Тоби Лолнесс. Книга 1. На волосок от гибели - Тимоте де Фомбель Страница 63

— Она не хочет, чтобы я с тобой знался. Она очень горюет.

— Слушайся сестру. Больше не приходи ко мне.

Но малыш Луна навещал Тоби каждый день. День за днем мальчуган учил его, как жить в травяном лесу. День за днем Тоби узнавал, как тяжела жизнь Травяного Племени.

Поначалу его сторонились: племя побаивалось подростка, пришедшего к ним неведомо откуда и носящего их знак.

В то первое лето Тоби был очень доволен травяной жизнью. Погода стояла сухая и теплая, и ему все очень нравилось. Малыш Луна научил его стрелять из сарбакана, у него была еда и уютное жилье, которое он устроил себе в зарослях тростника. Он научился радоваться свободной жизни — это была единственная радость, какая у него осталась.

Первые грозы, загремевшие в конце августа, вернули его с небес на землю. Дожди затопили степь. С начала периода гроз он не видел малыша Луну целых полгода.

Осенью Тоби, спасаясь от воды, грязи, ветра, трижды менял жилище. Но впереди его ожидало худшее: первые заморозки. А потом навалило столько снега!

Всю зиму Тоби трудился не покладая рук. Его не миловали ни земля, ни небо. Он тонул в грязи, тонул в снегу. Но не страдал, не думал, не жалел себя — он выживал. К счастью, еще до снега он нашел небольшой мучнистый клубень и теперь питался им. Тоби сделался маленьким дикарем, зверьком, у которого одна цель в жизни: дотянуть до весны.

В первый весенний день несколько охотников Травяного Племени столкнулись нос к носу со странным существом: длинные волосы торчали у него во все стороны, а взгляд был ледяным и острым, как лезвие ножа. Они отшатнулись, не узнав Тоби.

— Это я, Ветка, — хрипло произнес он.

Охотники замерли, не веря своим глазам. Блуждающий огонек уцелел в аду!

С этих пор люди Травяного Племени стали по-другому относиться к Ветке. Мало-помалу он зажил с ними общей жизнью, открывая для себе секреты выживания, накопленные на протяжении веков.

Раза два он сталкивался с Илайей, но она не желала на него смотреть. И когда она, упрямо насупившись, отводила глаза в сторону, она чем-то напоминала ему Элизу. Тоби гнал от себя воспоминания об Элизе, словно едкий дым, от которого жжет горло и щиплет глаза.

Тоби не позволял памяти возвращать себя в прошлое. Он хотел построить новую жизнь на совершенно пустом месте, потому что чувствовал: все его постройки может снести поток, вырвавшийся из темного, не до конца замурованного лабиринта.

Как-то в гроте у озера он сказал Элизе, что мечтает зажить новой жизнью, и она ему ответила:

— У тебя только одна жизнь, Тоби. Она догонит тебя повсюду.

И все же Тоби пытался обойти этот непреложный закон.

Вторая зима была помягче. Тоби открыл для себя великое могущество сплоченности. Люди Травяного Племени крепко держались друг за друга, старательно оплетая место своего жилья всевозможными веревками.

Каждое лето они занимались тем, что сплетали длинные стебли травы в пучки. Эти жесткие пучки походили на башни и с первыми холодами служили убежищем. Таким соломенным дворцам были не страшны ни ветер, ни снег, ни потоки грязи.

Тоби тоже получил право на жилище в колоске. За эту долгую зиму ему удалось приручить Илайю. Малыш Луна, которого пока звали Тряпичкой, видел, что на щеках сестры вновь заиграл румянец, а глаза смотрят на Тоби уже не так враждебно. Она по-прежнему не желала с ним говорить, но уже соглашалась слушать, как всегда, глядя в землю.

Тоби догадывался, что в сердце девушки рождается какое-то сложное чувство.

У Травяного Племени была поговорка: «Засей рану, пока она не затянулась, и цветок не умрет никогда».

Мало-помалу Илайя влюбилась в Тоби. Жгучая ненависть сменилась другой страстью.

Можно было бы надеяться, что два сердца, отринув прошлое, смогут открыть для себя новую счастливую страницу. Но сердце Тоби, замурованное в темном лабиринте прошлого, еще не проснулось. Необычайное происшествие выманило его сердце из лабиринта и вернуло Тоби к трудным путям его истинной судьбы.

У тебя только одна жизнь, Тоби!

28
Невеста тирана

В начале осени к Травяному Племени пришел незнакомец. Вернее, приплыл, петляя между травяных стеблей, на лодке из скорлупы. Он был жителем Дерева, старый, изможденный, замкнувшийся в молчании.

Люди Травяного Племени хотели, чтобы Сухой Лист ответил на их вопросы, но он не проронил ни слова.

Обращались с ним вежливо, но приставили двух сторожей. Племя по-прежнему несло большие потери из-за охранников Дерева на пограничье. Там Тоби потерял двух своих добрых друзей: Мика и Льев исчезли на подступах к стволу в начале весны.

Люди Травяного Племени не доверяли Сухому Листу, неожиданно появившемуся среди них в смутные времена войны.

Тоби в тот день с ними не было. Он ушел вместе с Лунным Диском и двумя другими охотниками. Полевка утащила к себе в нору мать с двумя Тряпичками. Она подхватила упавший колосок, в котором жила семья. Отца дома не было, и теперь он был в отчаянии. Тоби отыскал следы грызуна и решил пойти по ним.

Когда он уходил, Илайя попрощалась с ним, как прощаются с охотниками их жены, но Тоби увидел в ее добром пожелании только дружеский жест и сестринское расположение.

Один Лунный Диск понимал, какие чувства испытывает теперь Илайя к Ветке. А Тоби, которого это касалось в первую очередь, ничего не замечал или не желал замечать, не понимая, что недоразумение может обернуться трагедией.

Когда Илайя узнала о человеке с Дерева, она очень испугалась. Все, что являлось с Дерева, могло повлиять на Ветку и ее будущее счастье. Она стала настаивать, чтобы незваного гостя немедленно прогнали. Но соплеменники не разделяли ее нетерпения. Наоборот, они единогласно решили дождаться возвращения Тоби, потому что ему наверняка удастся поговорить с молчаливым Сухим Листом.

Прошло пять дней. Илайя с волнением ждала возвращения охотников.

Тоби и Лунный Диск вернулись вместе с женщиной и детьми, которых им удалось вырвать из лап полевки. Племя устроило в честь них большой праздник.

Не раз во время праздника люди подходили к Тоби, чтобы рассказать ему о Сухом Листе. Но Илайя всякий раз хватала Тоби за руку и мешала разговору.

Тоби хорошенько выспался у себя в колоске. На заре следующего утра его кто-то разбудил.