Книга чудес - Натаниель Готорн Страница 35

– Что касается меня, то я не прочь сейчас же сесть на Пегаса, – сказал Юстес. – Верхом на нем я бы быстро объехал окрестности и навестил своих собратьев-писателей. У подошвы Таконика я бы проведал доктора Дьюи [7], а в Стокбридже – мистера Джеймса [8], известного всему свету по целой горе написанных им романов и исторических сочинений. Лонгфелло [9], я думаю, нет здесь поблизости, иначе крылатый конь непременно заржал бы при виде его. Но зато в Леноксе я нашел бы одного из наших самых знаменитых романистов, Германа Мелвилла [10], который создал «Белого Кита» в кабинете, из окон которого виднеется гигантская вершина Грэйлока. Еще несколько прыжков моего воздушного коня, и я очутился бы у дверей Холмса [11], которого я упоминаю последним, так как в следующую минуту мне, конечно, пришлось бы слезть с Пегаса и уступить место более достойному седоку.

– А не писатель ли и наш ближайший сосед? – спросила Мальва. – Тот молчаливый человек, который живет в старом красном домике по дороге в Тэнглвуд? Помните, мы иногда встречали его с двумя детьми в лесу или около озера? Я от кого-то слышала, что он написал поэму или роман, или учебник арифметики и истории – одним словом, что-то в этом роде.

– Тише, Мальва, тише! – воскликнул Юстес испуганным шепотом, прикладывая палец к губам. – Ни слова об этом человеке, даже здесь, на вершине холма! Я уверен, если бы наша болтовня достигла его ушей и рассердила его, ему достаточно было бы бросить в нас кипу бумаги, чтобы и ты, Мальва, и я, и Барвинок, и Папоротник, и Резеда, и Василек, и Черника, и Клевер, и Подорожник, и Маргаритка, и Астра, и ученый мистер Прингл со своим нелестным отзывом о моих рассказах, и бедная мистрис Прингл – словом, все превратились в дым и вылетели через трубу! Насколько мне известно, наш сосед из красного дома самый безвредный человек для всего остального мира, но я почему-то думаю, что он имеет ужасную власть над всеми нами.

– А не превратится ли вместе с нами в дым Тэнглвуд? – спросил Барвинок, порядком напуганный мыслью о предстоящей гибели. – И что будет с Беном и Мишкой?

– Тэнглвуд останется совершенно таким же, как теперь, – отвечал студент, – только в нем поселится другое семейство. Бен и Мишка тоже останутся и будут весело проводить время, получая кости с обеденного стола и никогда не вспоминая о прошедших днях, когда они жили вместе с нами.

– Что за нелепицу вы несете! – воскликнула Мальва.

Весело болтая, дети стали спускаться с холма и вскоре очутились под сенью леса. Мальва сорвала несколько веток горного лавра, прошлогодняя зелень которого была еще так ярка и свежа, будто ни мороз, ни оттепель не производили над ней своей разрушительной работы. Сплетя венок, девочка заменила им шляпу на голове Юстеса.

– Вероятно, никто не увенчает вас за ваши сказки, – язвительно заметила она, – а потому примите это от меня.

– Не понимаю, почему ты так уверена, что я не получу других венков за свои волшебные сказки, – недоумевал Юстес, который с лавровым венком на кудрявой голове действительно напоминал юного поэта. – Я как раз собирался готовить их к печати весь остаток каникул. Мистер Д. Т. Фильдс – поэт и издатель, с которым я познакомился прошлым летом в Беркшире, сразу же увидит их выдающиеся достоинства. Я надеюсь, что он издаст их на самых выгодных условиях с рисунками Биллинга. Я думаю, не пройдет и пяти месяцев, как меня будут считать одним из светил века!

– Бедный мальчик! – как бы про себя заметила Мальва. – Какое разочарование его ждет!

Когда они спустились ниже, Мишка принялся лаять. Старый Бен степенно и важно отозвался ему. Вскоре показалась и сама почтенная собака, заботливо охранявшая Одуванчика, Папоротника, Маргаритку и Резеду. Малыши уже отдохнули и, набрав ягод, пошли навстречу своим товарищам, после чего вся компания вернулась в Тэнглвуд через фруктовый сад Люсьера Бетлера.