Большой город - Кристиан Маккей Хайдикер Страница 52

С мешком. Ласка даже увидела – нет, наверное, просто почудилось, – бугорки под изношенной мешковиной: силуэты тел там, где ткань прикасалась к братьям.

Тортоликая забрала мешок, а Патока перегнулась через обувной стеллаж. От обеих пахло зловещей смесью сладости и грозовых облаков, яркого солнца и гнилого мяса.

Одной рукой Патока протянула кусочек липкой коричневой конфеты; в другой руке болтался расстёгнутый ошейник. Она широко улыбнулась, и возле ушей собрались пучками морщины.

– Ну, милашки, кто из вас хочет сладенького?

Ласка смотрела то на конфету, то на ошейник. Она никак не могла решить, что хуже. Сделать шаг вперёд и прожить горькую мамину судьбу – в ошейнике, взаперти в этом жутком доме, где её до последнего дня будут преследовать булькающие звуки? Или остаться в нише и испытать на себе судьбу братьев – оказаться в тесном мешке под водой, пока жизнь не вытечет из неё пузырями?

Вот только не своя судьба тревожила Ласку прямо сейчас.

Она толкнула Джулепа в бок:

– Иди.

Джулеп расхныкался.

– Что с нами будет?

– Всё обойдётся, Джулеп, – сказала Ласка и прикрыла глаза, чтобы он не увидел в них слёз. – Иди съешь эту конфету. И пускай Дамы наденут тебе ошейник.

Джулеп бросил на Ласку сокрушённый взгляд и принюхался к конфете в пальцах у Патоки. В животе хлюпнуло. Медленно, пригибаясь, он двинулся к женщине.

– Ну, вот… – улыбалась Патока, чей запах становился всё слаще.

– Назовём его Астрой, – прогудела вполголоса Тортоликая. – Понятно? Аура и Астра.

Джулеп приблизился и обнюхал конфету. Потом взял её в зубы и начал жевать. Медленно, осторожно, облизывая кривой зуб, Патока соединяла петлю ошейника на загривке у Джулепа.

Джулеп вдруг перестал жевать. Ласке на мгновение показалось, что у него опять урчит в животе. Но это урчание переросло в рычание.

– Нет! – тявкнула было Ласка, но Джулеп уже цапнул Патоку за пальцы.

– Ай! – вскрикнула Патока, отдёргивая руку.

Ласка даже подумала, что у женщины болтается откушенный кончик мизинца. Но это был только ноготь. Запах страха наводнил нишу.

– Вот тебе твоя мужская энергия! – орала дурным голосом Тортоликая. Набросив мешок на Джулепа, она дёрнула горловину вверх и завязала в узел.

– Нет! – взвыла Ласка. – Нет! Нет! Нет!

– Этот всё-таки, видно, заразный, – буркнула Тортоликая, отбирая у Патоки ошейник и подавая взамен мешок, на дне которого бились очертания Джулепа.

Патока мрачно вздохнула. Она сунула сломанный ноготь в рот и потащила мешок вверх по лестнице. Джулеп рычал и трепыхался что было сил.

Тортоликая помахала ошейником перед Лаской:

– Сейчас попробуем и с тобой. Есть надежда, что ты поумней своего дружка.

Ласку аж затрясло от ужаса. Вот и снова всё повторяется. Патока унесла топить Джулепа. Теперь его синие разводы будут видеться Ласке в каждой луже, что встретится на пути, его голос, вытекший пузырями, будет слышаться всякий раз, когда пойдёт дождь.

Ей хотелось удрать из этого дома. Сбежать из Города и даже не оглянуться. Ей хотелось упасть на живот и зажать лапами уши, чтобы задавить эти жуткие звуки, которые вот-вот просочатся каплями из ванной наверху.

Не успела Патока добраться до верхней ступеньки, как страх у Ласки куда-то исчез. У неё лёгкие лапы. У неё сильные мышцы. Она уже не беззащитный лисёныш.

Ласка стремительно прыгнула вперёд, оттолкнулась лапами от обувного стеллажа и щёлкнула зубами у подбородка Тортоликой. Женщина побледнела и, чуть не упав, отступила назад. Ласка спрыгнула на пол и бросилась бежать. Она взлетела по лестнице вверх, едва касаясь лапами ступенек, и подбежала к двери в ванную – та захлопнулась перед самым её носом, обдав Ласку волной воздуха.

Ласка прыгнула, пытаясь уцепиться лапами за ручку и открыть, но ручка была круглая. Когтями не зацепить. Ласка бросалась на дверь всем своим весом, снова и снова, даже пинала её задними лапами, пытаясь открыть.

Дверь даже не шелохнулась.

Ласка услышала, как изнутри с железным скрежетом повернулся кран. Заплескалась вода. Забулькала, наполняясь, ванна. Лёгкие Ласки тяжело вздымались и опускались. Дыхание никак не хотело выравниваться. От звуков из ванной ей казалось, будто она тонет сама.