Удивительные приключения Тома Скаттерхорна. Книга 1. Путешественник во времени - Генри Ченселлор Страница 37

— Люди бывают очень жестокими, Том, — мрачно заметил таксидермист, — поэтому я знаю, что находится в этом мешке.

Не без труда Август просунул руку внутрь и вытащил что-то маленькое и черно-белое.

— Вот.

Он передал находку Тому. Тот стряхнул с нее лед и вдруг понял, что держит в руках.

— Лишний щенок бультерьера, — пояснил Август. — Думаю, примерно двух месяцев от роду. Это бойцовая порода, и считается, что самый слабый в помете, как этот малыш, не соответствует стандартам. Замерз насмерть. Полностью заледенел. Замечательно.

Казалось, трогательное создание уснуло и превратилось в ледяную статуэтку. Август тщательно смахнул иней с носа щенка.

— А теперь запомни, Том, что бы ни произошло дальше, это нужно сохранить в тайне. Понимаешь?

— Конечно.

— Хорошо. Молодец. Знаешь, я не вполне уверен, правильно ли поступать так… — Август умолк, в его взгляде мелькнуло сомнение, и на миг он замешкался. — Знание — могучая сила… но я полагаю… впрочем, в любом случае. Лучше побыстрее покончить с этим.

Торопливо оглянувшись и убедившись, что они одни, мужчина достал из нагрудного кармана синюю бутылочку. Сбрызнул лиловый носовой платок парой капель жидкости и спрятал ее обратно под пальто.

— Готов?

Том кивнул, и Август, наклонившись, прижал платок к носу щенка. Так они и ждали, наблюдая в тишине.

— Заметил что-нибудь?

Мальчик крепче стиснул окоченевшее тельце щенка, безжизненно лежащее в его ладонях. Он как будто бы держал в руках камень.

— Ничего.

— Никакого воздействия, — с явным облегчением выдохнул Август. — Как я и предполагал. Средство не действует на настоящих животных.

И тогда Том ощутил под пальцами едва заметную дрожь. Очень слабую, словно далекий пульс, но определенно ощутил.

— Подождите, — взволнованно прошептал мальчик, — подождите, что-то происходит.

Дрожь становилась все сильнее, настойчивее, потом щенок постепенно начал менять цвет. То, что было серым, замерзшим и мертвым, быстро становилось мягким, теплым и живым. Дрожь переросла в сердцебиение, отдаваясь в пальцах Тома, мигом позже зашевелились лапки песика: сначала медленно, потом все быстрее, словно он гонялся во сне за мухой. И вдруг щенок открыл глаза.

— Рррф! Рррр-рррр!

Том задохнулся от изумления — не смог сдержаться. Песик оказался живым! И очень сердитым. Мальчик с трудом удерживал его в руках.

— Видите? У вас получилось! — торжествующе воскликнул он. — Я знал, что это сработает! Знал!

Август слабо улыбнулся, чересчур потрясенный, чтобы ответить. Лишь теперь он начал осознавать смысл и последствия того, что они только что видели.

— Мы можем оставить его себе? — с надеждой в голосе предложил Том, восторженно глядя на сердитый комочек темного меха. — Давайте оставим его себе. Назовем его Фениксом, потому что он восстал из мертвых, и…

— Ничего подобного мы не сделаем! — вдруг рявкнул Август, выхватил щенка из рук Тома и грубо швырнул на лед. — Давай! — заорал он. — Проваливай с глаз моих!

Бультерьер, имевший все основания испугаться, громко заскулил, вскочил и помчался в сторону ледовой ярмарки. Том удивленно и обиженно посмотрел на Августа.

— Прости, Том, — хрипло выговорил тот, проводив взглядом скрывшегося в толпе щенка. — Должно быть, это была случайность. Это… нереально.

— А мне щенок показался вполне реальным! — воскликнул Том.

Август покачал головой. Он пытался осознать происшедшее.

— Нет-нет. Я ошибся. Он не мог быть мертв, просто потерял сознание… впал в своего рода глубокое забытье…

— Щенок был мертв, и вам это прекрасно известно, — сердито перебил его Том, — но если вы считаете это случайностью, отлично, давайте попробуем снова, на ком-нибудь другом. Случайности не повторяются дважды, верно?

Август, морщась, вглядывался в толпу. Он явно не хотел верить собственным глазам.

— Давайте, — настаивал Том, — попробуйте еще раз. Докажите, что оно не действует.

Таксидермист что-то неслышно проворчал и воззрился на мальчика, испепелявшего его взглядом из-под взъерошенной светлой челки. Почему он позволяет помощнику так давить на себя? Мальчишка груб, упрям и кого-то ему напоминает. Но хуже всего то, что он прав.

— Хорошо, — раздраженно согласился Август. — Ради тебя, Том, я попробую снова, но на этот раз это будет кто-то намного мертвее замерзшего щенка. И мы покончим с этим. Идем.

Взяв Тома за руку, он быстро заскользил на коньках в сторону ярмарки. Вскоре их уже снова окружила толпа, и мальчик заметил тучную женщину со свекольного цвета лицом, суетящуюся у палатки с рыбой. Прилавок загромождали груды скумбрий, селедок и скатов, а в неглубоких лотках с сероватым желе плавали улитки и угри.

— Сколько? — пронзительно взвизгнула женщина.

— Фунт за лоток.

— Фунт за лоток! Фунт за лоток вареных угрей! Вы это слышали, девочки?

Три девочки, жмущиеся за ее спиной, без сомнения, слышали, но были слишком смущены, чтобы ответить.

— Да ты наглец, Нед Баджер. Начать хотя бы с того, что не ты их ловил, верно? Насколько мне известно, у тебя даже верши нет.

Нед Баджер тревожно огляделся по сторонам.

— Не представляю, о чем ты говоришь, — прошипел он. — Один фунт. Такова моя цена, и я не собираюсь ее снижать.

— Знаешь ли, я тебе не приезжая. Как насчет шести пенсов?

— Дороже обошлось их добыть.

— Семь.

— Продолжай в том же духе.

— А ты не начинай вот этого, Нед Баджер. Здесь отродясь не бывало твердых цен.

Август с интересом уставился на закатывающую сцену даму.

— Миссис Спонг со всей определенностью жива, — задумчиво пробормотал он, — а вот вареные угри Неда Баджера киснут тут едва ли не с прошлого Рождества. — Он озорно ухмыльнулся. — Следуй за мной.

И он направился к миссис Спонг. Та наконец-то сумела сбить цену, но все еще недовольно ворчала, складывая угрей в корзину.

— За мной, мои дорогие! — проквохтала она и заскользила по льду, и ее дочери послушно последовали за ней, словно выводок цыплят.

Август проехал мимо, как будто торопился по своим делам, и исподтишка подложил в корзину свой носовой платок так, чтобы он накрыл выглядывающие из желе головы угрей.

— Добрый вечер, миссис Спонг, — поздоровался он, поравнявшись с дамой.

— О, мистер Кэтчер! — пронзительно завопила та. — Перепугали меня едва не до смерти. Холодно нынче, верно?

— Ваша правда. А говорят, похолодает еще сильнее.

— Возмутительный холод, вот как я это называю.