Леди Тремейн. История злой мачехи - Серена Валентино Страница 6

– Кухарка просила узнать, не желаете ли вы завтракать, миледи, – скромно потупив глазки, спросила Дейзи.

Леди Тремейн усмехнулась. Её кухарка, миссис Праттл, настойчиво подбивала горничных каждое утро задавать своей хозяйке этот вопрос, хотя ответ на него всем был известен заранее.

– Попроси миссис Праттл послать что-нибудь девочкам в их комнату для занятий, если она сама ещё не сделала это. И пусть приготовит ланч нам в дорогу, – сказала леди Тремейн.

– Да, миледи. Корзина с ланчем для вас и ваших девочек уже собрана. То есть я хотела сказать, для мисс Дризеллы и мисс Анастасии, – поспешно поправила себя мышка Дейзи.

Леди Тремейн не раз пыталась угадать, какими были хозяева, у которых служили её горничные, прежде чем попасть сюда, в этот дом. Судя по поведению девушек, они были очень разными. Сама же леди Тремейн желала, разумеется, чтобы её слуги были умелыми, прилежными и вели себя с должным уважением, однако никогда не требовала от них соблюдения ненужных, по её мнению, формальностей. При общении с глазу на глаз, во всяком случае. Нет, когда был жив муж леди Тремейн, они устраивали в своём доме пышные большие приёмы, и уж на них-то, конечно, все формальности строго соблюдались. Точно так же официально вела себя и сама леди Тремейн со слугами своих друзей и знакомых из высшего общества, давая, впрочем, каждому слуге немного денег на прощание. Нравилось ли это её друзьям? Кто знает. А как они, эти друзья, ведут себя со слугами, когда остаются одни? Быть может, точно так же непринуждённо, как она сама, а все эти формальные строгости на официальных приёмах не больше чем игра? Спектакль? Дань этикету? А наедине со своими слугами хозяева становятся совершенно другими – разговаривают, расспрашивают о жизни, семьях, самочувствии. Улыбаются. Леди Тремейн очень хотелось надеяться, что всё именно так и есть.

Когда в её доме было так много слуг, она чувствовала себя не такой одинокой, они создавали иллюзию дружеского общения. Впрочем, почему иллюзию? У её слуг не было причин не быть действительно дружелюбными.

– Благодарю тебя, Дейзи. Передай, пожалуйста, няне Пинч, что она может, если захочет, привести ко мне девочек. Возможно, правда, что Эвери уже передал ей это, не знаю. Он мог и забыть, ведь у него сейчас столько хлопот из-за нашей поездки. Да, вот что ещё, Дейзи. Я собираюсь сказать Эвери, чтобы он устроил небольшой пикник для слуг, которые не поедут с нами, а останутся дома, – сказала леди Тремейн.

– Да, миледи, – просияла Дейзи и выпорхнула из гостиной. Леди Тремейн заранее знала, разумеется, что новость о пикнике заставит Дейзи широко улыбнуться. Но с Дейзи это легко, научиться бы проделывать такой же фокус с Эвери, вот в чём штука!

Леди Тремейн не спеша пила свой кофе, ожидая, когда в гостиную, словно ураган, ворвутся её разбойницы. Она любила своих дочерей, но до чего же трудно было держать их в узде! И чем старше становились девочки, тем труднее это было. Леди Тремейн, что уж там говорить, баловала своих дочерей, особенно после смерти мужа. Они ни в чём не знали у неё отказа, леди Тремейн нанимала для них самых лучших нянь и гувернанток, устраивала им роскошные поездки на каникулах, покупала всё, что только они попросят. Новые платья? Пожалуйста. Куклы? Книжки? Сладости? Сколько угодно! Наверное, леди Тремейн даже покататься верхом на лошадях им разрешила бы, попроси они её об этом. Но чем больше всего становилось у девочек, чем больше всего им позволялось, тем труднее становилось угодить им – заколдованный круг, знаете ли. Честно говоря, леди Тремейн исподволь уже начинала мечтать о том времени, когда ей удастся выдать своих дочек замуж, а там уж пускай с ними мужья разбираются. А сама она будет счастливо жить с человеком, которого полюбит. Ну а если даже и не повезёт ей второй раз встретить свою настоящую любовь – что ж, в одиночестве и покое тоже можно прожить, причём совсем неплохо!

Но стоило лишь леди Тремейн погрузиться в мечты о радужном будущем, как её покой решительно и безвозвратно прервали. Первым это сделал Эвери.

– Миледи! – объявил он, появляясь в дверях гостиной. – К вам няня Пинч с мисс Анастасией и мисс Дризеллой!

Леди Тремейн поморщилась. Ей, как всегда, не хватило ещё нескольких секунд, чтобы спокойно побыть одной.

– Да, конечно, пригласите их, Эвери, – сказала она, отставляя в сторону недопитый кофе.

Анастасии исполнилось одиннадцать лет, Дризелле двенадцать. Обе они не были похожи ни на мать, ни на своего отца. А точнее сказать, выглядели полной противоположностью своей матери. Как мы помним, леди Тремейн была женщиной величественной, несколько суровой на вид, но всё ещё очень красивой, а вот её дочери, казалось, были наспех слеплены из каких- то кривых прутиков. Неуклюжие, с непомерно длинными руками и ногами, тощими шеями и какими-то птичьими головами, с которых смотрели выпученные лягушачьи глаза. Красавицы, одним словом. Нет, из них, наверное, получились бы хорошие ведьмы, даже очень хорошие, но это уже совсем другая история, которой никогда не дано было случиться. Впрочем, сама по себе эта мысль кажется мне весьма любопытной, и я когда-нибудь обязательно возвращусь к ней, обещаю. Но давайте сейчас о девочках. Итак, привлекательностью они обе не отличались, однако леди Тремейн считала своих дочерей красавицами, о чём не забывала при каждой возможности напоминать им.

В тот день обе девочки были в прелестных модных платьицах. На Анастасии – нежно-розовое, на Дризелле – бледно-голубое. Обе они уже готовы были отправиться со своей няней Пинч по магазинам. Этот поход был придуман леди Тремейн для того, чтобы, оставшись в одиночестве, она могла спокойно приготовиться к предстоящей поездке в загородное поместье своей подруги, леди Хакли. Она была очень благодарна няне Пинч за то, что та смогла предоставить ей такую возможность.

Следует заметить, что леди Тремейн обожала няню Пинч, души в ней не чаяла. Няня была очень здравомыслящей, ещё достаточно молодой и полной сил женщиной, способной справляться даже с двумя такими ураганами, как Анастасия и Дризелла. Маленькая, темноволосая и темноглазая, с усыпанным веснушками маленьким носиком и румяными щеками. Уже сейчас она была лишь ненамного выше своих подопечных, и леди Тремейн часто усмехалась про себя, представляя, как будут возвышаться над своей няней её девочки всего через каких-нибудь пару лет.

– Доброе утро, лапушки мои! – улыбнулась леди Тремейн своим дочерям.

Дризелла была старшей, и потому за ней было право первой поздороваться с матерью и поцеловать её в щёку.

– Доброе утро, мама! – чопорно ответила Дризелла, заставив леди Тремейн едва заметно улыбнуться. «Интересно, сколько времени они репетировали это обращение в своей классной комнате?» – подумала она.

Анастасия, впрочем, повела себя совершенно иначе – бросилась к матери в объятия, едва не повалив при этом столик с кофейным сервизом на нём.

– Доброе утро, мамочка!

– Мисс Анастасия! – сокрушённо покачала головой няня Пинч, осуждающе глядя на девочку. – Вы совершенно забыли всё, о чём мы говорили на занятиях! Знаете, если вы отказываетесь вести себя, как подобает настоящим юным леди, то, возможно, вас не стоит брать в гости. Останетесь дома и будете заниматься.