Удивительная история одной феи. Книга 1 - Вупи Голдберг Страница 8

— Александрина! Надевай свой славный костюмчик и пойдем! — кричит мама.

Я оглядываю комнату — славного костюмчика нигде нет. Зато есть матросский костюм в голубую полоску, с плиссированной юбкой и соломенной шляпой. Похоже на наряды, в которые одевали детей сто лет назад — наверное, именно в этот костюм и одевали сто лет назад.

Мама сказала, что сегодня мы «займемся реализацией маркетингового плана». Это значит, что она договорилась о встрече в десятке театров и собирается познакомиться с их руководством и продемонстрировать свои работы. Увы, она намерена показать, что способна создавать не только современные, но и исторические костюмы, и хочет продемонстрировать, как ее наряды сидят на живых людях. Вот поэтому я и наряжена ребенком, сбежавшим из сиротского приюта сто лет назад.

Мама заглядывает в дверь. На ней костюм под названием «Айсберг». На его создание маму вдохновил фильм «Титаник». Костюм весь белый, с мерцающими голубыми тенями, как настоящий лед. На каждом плече — острые треугольные выступы, и еще к нему полагается такая же заостренная треугольная шляпка. Мама говорит, что в такие ответственные дни, как сегодня, наряжаться айсбергом очень полезно, потому что айсберг — это природная сила, способная победить даже самый большой корабль. Я так понимаю, она имеет в виду, что во всех театрах ей должны будут дать заказы.

— Идем, детка, — говорит она. — Ты ведь помнишь, что нам сегодня предстоит?

— Не понимаю только, зачем нам это все предстоит, — бубню я, но все же натягиваю юбку и блузку. С плаката на меня сочувственно смотрит Фиби Фитц.

— Ты прекрасно выглядишь! — говорит мама, заставляя меня повернуться.

— Если тебе сегодня дадут много заказов, нам ведь не надо будет больше всем этим заниматься, правда? — спрашиваю я.

— Правда, — соглашается мама.

Десять минут спустя мы шагаем вниз по улице. Женщины показывают на меня друг другу и говорят, как трогательно я выгляжу.

— Разве тебе не весело? — спрашивает мама, цепляя на нос огромные белые солнцезащитные очки. И у нее, и у меня в руках стопки брошюр с мамиными моделями. Мне так жарко, что нижняя брошюра, которую я придерживаю потной ладонью, уже стала скользкой и сморщилась.

Мама договорилась о множестве встреч по всему городу. Она с хозяйским видом заходит в каждый театр, шлепает на стол брошюру и рассказывает любому, кто готов ее выслушать, о том, почему ее услуги этому театру совершенно необходимы. Все очень вежливо ее выслушивают и обещают сохранить ее адрес, чтобы можно было с ней связаться.

— А прямо сегодня тебе кто-нибудь даст работу? — спрашиваю я.

— Все происходит совсем не так, Александрина, — говорит мама. — Вначале нужно посеять побольше семян, а там, глядишь, что-нибудь и прорастет.

Я, наверное, никогда не буду настоящей деловой женщиной — мне скучно ждать, пока из семян что-то там прорастет. Когда я дома сажала цветы, то очень скоро выкапывала семена и клубни, чтобы поглядеть, изменилось хоть что-нибудь или нет.

Проходит не один час, но в конце концов мы все же поворачиваем домой. На Бродвее я вижу высокое здание с большим козырьком над входом. Наверное, у этого театра куча денег и он может нанять сколько угодно костюмеров.

— Вон еще один театр, — говорю я. — Мы туда зайдем?

Мы останавливаемся перед зданием.

— Гарлемский театр балета, — говорит мама. — Здесь в молодости танцевала мисс Деббэ. Я очень хотела ее увидеть, но у нас не было таких денег.

Мама рассматривает театр, как какой-нибудь храм. Никогда не видела у нее такого взгляда. Неужели ей страшно войти?

Внезапно я все ей прощаю — и мой дурацкий наряд, и то, что она целый день таскала меня по жуткой жаре. Я беру ее за руку и тяну ко входу.

— Мам, теперь-то ты можешь сюда прийти. Ну так пойдем!

Мы вдвоем с трудом открываем тяжелую дверь и входим в помещение кассы.

— Чем могу помочь? — спрашивает женщина, продающая билеты.

Мама стоит и молчит. Я толкаю ее локтем в бок. Она откашливается и начинает свою речь. Прижимает брошюру к окошку кассы, чтобы продавщица билетов ее получше разглядела, и спрашивает, нельзя ли встретиться с кем-нибудь, кто занимается в театре костюмами.

У нас за спиной слышатся шаги. Я чувствую сосновый запах.

— Александрина?

Да это же мистер Лестер! А еще говорят, что в большом городе невозможно встретить знакомых. Враки. На самом деле, здесь все совсем как дома — надо быть осторожнее, не то налетишь на свою учительницу, которая обнимается со своим бойфрендом или покупает крем для ног.