Том в горах - Ингвалл Свинсос Страница 9

Туре быстро одолел склон. Уже на луг вышел, но след всё вперёд уходит! Прямо к дому… А на лугу-то сплошная сетка следов — тут тебе и кошачьи и рысьи вперемежку. Охотник вконец опешил: выходит-таки, что два зверя дружили между собой! Гляди-ка, к самой двери дорожка ведёт…

Но ещё больше удивился Туре, когда взошёл на крыльцо: следы через лаз уходили внутрь дома! И рысь там сейчас, об этом ясно говорит самый свежий след, за которым он шёл сегодня.

Так. Что же делать теперь? Никогда ещё охотник Туре не слыхал ничего подобного — чтобы рысь в доме жила! Дверь заперта. Взламывать неловко, не свой дом. Да и опасно: зверь небось только того и дожидается, сразу сомнёт. Лучше не торопиться. Туре стукнул ногой в дверь и шагнул в сторону. Щёлкнул предохранитель, ружьё наготове!

Но никто не вышел из лаза. Притаившись на полатях, Том слушал, что происходит внизу. Пока там есть кто-то, его не выманишь из дома!

Шум прекратился. Том соскочил на кровать, повернулся к окну… и встретился взглядом с человеком, который, стоя снаружи, глядел на него! Это Туре хотел проверить, нельзя ли через окно высмотреть рысь. Том, как увидел его, съёжился, зашипел, засверкал глазами. А Туре из-под ладони, как из-под козырька, разглядел на кровати огромного сердитого чёрного кота! У него даже холодок по спине пробежал. Что-то не так… Кот! Не рысь, а кот! Совершенно точно: во-первых, рысь не бывает чёрной, и вообще, уж настолько-то он разбирается в животных, чтобы кота от рыси отличить. Кот? Да разве бывают на свете такие огромные коты?

Туре попятился от окна. Вспомнилась рыба, которую он выловил в горном озере летом. Какие у неё были странные глаза — словно прямо в душу Туре глядели. А когда стал он её с крючка снимать, так она вскрикнула! Да-да, вскрикнула! Бросил он её обратно в озеро, собрал свои удочки и дал стрекача.

Теперь охотник Туре те места далеко обходит, его силком не заставишь ловить рыбу в том озере.

И сейчас вот, нате вам, что за зверь попался: кот — и не кот! Нет уж, увольте! Это же ясно, нечистая сила в дом забралась. Подхватил Туре свой рюкзак — и бегом, через луг. Бежит, а сам нет-нет да оглянется: не догоняет?

Почти до самого того дома бежал, где свою ночёвку устроил. И увидел в капкане выдру! Лежит замертво, вцепившись зубами в рябчика. Туре поднял её, проверил мех. Первый сорт! Двести крон, не меньше дадут.

Он понёс выдру в сетер, не думая о том, что и она погибла, не отведав добычи. Иные мысли занимали Туре, мысли о том, с кем он утром встретился. Заколдованный кот! А ведь он по нему стрелял ночью… Ну как накажет его нечистая сила!..

* * *

Так Том снова стал одиноким. Он очень скучал по своему товарищу, целыми днями бродил вокруг дома и мяукал. Пелле стоял у него перед глазами такой, каким он его видел на снегу в устье ручья: недвижимый, мёртвый.

Но Том не мог поверить, что Пелле пропал навсегда. Он звал друга, искал его на сеновале, в коровнике, в лесу. Иной раз до самого вечера бродил среди деревьев. Никто не отвечал ему, только хлопали крыльями птицы, спасаясь от кота.

Том сильно похудел. Охотился совсем мало. Поймает мышь — и сыт.

* * *

Но солнце поднималось всё выше в небе, дни прибавлялись, становились светлее; и наступила пора, когда Том опять ожил и стал выходить на добычу. Не одна глухарка, не один рябчик попались в его когти в сугробах да под деревьями!

Том почти забыл Пелле: всё-таки их дружба длилась не так уж долго. Бывало, конечно, друг являлся ему во сне, как снились в начале осени Лиза и Пер, папа и мама. Теперь он их почти совсем не вспоминал.

Приснится ему Пелле, так Том даже мяукает от радости. А откроет глаза — никого. Ступай один на охоту в лес…

* * *

Вот уж и снег начал таять на буграх да на откосах. Солнце ярко светило с чистого неба, никак не хотело пускать под деревья голубые вечерние сумерки. С южной и с восточной стороны на крутых склонах проталины окружили камни и корни. Вечером отовсюду плывут в воздухе шорох и шум — предвестье весны, против которой ни снегу, ни льду не устоять.

Но другой звук занимал Тома. Он прилетел из леса однажды под вечер, когда Том, сидя на крыльце, нежился на солнышке. Так уютно: камень за день нагреется, тепло и снизу и сверху. Чу!.. Том насторожил уши, прислушался.

«Ччуфы! Ччуфы! Ччуфышш!» — доносилось из леса, совсем близко, где-то за коровником.

Том бесшумно, чуть не ползком, стал красться на звук. Что там такое? По тонкому слою льда — всё, что осталось от зимнего снега, — он подбирался ближе, ближе…

Между двух высоких сосен оголилась земля, и здесь-то он увидел, кто «чуфыкал». В сторонке маленькими шажками прохаживалась тетёрка, а два тетерева ярились, стоя друг против друга. Это один из них «чуфыкал», на его-то зов и пришла тетёрка.

Откуда ни возьмись, прилетел, шумя крыльями, на ток второй косач. Первый хотел его прогнать и встретил отпор. И стоят — шеи раздуты, перья взъерошены, брови от злости как огонь горят. А теперь схватились! Пух полетел во все стороны, и в горле у противников что-то булькало, рокотало…

Вот так схватка! Том даже оробел слегка. Расширившимися зрачками следил он за поединком, голова, как маятник, качалась из стороны в сторону.

Снова и снова тетерева наскакивали друг на друга, били клювами, били шпорами, вырывая у противника перья. Разойдутся, отступят на шаг-другой — и снова в бой! Уже всё кругом перьями обсыпано. Нет-нет да и упадёт на вереск яркая капля крови.

А тетёрка, будто и не замечая бойцов, знай прогуливается взад-вперёд перед самой мордой Тома — ничего не стоит схватить её. Но кот не помышлял об охоте, он был всецело поглощён небывалым зрелищем. Такой потехи и такого дива он ещё не видал!

Вот второй косач стал сдавать, кровь струится из брови на синие перья. Куда спесь девалась: бежит, спасается и словно даже меньше ростом стал.

А противник не унимается, преследует, только вереск шуршит. Побеждённый косач тяжело оторвался от земли и над голубыми сугробами неуклюже полетел прочь, оглушённый.

Распушив перья, опьянённый победой, тетерев побежал к тетёрке, и в горле у него всё время словно что-то переливалось.

Том сам не мог понять, как это вышло, но вдруг у него вырвалось громкое «мяу!» — так сильно он увлёкся поединком. Он даже вздрогнул от собственного голоса. А птицы? Они сразу насторожились, потом взлетели и скрылись за густыми соснами.

Том только проводил их взглядом из засады, щурясь и стуча зубами.

* * *