Тайна Приюта контрабандистов - Энид Блайтон Страница 4

Шум падения стих не сразу. На чердаке и на втором этаже ещё долго были слышны треск и стук, что-то с грохотом падало, скрежетало, ломалось, оседало. Дети ошалело вертели головами и в страхе смотрели на потолок, за которым, казалось, происходило нечто совершенно ужасное. Тимоти непрестанно лаял. Он лаял так громко, что дядя Квентин наконец не выдержал и сердито крикнул:

– Кто-нибудь заткните эту собаку, не то я вышвырну её на улицу!

Но заткнуть Тима было не так-то просто, и Джордж пришлось схватить пса за ошейник, оттащить на кухню и закрыть там.

– У меня в голове всё ещё слышится лай, – пожаловалась Энн, когда всё немного стихло. А потом обратилась к брату: – Джулиан, что это было? Дерево сломало наш дом?

Дядя Квентин взял фонарь и осторожно сходил наверх, чтобы оценить нанесённый урон. Вернулся он бледный и озабоченный.

– Чердак весь разрушен, – доложил он. – Один толстый сук проломил потолок в комнате мальчиков, но это ещё полбеды, а вот комната девочек уничтожена почти полностью. Они бы погибли, если бы оставались в кроватях.

В ужасе все молчали. Было страшно подумать, что Джордж и Энн находились и правда на волосок от гибели.

– Я так закричал, что, наверное, разбудил бы мёртвых! – натужно улыбаясь, проговорил Джулиан. А потом признался: – Это потому что я сам жутко испугался. Не бойся, Энн, теперь всё позади. Зато будет о чём рассказать, когда вернёмся домой. И потом в школе тоже…

– Мне кажется, горячий какао сейчас придётся очень кстати, – сказала тётя Фанни, вставая с дивана. Она никак не могла прийти в себя. – Пойду на кухню. Квентин, проверь, пожалуйста, горит ли ещё у тебя в кабинете огонь. Если горит, то мы все переберёмся туда. Здесь очень холодно.

Дядя Квентин подкинул в камин дров, и огонь снова весело затрещал. А когда тётя Фанни принесла всем какао, стало ещё веселее.

Отхлёбывая какао, Энн с любопытством озиралась вокруг. Раньше она никогда не бывала в кабинете у дяди, и всё здесь ей было в новинку. Так вот где, оказывается, он занимается своими научными исследованиями! Вот где ставит опыты, чертит чертежи и пишет непонятные книги! Пока в таких книгах Энн понимала лишь отдельные слова, но она твёрдо знала, что дядя Квентин очень умный.

Однако сейчас он таковым не выглядел. Он был подавлен и растерян. И Энн знала почему.

– Квентин! – продолжала укорять мужа тётя Фанни, бросая на него сердитые взгляды. – Это всё из-за тебя! Я тысячу раз тебе говорила, что надо спилить это дерево. Оно слишком старое и больное и настоящую бурю не выдержит. Вот видишь, всё так и вышло!

– Вижу, дорогая, – хмуро ответил дядя Квентин, помешивая ложечкой горячее какао. – Но ты ведь знаешь, что все последние месяцы я был слишком занят работой.

– Ты всегда занят, когда требуется что-то срочно сделать. И всегда найдёшь себе оправдание! – с жаром произнесла тётя Фанни, а потом со вздохом добавила: – Отныне мне всё придётся делать самой. Больше я не могу подвергать жизнь детей опасности.

– Господи! – не выдержал дядя Квентин и повысил голос. – Да ведь вероятность того, что дерево упадёт, была ноль целых, ноль, ноль… совершенно ничтожна! Никому и в голову не могло прийти, что оно… – Он не договорил, увидев, как тётя Фанни быстро заморгала, готовая вот-вот расплакаться. Он поставил кружку на стол, подошёл к жене и обнял её за плечи.

– Ничего, дорогая. Это просто шок. Мы все здорово испугались. Ты только не волнуйся. Утром я посмотрю, что у нас с крышей. Может, всё не так и плохо.

– О Квентин, – вздохнула его жена, – я волнуюсь не об этом. А о том, где мы сегодня будем спать. Раз пострадал весь второй этаж. Мы ведь не можем вернуться в наши комнаты. Мало того, нам теперь придётся делать ремонт, а дети только сегодня приехали. Где они будут жить, если завтра придут строители и начнут здесь всё ломать? Ремонт может затянуться на целые недели. Я не вынесу всего этого ужаса.

– Не беспокойся, дорогая, положись на меня. Я сам этим займусь, – ответил дядя Квентин. – Извини, что так получилось. Признаю, что это моя вина. Но я всё исправлю, поверь!

Было не похоже, чтобы тётя Фанни сразу поверила мужу, но она всё равно была благодарна ему за то, что он пытался её утешить. Дети делали вид, что не вслушиваются в разговор взрослых, и продолжали молча пить какао. Они по-прежнему верили, что дядя Квентин очень умный, потому что знает много разных наук. А то, что он забыл спилить старый ясень, так это ведь в его стиле. Не зря все говорят, что он «не от мира сего», то есть живёт в другом мире. А оттуда дерева могло быть и не видно.

Видно не видно, но спать-то всё равно было негде. Комнаты наверху полностью или наполовину разрушены, либо завалены мусором, одним словом, приведены в нежилое состояние. Обитатели дома лишились сразу всех спален.

Тётя Фанни ходила по всем помещениям нижнего этажа и доставала из комодов различные пледы и покрывала, чтобы расстелить их на диванах. Один диван стоял в кабинете у дяди Квентина, ещё один, самый большой, находился в гостиной, и маленький диванчик имелся в столовой. Из шкафа тётя Фанни достала раскладушку, и Джулиан помог разложить её.

– Как-нибудь да устроимся. И хотя скоро утро, мы должны хоть немного поспать. Самое страшное уже позади, да и ветер вроде стихает. Или мне кажется?

– Мне кажется, что уже не кажется, – хмуро усмехнулся дядя Квентин. – Всё, что он мог, этот ветер уже натворил и теперь пусть отдохнёт.

После всего пережитого заснуть было трудно. Как бы все ни устали, нервное возбуждение ещё долго не отпускало и взрослых и детей. Энн очень переживала, что ей с братьями теперь негде жить. А оставаться в Киррин-Коттидж – это ж такая обуза для тёти Фанни! На это они пойти не могли. А их родной дом закрыт, потому что родители на весь месяц уехали за границу.

«Только бы не пришлось возвращаться в школу! – вздыхала про себя Энн, ворочаясь на жёстком диване. – Это будет ужасно. А ведь как всё хорошо начиналось!»

Джордж тоже опасалась, как бы утром ей с Энн не пришлось собирать вещи и отправляться назад в школу, чтобы жить там одним в пустом спальном помещении. Всё это означало, что вместе они соберутся теперь только летом, ведь и Джулиану с Диком придётся вернуться в школу.

Тимоти был единственным, кто ни о чём не переживал. Пёс тихонько похрапывал, развалившись в ногах у Джордж, и чувствовал себя совершенно счастливым. Пока рядом хозяйка, ему всё равно, где он будет завтра.