Ночь восставших мертвецов - Елена Усачева Страница 7

— Чего ты так волнуешься? — Левка переступил упавший фикус, до этого более десяти лет мирно простоявший в углу около доски, и вошел в класс. — Может быть, ничего и не было? Может, нам это показалось? Могла ведь быть массовая галлюцинация?

— Какая иллюминация?! — вылез из-под парты Илька. — У Сашки рука тоже иллюминацией покусана?

Шагунов отпихнул попавший на его пути стул и пошел в коридор. Все складывалось не так, как задумывалось с самого начала. Никакого гениального изобретения не получилось. Первый же серьезный эксперимент потерпел провал. Еще и от мамы за куклу попадет. Все, все было плохо!

— А вы здесь что делаете?

Илька вздрогнул. Перед ним стоял учитель физкультуры, прозванный за свою любовь к подтягиванию и к лазанью по канату «Кто над нами вверх ногами». Физрук был невысокий, худой, с неприятным колючим взглядом. Для него существовали только те ученики, которые сдавали нормы по прыжкам в высоту и длину, подтягиванию, приседанию и кто за минуту пробегал три километра. Шагунов к таким не относился, а потому встречаться с учителем не любил. Впрочем, не любил он и сами уроки физкультуры, которые по большей части прогуливал, заручившись справкой у Ник Саныча.

Физрук заглянул в класс.

— Так, — нараспев произнес он, крепче сжимая в руке бейсбольную биту — к встрече с неизвестными хулиганами учитель подготовился основательно. — Вся школа в панике, все уроки сорваны, а тут, оказывается, вот кто хозяйничает! Как там тебя… — пошевелил растопыренными пальцами физрук, вспоминая Илькину фамилию. — И ты Сидоров? От тебя я этого не ожидал.

Шагунов втянул голову в плечи, приготовившись к самому худшему. Физрук заметно покраснел, собираясь закатить грандиозный скандал. Но вперед вышел Левка, и гроза пронеслась стороной. Он мягко отстранил приятеля и, мило улыбнувшись, стал рассказывать физруку, как они примчались на зов ботанички, как бегали за неизвестным по всему классу, но никого не поймали.

Выражение лица Сидорова было настолько невинно, что учитель ему поверил. Он последний раз грозно посмотрел на замершего Ильку и пошел дальше по коридору, заглядывая в распахнутые двери классов.

Не чувствуя под собой ног, Шагунов побрел к лестнице.

— Как ты думаешь, почему кукла пришла в школу? — спросил его Левка. Он довольно потирал руки, явно гордясь своим успехом. — Почему она не пришла к тебе домой? Она ведь знает, где ты живешь.

— Откуда я знаю! — огрызнулся Илька. На фоне сидоровского успеха, он чувствовал себя совсем плохо. Даже ноги отказывались нести его вперед. Они подгибались, задевали за ступеньки, норовя сбросить своего хозяина с лестницы вниз. — Я хотел, чтобы было прикольно. Думал: с куклой заживем весело! А что вышло? Мне теперь от мамы попадет. Физрук станет докапываться — что да как. Вообще — мрак.

— Она оживила Мертвеца, — гнул свою линию Левка. — Ночь с ним где-то прокантовалась и утром пришла в школу. Хотя легко могла, например, среди ночи к тебе завалиться. Вот радость твоей маме была бы, — мечтательно зажмурился Сидоров, а потом лукаво глянул на понурившегося одноклассника: — Принесла одну куклу, а получила сразу две.

— Да ну тебя! — Илька решил, что Левка издевается. Конечно, удобно быть королем положения, если у тебя все хорошо — и дома не ждет выговор, и физрук не точит на тебя зуб.

— Может, тебя проводить?

Они уже стояли на непривычно пустом школьном дворе. Шагунов упрямо смотрел на мыски своих ботинок. На вопрос Сидорова еле заметно качнул головой.

Еще не хватало, чтобы его до дома провожали!

Не попрощавшись, Илька побрел прочь от школы. Ходьба его слегка успокоила, и он начал думать.

По большому счету, не так-то и трагично закончилась вся эта история. Могло быть и хуже. Кукла пропала? Но это не страшно, мама что-нибудь придумает. На то она и мама, чтобы находить выходы из безвыходных ситуаций, в которые попадает ее сын. Исчез волшебный пергамент? Ну и черт с ним! Все равно не очень было понятно, что с ним делать. Да еще кукла эта вдруг сбрендила, покойника с собой приволокла. Нет, хорошо, что все так закончилось. Пускай Мертвец возвращается в свою могилу вместе с Улей. А в «Букинист» можно вообще больше не ходить. Мало, что ли, в городе букинистических магазинов…

Убедив себя, что все не так уж и плохо, Шагунов расправил плечи и перестал спотыкаться.

Нет, жизнь вполне сносная штука!

Илька зашагал бодрее. Не вовремя выскочившую мысль о том, что все, может быть, не так радужно и что кукла, скорее всего, еще объявится, Шагунов загнал подальше и приказал сам себе в ближайший месяц не думать об этом.

Маршевым шагом он добрался до дома, вскипятил чайник и уже подумывал, а не провести ли ему какой-нибудь химический опыт, когда затрезвонил телефон.

— Это… — сопел в трубку Квасников. — Вы как?

— Нормально, — как можно беззаботнее отозвался Илька. — Никаких проблем! Мертвец забрал куклу с собой и отправился на кладбище. Так что можешь спать спокойно.

— Это… — Что-то там у Квасникова происходило, о чем он не решался с ходу сказать. — У Сидорова все ничего?

— Что с ним сделается? — Шагунов еще пытался говорить громко и весело, но чувство тревоги уже прочно поселилось в его груди.

— Кукла твоя нашлась, — выпалил Сашка.

— Осколочки в пакетике? — Илька до того свыкся с мыслью об окончании истории с куклой, что не сразу понял, о чем говорит Квасников.

— Нет. Вполне себе целая. — Квасникову было явно не до шуток. — Кое-чего, правда, не хватает.

Повисла пауза. Илька пытался осознать сказанное. На том конце провода что-то упало, и связь прервалась.

— Алло, — подул в пикающую трубку Илька. — Квасников, ты куда делся? Алло!

В ответ гудки исчезли, Шагунову прямо в ухо тяжело задышали, а потом пронзительный голос произнес:

— Илья Шагунов!

Илька в панике бросил телефон и испуганно оглянулся.

Вроде бы ничего не произошло, но Шагунов почувствовал себя неуютно.

А что, если куклу собрали?…

Илька замотал головой.

Этого не может быть! Уля была разбита на много-много кусочков. Даже его мама не смогла бы ее собрать. И даже если какой-то умелец все склеил, кукла не заговорит, потому что кармана у нее больше нет, а значит, нет и пергамента.

Пергамента…

Шагунов ощупал свои карманы. Как он мог забыть? Половина пергамента! Где она теперь?

Квасников!

Илька схватил телефон, но знакомого гудения почему-то не услышал. Из трубки лилась напряженная тишина, среди которой четко было слышно, как кто-то сопит. Причем сопит совсем близко.

За плечом.

Илька крутанулся на пятках, выпадая из тапочек.

Что за черт? Кто здесь может сопеть? В квартире он один.