Опасное наследство - Лене Каабербол Страница 39

– Пороховой-то Гузке можно с тобой! – вырвалось у меня.

И Пороховая Гузка уколол меня ядовитым взглядом. Ему не очень-то пришлось по нраву, что и его сочли молокососом.

Каллан пробормотал:

– Тебе не кажется, что твоей матери хватит уже терять детей?

Я посмотрел на черную шею Кречета:

– Я ведь не могу вечно сидеть дома, Каллан! Не могу. Я ведь…

Я-то хорошо знал, что, вообще-то, я не очень много бывал дома; после этой истории с Диной я использовал каждую возможность уйти, удрать. Да и Каллан хотя это знал, но смолчал. Он только вздохнул:

– Ладно! Езжай с нами! Но держись подальше и позади! И делай что говорят!

Я кивнул:

– Как скажешь.

* * *

В Эвине Кенси было что-то от чудака: молчаливый старик предпочитал общество своих собак компании людей. Быть может, оттого, что жил он так далеко от Баур-Кенси, на самом краю земель Кенси-клана.

У него была маленькая хижина, прилепившаяся к склону утеса на полпути вверх у Маедина – горной гряды, и Эвин спускался вниз в Баур-Кенси лишь дважды в год: весной, когда у него была овечья шерсть на продажу, да зимой, когда нужно было закупить припасы.

– Так что я, как увидел его, чуток удивился, – сказал Киллиан Кенси, ближайший сосед Эвина, разбуженный стариком посреди ночи. – А какой у него был вид! Кровь текла по лицу, а шатало его, будто хмельного! Моя Анни заставила его сесть и налила ему теплой водицы, хотя он, пожалуй, предпочел бы лучше горячительного. Но был он попросту как дикий зверь. Ему хотелось, чтоб я тут же, не сходя с места, понесся бы с ним – бац! – ловить этих дьяволов, он да я – и все! Однако же мы уговорили его остаться и посидеть спокойно. На свою рану он не обращал внимания, да и овцы, что убежали вместе с разбойниками, немного для него значили, но лиходеи подстрелили одну из его собак! Говорю вам, он от этого вовсе спятил!

Киллиану уже удалось сколотить небольшую кучку людей, человек двадцать, считая и меня с Пороховой Гузкой. Вполне достаточно, как говорил он, чтобы дать этим дьяволам взбучку, преподать им хороший урок.

На рассвете, ни свет ни заря, добрались мы до Маедина и того горного откоса, где было совершено нападение. Уже в самом начале было, пожалуй, ясно, каким путем прискакали эти дьяволы. Они погнали овец прямо через заросли терновника, так что кусты были сломаны и затоптаны и всюду на них висели клочья овечьей шерсти. Похоже, разбойники торопились поскорее уйти, а след вел напрямик в сторону владений Скайа-клана.

– Эвин говорил, что эти дьяволы были одеты в плащи со знаком Скайа-клана, – сказал Киллиан. – Я ему не больно-то верю. Скайа не станут так рушить мир меж кланами, говорил я сам себе. Да и кто увидит во мраке, какой этот плащ – черный или синий?! Но, похоже, вроде его правда!

– Поглядим, увидим! – произнес Каллан на своем исконно высокогорском наречии.

Однако вид у него был печальный и угрюмый. А я вспомнил, как он отказывался вмешиваться в дела другого клана даже тогда, когда мы думали, что один из Лакланов заманил мою матушку в ловушку.

– Что, коли это и вправду Скайа? – прошептал я Пороховой Гузке. – Мы тогда просто домой вернемся?

– Не знаю, – прошептал он в ответ.

Мы скакали по следу так быстро, как позволяли наши силы. К утру мы добрались до древней каменной осыпи, обозначавшей, что мы на пути в земли Скайа-клана. Каллан придержал своего жеребца.

– Если мы поскачем дальше, – сказал он, – я хотел бы услышать клятву от каждого из вас.

– Какую еще клятву? – спросил Киллиан.

– Каждый даст мне слово, что не поднимет там на кого бы то ни было меч, нож или лук. Пока я не скажу.

– А кто выбрал тебя в предводители? – брюзгливо пробормотал один из преследователей.

– Заткнись-ка, Валь, – произнес кто-то другой. И никто больше ничего не сказал.

Такого не было, чтобы Каллана предлагали в предводители: он просто был им, и даже брюзга Валь знал это.

Иной раз я даже завидовал Каллану.

– Ну, Киллиан, – сказал Каллан, – даешь слово? – Киллиан кивнул.

– Да, – сказал он. – Пожалуй, я так и сделаю.

Каллан спросил каждого из нас – даже Пороховую Гузку и меня. Мы все ответили: «Да!» И только после этого мы поскакали через границу в пределы страны Скайа.

Казалось, будто кто-то метнул волшебную палочку на след и, заколдовав его, стер. Какой-то миг след был широким и отчетливым, будто проселочный путь, а потом вдруг упрямо сжался и круто исчез, став почти невидимым. Внезапно похитители овец, видимо употребив немыслимые усилия, скрыли след. Они рассеялись по округе, они скакали по воде, они скакали, переваливая через скалистые утесы.

– Лис тоже осторожничает вблизи собственной норы, – сказал Киллиан. – Мы уже совсем близко.

Нам пришлось рассеяться.

– Вы двое поедете со мной, – велел Каллан Пороховой Гузке и мне.

Так мы и поступили.

Почти все последнее время мы провели в поисках, однако же не увидели ни лиходеев, ни овец, ни следов. Только когда солнце успело подняться на полуденную высоту, случилось нечто…

Это Пороховая Гузка нашел их. Нет, не разбойников, а овец. Нашел в расщелине утеса, почти скрытых под сенью березы.

– Здесь! – заорал он, но голос его дрогнул. В нем не слышалось ни торжества, ни радости. А подъехав ближе, мы смогли увидеть и услышать почему. Потому как все овцы были дохлые. Нескольких пристрелили, а остальным перерезали горло. Вся расщелина была набита дохлыми овцами, и мухи, будто черное облако, роились вокруг. Я невольно подумал о Предводителе и его истории о том, как пал Соларк.

– Я увидел мух, – стал рассказывать, побледнев, Пороховая Гузка. – И вот, нашел овец. Они все дохлые.

Он посмотрел на Каллана и на меня огромными удивленными глазами. Кто же, в конце концов, украл дохлых овец?!

* * *

Овцы, само собой, не были дохлыми, когда их украли, но я прекрасно понимал, что он имел в виду. Зачем, в конце концов, так утруждать себя, чтобы сначала украсть животных, а потом их умертвить? Это не могло быть сделано даже ради баранины, потому как там, в расщелине утеса, не пройдет и суток, как мясо протухнет. Не знаю я, кем нужно быть, чтобы есть эту баранину.

– За это ответит Скайа, – угрюмо произнес Киллиан, завидев дохлых овец. – Напасть на старика, застрелить его собаку, украсть его хлеб? Как прокормиться Эвину зимой?

– Мауди не даст ему голодать, – заверил Каллан. – Но твоя правда. Скайа должен ответить за это. Кому-то из нас придется ехать в Скайарк.

Больших надежд поймать негодяев теперь же, когда овец с ними больше не было, не осталось. После недолгих переговоров мы все поскакали в Скайарк, кроме Валя, который помчался обратно – рассказать обо всем Эвину и остальным из Кенси-клана.