Планета сокровищ - Елена Григоренко Страница 9

– Жалко, что моря не видно из-за щита, – вздохнула она. – Интересно, что там сейчас происходит?

Лежащий рядом Немо ответил, не открывая глаз:

– Скоро узнаем: я слышу приближение наших новых друзей.

Он оказался прав: через несколько секунд рядом раздался уже знакомый пронзительный голос:

– Ребята, хорошие новости! Фабрика остановлена. Но дроны фиксируют, что водоросли продолжают с той же скоростью мигрировать от места своего обитания мимо острова к противоположной стороне «Эллипса».

– «Эллипса»? – переспросила Луна.

– Так мы называем скалистую гряду, внутри которой расположена аквазона, – пояснил профессор. – Слева у самых скал теперь фабрика. А справа раньше был проход в открытый океан, но его заделали, чтобы на территорию не проникали хищники.

– Хищники? – заинтересовался Немо. – Помню, отец как-то упоминал, что с ними была целая история…

– И не просто история, а чрезвычайно печальная, чрезвычайно! – воскликнул профессор. – Кстати, в центре есть небольшая экспозиция, не хотите взглянуть? Молодая леди не испугается? – Он посмотрел на Луну.

– Молодая леди и не такое видала, – проворчала Луна. – Так идем?

Через несколько минут компания вошла в полутемный зал на территории центра управления.

– На лампочках экономите? – хмыкнул Янсон.

– Нет, просто так нагляднее, – ответил профессор и хлопнул в ладоши.

На стенах вспыхнуло множество голографических рамок – больших и маленьких. А в них заколыхались яркие разноцветные существа. Немо уставился на огромного осьминога ярко-красного цвета, на теле которого то тут, то там вспыхивали белые огоньки. Луна загляделась на осьминога поменьше, чей цвет стремительно менялся от нежно-бирюзового до чернильно-синего, а вспыхивающие огоньки были желтыми.

– Зацени цвета моего спортивного клуба! – Янсон подтащил Луну к моллюску размером с ладонь и строгой очередностью полосок на теле: зеленая, желтая, голубая – и снова: зеленая, желтая, голубая.

– А теперь – гвоздь программы! – воскликнул профессор.

Посреди зала вспыхнул огромный голографический экран, от пола до потолка. А на нем возник такой же огромный, от потолка до пола, осьминожище. Одна половина его тела была черной, а вторая – белой. Огоньки же были ярко-голубыми. Осьминог царственно парил в центре зала, пока зрители не подошли ближе к экрану. В ту же секунду он сгруппировался и бросился вниз, прямо к ним, выкатив бешено вращающиеся глаза.

– А-а-а! – заверещала Луна и отпрыгнула назад, чуть не сбив с ног Янсона и врезавшись в Немо.

Капитан подхватил ее:

– Обалдеть, ты заценила цвета спортивного клуба.

Глаза Луны быстро меняли цвет: зеленый-желтый-голубой-зеленый…

– Попридержи ракеты, – она моргнула и оттолкнула Немо.

– А говорила, не испугаешься, – философски заметил тот и хлопнул в ладоши.

Все голограммы разом потухли, а свет – вспыхнул.

– Не хотела бы я с такими ребятами встретиться на отдыхе, – отдышавшись, заявила Луна. – Откуда они взялись, вообще?

– Вот! – сказал профессор, подняв указательный палец. – Вы зрите в корень, молодая леди! Акварийским осьминогам нет равных в разнообразии окраса: ни один, я повторюсь, ни один осьминог не похож на другого! Плюс они способны производить электричество – вы же видели эти огоньки, да? Очень красивые, очень умные, но очень агрессивные твари, – вздохнул профессор. – Хотел бы сказать «творения», но не могу, увы. После того, что случилось на острове…

Дизон замолчал, его руки печально повисли.

– Так что же там случилось? – поторопил Немо.

– Когда работники строительной компании прибыли на остров, то обнаружили, что вода внутри «Эллипса» не слишком пригодна для аквапарка: в верхних слоях плавала «зеленая каша», по меткому выражению нашего друга Янсона. Планктон, большую часть которого составляли бегунки. Решено было уничтожить мешающий строительству планктон, что и сделали. Но работники не учли одного: планктон служил естественной преградой для хищников-осьминогов. Они не поднимались из глубин потому, что частицы планктона забивали им жабры. Как только преграда исчезла, хищники сразу же заинтересовались новыми территориями. Половина работников погибла, – профессор снял очки и на секунду закрыл глаза. – Потом, конечно, прилетела бригада специалистов, инфразвуком выгнала оставшихся осьминогов за пределы «Эллипса» через единственный проход в скалах. Там на них и сейчас можно посмотреть – из спецбатискафа за очень большую плату. Пойдемте на воздух, ладно? Что-то душно…

Выйдя из центра управления, Немо спросил профессора:

– Значит, проход в итоге замуровали? А что произошло с бегунками?

– Они понемногу возродились в новую колонию, но держатся теперь на глубине.

– Подождите, – Немо с усилием потер лоб, – фабрика находится слева, верно?

Он вытянул руку в направлении фабрики.

– Да, – ответил профессор.

– А заделанный проход – справа? – Немо указал в противоположную сторону.

Профессор утвердительно кивнул.

– Может, бегунки не только мыслить могут, но и помнить? – Немо махал руками не хуже профессора. – Они же бегут от фабрики к бывшему выходу в открытый океан!

– Но почему с такой дикой для себя скоростью? Там, где они сейчас, уже не может быть высокой концентрации метадельтадина…

– Профессор, взгляните вот на это, – Туа-По поднес к самым глазам Дизона свои часы-датчик. – Видите в трех местах белые буруны? Похоже, вода начала закипать.

– Так! – Профессор щелкнул пальцами. – Значит, уровень метадельтадина достиг критической массы. Туа-По, что мы можем сделать для охлаждения воды?

– Э-э-э, профессор, – протянул Туа-По, – вы предлагаете охладить море?!

– «Море пламенем горит, выбежал из моря кит…» – пробормотал Немо.

– Что это? – изумился профессор.

– Древний детский эпос, – усмехнулся Немо. – Мне бабушка рассказывала.

Луна подошла к Туа-По, кивнула на часы-датчик и вопросительно подняла брови. Тот послушно поднес часы к ее глазам.

– А что с температурой воды? – не отрываясь от маленького экрана, спросила она.

– С температурой странное, – вздохнул Туа-По. – Там, где буруны, и рядом – выше, в остальных местах, даже возле фабрики – ниже.

– И вправду странное, – протянула Луна. – Если фабрика «протекает», то вокруг нее должно быть горячо.

– Значит, – Немо задумчиво позвенел чем-то в кармане, – следствие не соответствует причине. Может, не в метадельтадине дело?

– А в чем же еще? – вскинул брови профессор.

– Сами посмотрите! Проход закрыт, а водоросли все равно хотят сбежать. Прочь из этого чудесного теплого моря, окруженного скалистым «Эллипсом».