул.

– Лиза, – сквозь зубы проговорила Зинаида Григорьевна, – какой ты размер носишь?

– Тридцать седьмой, – нехотя ответила Лиза. И тут же прибавила: – Даже не надейтесь, что я надену чью-то поношенную обувь!

– У меня сороковой, я ни фига ей не дам! – радостно воскликнула Яна.

– Спасибо, – рассмеялась Лиза, – сейчас не время для лыж.

– У меня тридцать седьмой, но у меня нет лишних, – быстро проговорила Вера.

Все посмотрели на Стасю и та буркнула:

– Сорок первый.

Неожиданно Максимка снял рюкзак и закопошился в нем. Через мгновение в руках мальчика оказался прозрачный пакет с голубыми кедами.

– Вот, – поднял он руку со своей находкой, – тридцать седьмой.

Лиза брезгливо сморщилась, а Максимка несмело протянул ей пакет и, заливаясь краской, пробормотал:

– Они новые, даже бирки еще не срезаны.

– Отлично, – радостно потер руки Николай Анатольевич. – Лиза, Лизонька, надевай, мы не можем тут до ночи из-за тебя торчать!

Лиза медленно обвела взглядом недовольные лица.

– Ну скоро мы уже пойдем? – заныл сынок руководителей.

– Лиза! – гаркнула Зинаида Григорьевна, как собак, поглаживая своих детей по головам. – Немедленно надевай, мы с тобой больше нянчиться не намерены! Надоело!

Лиза достала из пакета кеды и вновь с тоской подумала о выкинутых кроссовках.

– Пойдем, Вер. Пойдемте все! – позвала Яна. – А мисс Блонд, – девчонка скорчила рожу, – догонит нас!

«Пусть идут, воздух чище», – неторопливо натягивая кеды и провожая взглядом потянувшихся вслед за рыжей ребят, подумала Лиза.

С ней остался только Максимка. Он молча стоял рядом и смотрел куда-то в сторону, словно все происходящее его не касалось.

Девочку так и подмывало сказать ему, чтоб катился куда подальше. Но, как следует, поразмыслив, Лиза воздержалась от еще одной ошибки. И, несмотря на то что в свиту она всегда подбирала не абы кого, сейчас особо привередничать не приходилось.

«На безрыбье и рак – рыба», – утешила себя девочка, спрыгивая с рюкзака и упаковывая босоножки в сумку.

Матильда обхватила лапами ее ногу в попытке вернуться назад в сумку, но Лиза отпихнула крысу и схватила поводок.

– Матильда, ты ослепла? Я, кажется, тащу рюкзак!

– А почему Матильда? – попытался завязать разговор мальчик, ступая с ней в ногу.

– А почему Максим? – усмехнулась Лиза.

Паренек пожал плечами.

– Мама назвала.

– Ну да, ну да, – не без сарказма бросила девочка.

– Матильда не похожа на домашнюю крысу, – точно не слыша ее, продолжил Максимка. – Откуда она у тебя?

«Вот пристал, липучка! Выведывает!»

– Кот в деревне притащил, – все-таки ответила Лиза и с улыбкой посмотрела на семенившую впереди крысу. – Матильда тогда была совсем маленькой, и я даже не думала, что она выживет. Я ее посадила в трехлитровую банку, она три дня лежала, только попить вставала, а потом выздоровела.

– И ты оставила ее себе?

Лиза покосилась на него, как на недоумка.

– Как же, оставила! Думаешь, я с головой не дружу?

– Нет, просто я... – Мальчик взволновано сжал руки. – А как?

– Сама осталась, – беспечно дернула плечом Лиза. – Я ее выпроваживала, прогоняла. Ну, зачем мне крыса? Я не очень-то люблю животных... От них много грязи, они воняют и много едят. Да и вообще, возиться с ними еще... Фу.

Крыса как будто поняла, что говорят о ней, и обернулась. Лиза рассмеялась.

– Да, животные это животные, ничего хорошего, а вот Матильда... – Девочка призадумалась. – Матильда очень сообразительная, ей не нужно десять раз говорить, все с первого раза понимает. Она исключительная. Совсем как человек! Даже лучше. Чистоплотная, умная, и у нее прекрасный вкус... в точности как у меня.

– Здорово! – вставил Максимка. – А мне мама не разрешает держать животных.

– Ах, мама... – фыркнула Лиза. – А я и не спрашивала никого. Захотела и завела. Ну как мне запретят? Как вообще кто-то может мне что-то запретить? Ерунда.

Мальчик промолчал, по его лицу было непонятно, согласен он с ней или нет.

Идти в кедах тоже оказалось делом непростым. Лиза чувствовала себя так, словно у нее плоскостопие. Последний раз подобную обувь она носила давным-давно. А от уроков физкультуры знакомая врачиха родителей выписала ей освобождение до конца одиннадцатого класса. Поэтому единственной физической нагрузкой, которую Лиза принимала и любила всей душой, был поход по магазинам за покупками.

– Эй! – крикнула девочка. – Когда привал, черт побери?!

– Через час, – не оборачиваясь, отозвался Николай Анатольевич.

– Но я уста-ала-а! – еще громче завопила Лиза.

– Все устали, хренова Блонди! Заткнись! – проорала ей в ответ Яна.

Максимка внезапно протянул руку.

– Что еще? – рассерженно сверкнула на него глазами Лиза.

– Давай помогу везти рюкзак.

– А-а... – Она вмиг подобрела, выдала свою самую очаровательную улыбку и позволила мальчику взяться за ручку.

Полегчало. Лиза оживилась и даже огляделась. Асфальтированная дорога осталась далеко позади. Лес справа стал гуще, тропа расширилась и превратилась в дорогу, изрытую гусеничными тракторами.

«Как в деревне, – подумалось с тоской, но девочка тут же себя подбодрила: – Зато в деревне нет подземного монастыря, где полным-полно старинных вещей. Совсем скоро я стану богата. Очень богата! Полинка с Эрикой помрут от зависти! За это можно и пострадать».

Теплый ветер пригнал огромные светло-серые тучи, нависшие над лесом, точно клубы дыма. Травинки задрожали, а над полем разнесся теплый аромат цветов и трав.