Нескучная философия - Андрей Цуканов Страница 7

Однажды Зенон Элейский (пора его зрелости приходится на 460 г. до н. э.) спросил у своего собеседника: «Если одно зерно проса упадет на землю, услышим ли мы звук от падения?» «Нет,» – ответил тот. «А если на землю упадет мешок проса?» – «Конечно, услышим». Тогда Зенон предположил: «Нет ли определенного соотношения между мешком проса и одним зерном?» И после того, как собеседник согласился с этим, сказал: «Не может ли быть так, что существуют также соотношения между звуками? Если мешок проса производит звук, то производит ли его также одно зерно и десятитысячная часть зерна?» Так, по легенде, Зенон обосновывал тезис своего учителя Парменида о несовершенстве и ограниченности чувственного познания.

Зенон Элейский

Зенон прославился своими яркими и интересными логическими обоснованиями тезисов, сформулированных Парменидом. Например, тезис о целостности и единстве бытия. Допустим, что сущее (то есть все, что существует в мире) делимо, тогда разделим его надвое, половину его опять разделим надвое и так до бесконечности. В итоге либо останутся некие предельные величины, наименьшие и неделимые, а числом бесконечные, либо сущее вовсе бесследно исчезнет. Последнее очевидно бессмысленно – сущее ведь не может быть одновременно не-сущим. Что же до бесконечного числа неделимых частиц, то каждую такую частицу мы должны будем считать сущим, но сущее, по предположению, делимо. Следовательно, само предположение неверно – и сущее неделимо.

Особенно прославили Зенона его знаменитые апории – парадоксальные утверждения, которые, тем не менее, можно доказать логическим путем – иллюстрирующие тезис Парменида о невозможности движения. Наибольшую известность получили две апории. Первая – дихотомия (деление пополам) – гласит, что если мы выйдем из пункта А и захотим за конечный промежуток времени прийти в пункт В, то не сможем этого сделать. Действительно, сначала нам нужно будет пройти половину этого пути, потом – половину оставшегося отрезка, потом – половину этой половины и так далее до бесконечности. Каждый раз мы будем все ближе, но никогда не достигнем цели. Вторая апория – Ахиллес и черепаха – утверждает, что если Ахиллес (как вы помните, это герой поэмы Гомера) захочет когда-нибудь догнать черепаху, то сделать этого он не сможет. Допустим, что Ахиллес, находящийся в пункте А, решил догнать черепаху, находящуюся в этот момент в пункте В. Когда он достигнет пункта В, черепаха успеет отползти в пункт С, а когда он прибежит туда, она уже будет в пункте D, и так далее до бесконечности – Ахиллес никогда не догонит черепаху.

Конечно, наш разум отказывается верить такому абсурду, а современная математика с помощью дифференциального исчисления быстро опровергнет все эти аргументы Зенона. Но необходимо помнить, что, даже произнося обыденные слова, философ всегда вкладывает в них иной, более глубокий смысл. Он размышляет не о видимости, а о сути мира, о его скрытой истине. Возможно, что слова «перейти из пункта А в пункт В» для Зенона означали – перейти от одного сущего к другому, но это невозможно – ведь сущее всегда одно.

Зенон, всегда бывший яростным противником любой тирании, мужественно вел себя, когда в результате неудавшегося заговора попал в руки элейского тирана Неарха. Когда тиран под пыткой потребовал, чтобы Зенон назвал соучастников по заговору, то философ сделал вид, что хочет назвать их и попросил тирана наклонить к нему голову, а когда тот приблизился, схватил его за ухо зубами и не выпускал, пока палачи не убили его.

По другой версии, Зенон, несмотря на страшные пытки вел себя столь мужественно, что вдохновил этим других граждан Элеи на восстание и они свергли тирана. Своим поведением он подтвердил одно из своих же изречений. Когда однажды его спросили, что дает человеку философия, Зенон ответил: «Презрение к смерти».

По мнению древнегреческого историка Плутарха, Зенон «доказал на деле, что великому мужу страшно лишь то, что постыдно, а боли боятся только дети, женщины и мужчины с женской душонкой.» Сам Зенон говорил, что «легче окунуть в воду мех, наполненный воздухом, чем заставить силой хорошего человека совершить что-нибудь вопреки его воле».