Вандербикеры с 141‑й улицы - Карина Ян Глейзер Страница 33

Когда у папы зазвонил телефон, всё семейство Вандербикеров находилось в гостиной. Дети тут же затихли, когда услышали, как он сказал, сняв трубку:

– Здравствуйте, мистер Байдерман. – А после небольшой паузы добавил: – Вот как? И вчера, и позавчера утром? Я не знал. – Он бросил на детей взгляд, который явно говорил: «Придётся вам передо мной объясниться», а мама поднесла ухо к телефону.

Младшие Вандербикеры встревоженно переглянулись и попятились к лестнице.

– Не ожидал от них такого, – продолжал папа и грозно посмотрел на детей. – На них это не похоже. Вы видели их в окно? Понимаю. Конечно, я с ними поговорю. Это возмутительно. Мне очень жаль.

Папа нахмурился, показал пальцем на готовых к побегу Вандербикеров, а потом на пол рядом с собой – мол, подойдите-ка сюда.

– Простите их, пожалуйста, мистер Байдерман. Их очень потряс внезапный переезд. Надеюсь, вы понимаете.

Вандербикеры подошли к папе, как и было приказано, и уставились в пол.

– Да, разумеется. Мы уедем к тридцать первому декабря, может быть и раньше. Ещё раз извините, мистер Байдерман. Приятных вам кани… – Папа осёкся и посмотрел в экран телефона. – Взял и повесил трубку, – сердито пробормотал он. А потом отложил телефон на угловую тумбочку и медленно повернулся к детям. – Ни в чём не хотите признаться? – строго спросил он, окидывая их взглядом.

Они молчали.

– Мистер Байдерман рассказал мне про вашу петицию. Он очень недоволен.

Иза сплела пальцы. Джесси посмотрела на трещину в стене. Оливер в ужасе покосился на сестёр. Гиацинта наклонилась почесать Франца за ушами, скрывая накатившие на глаза слёзы. Только Лэйни смотрела прямо на папу грустными карими глазами.

– Мистер Байдерман в бешенстве, причём не только из-за петиции. Кто-то из ваших друзей – судя по тому, что он сказал, это была Аллегра – узнал его телефонный номер и раздал всем в нашем районе. – Близняшки поморщились, а папа продолжал: – Все принялись ему названивать и требовать, чтобы он продлил договор. Ему пришлось отключить телефон.

Гиацинта затаила дыхание, ожидая, что папа упомянет и про котёнка, но он ничего не сказал.

– Мы думали, он разрешит нам остаться, если поймёт, как нас все любят, – объяснил Оливер.

– Знаю, вы очень привязаны к этому дому. Нам с вашей мамой он тоже очень дорог. Но так поступать нельзя. Вы обидели мистера Байдермана и обязаны перед ним извиниться. Пусть каждый из вас напишет записку с извинениями и просунет ему под дверь. И больше его не тревожьте.

– Про петицию я придумала, – призналась Иза, заливаясь краской. – Мы не знали, что Аллегра будет раздавать всем его номер, – поспешно добавила она. – Я только хотела показать Байдерману, как для нас важен наш дом. Теперь я понимаю, что была неправа. Извините. Мне очень-очень жаль.

Иза посмотрела на своих сестёр и брата. Гиацинта была бледной как полотно, Лэйни ревела, Джесси дёргала за вылезшую из футболки нитку, а Оливер ковырял носком ботинка щель в деревянном полу. Иза перевела дыхание.

– Мы ещё кое-что должны рассказать, – объявила она. Оливер поднял на неё испуганный взгляд и помотал головой. Иза от него отвернулась. – Мы ещё кое-что сделали…

Папа уронил голову. Он был не готов к такому наплыву плохих вестей. Мама вздохнула и скрестила руки на груди.

– Мы обманули одного господина, который хотел посмотреть на квартиру, – прошептала Иза.

– Я неправильно подсказал ему дорогу, – вмешался Оливер. – Но мне было стыдно, честное слово!

Папа с мамой молча переглянулись. Повисла долгая пауза.

– Ну и кашу вы заварили, – сказал наконец папа. – На следующей неделе будете работать по дому вдвое больше обычного. И пусть каждый из вас не только напишет мистеру Байдерману записку с извинениями, но ещё и признается в том, как вы поступили с потенциальным арендатором. Лично.

– Но, папа… – возразила было Джесси.

– Никаких «но»! – оборвала её мама. – И никаких оправданий. Вы нас разочаровали.

– Хорошо, папа, – ответила Иза дрожащим голосом. – Я прослежу, чтобы все извинились как следует.

Чувство вины легло на её сердце тяжёлым камнем. Она не сумела переубедить Байдермана и сделать так, чтобы он разрешил им остаться. Не сумела сохранить родной дом. Подвела родителей. Всё, всё сделала не так!

– Знаю, вам тяжело приходится, – сказал папа. – Хотел бы я… – Он замялся, покачал головой и, вместо того чтобы закончить предложение, развёл руки для объятий.

Иза бросилась к нему и разревелась у него на груди. К ним присоединились остальные дети и мама. Все они горевали над тем, что им не удалось сохранить.

* * *

Вандербикеры поднялись в комнату Изы и Джесси. Тишину нарушало лишь тихое дребезжание оконных стёкол, содрогающихся под сильным ветром. Иза всё ещё не готова была простить Джесси и отказывалась даже смотреть в её сторону. Гиацинта помогла Лэйни написать «Извините. С любовью, Лэйни», прежде чем взяться за собственное письмо. Джесси обратила внимание, что Иза упаковала диск с музыкой для Байдермана в конверт.

Когда они поднялись на четвёртый этаж, Гиацинта с облегчением отметила, что коробка с котёнком исчезла. Вандербикеры по очереди просунули в щель под дверью свои записки с извинениями. Потом Оливер протолкнул туда визитку мистера Рочестера с прикреплённой к ней клейкой бумажкой, на которой не слишком аккуратным почерком было выведено: «Он будет отличным жильцом».

* * *

– Ну, кто готов к Рождеству?

Тётя Харриган и дядя Артур встретили их широкими улыбками, когда Вандербикеры вернулись в гостиную. Они сидели в шапочках Санта-Клауса и с дождиком на шее. Тётя Харриган снова сменила причёску: коротко подстриглась и покрасила волосы в ярко-красный цвет. Дядя Артур отрастил пышную бороду. На праздник он оделся в простую фланелевую рубашку в клетку и заляпанные краской джинсы. На коленях у них высилась целая гора подарков в полосатой упаковочной бумаге и с большими бантами.

Дети постарались сделать вид, будто настроение у них праздничное, но вышло не очень. Тётя Харриган крепко их обняла и сказала:

– Не ожидала, что вы меня встретите с такими кислыми лицами! Я что, забыла про чей-то день рождения? Пропустила важный концерт или баскетбольный матч?