Гадкие Крошки - Сэм Левеллин Страница 30

— Только фотокопию, — сказал он.

— Где оригинал?

— Это секретные сведения.

— А если тебя поймают эти мелкие в черных кишмишах?

— Кишмишах?

— Кишмишах — изюмах, костюмах.

— Ах. В случае моей маловероятной кончины всё мое имущество целиком переходит к моим останкам и потомкам.

Они уже были на дворе, бежали мимо бассейна. Позади слышался топот множества кубинских каблуков.

— Маловероятной? — переспросил Пит. — Быстро! В детскую!

Они забежали в детскую. Во дворе затопали каблуки. По фанере, заменявшей стекла, застучали кулаки.

— Эй! — раздался позади них голос. — Вы кто такие?

Там, в темных очках, стоял противный маленький мальчик, известный под именем Гомеса Элеганте младшего. На его запястьях и щиколотках были перегрызенные остатки пут. В руках он держал большую бензопилу. Он дернул пусковой шнур. Пила не завелась.

— Ну-ка, сынок, — с милостивой улыбкой сказал ему няня Пит. — Завести тебе?

Ребенок уставился на Пита мрачным взглядом:

— Да. И поживей.

Пит принял из нежных ручек пилу, бросил ее на пол, затем поднял кресло и швырнул его в маленького человека, который вышиб ногой дверь. Маленький человек в темном костюме ойкнул, отлетел назад и скрылся в бассейне. Пит задвинул засов на двери.

— Эй! — сказал ребенок. — Ты нарушил обещание и обманул мои ожидания. У меня может развиться психическая травма.

— Жаль, — сказал Пит. — А сейчас я тебе обещаю, что ты будешь нашим заложником.

— Заложником? Это как? — заинтересовался ребенок.

— Поживешь — узнаешь. Готовы?

— Готовы, — сказала Маргаритка.

— Готовы, — сказала Примула.

На самом деле, ни Маргаритка, ни Примула вовсе не были готовы. На «Клептомане» они остались для того, чтобы научить грабителей Мастерству Ухода За Детьми и отучить их от опасного мягкосердечия. Спасаться бегством от черных пиджаков они отнюдь не мечтали. Вся эта история приводила их в ужас, и они хотели только одного: чтобы она сейчас же закончилась.

— Так, — сказал Пит. — Я беру пацана. Вы двое держитесь у меня за спиной.

«Б-р-р», — подумала Примула.

«Уф», — подумала Маргаритка.

Нахлобучив котелки до самых глаз и постаравшись сделаться как можно меньше, они тихонько двигались позади массивного Пита.

— ЭЙ ВЫ ТАМ! — могучим голосом крикнул Пит. — РЕБЕНОК БОССА У НАС! ОБСТРЕЛЯЕТЕ НАС — ПОПАДЕТЕ В НЕГО!

Он вальяжно пошел вдоль края бассейна. Из окон на него градом посыпались камни, жестянки, бутылки и боевые топорики. Пит и мальчишка сделали двойное обратное сальто.

— Не очень-то тебя любят, а? — сказал Пит.

— Нет, — сказал мальчишка. — Но я их тоже не люблю. А теперь отпусти меня, амбал.

— Чтобы тебя зашибли? — спросил Пит.

Маргаритка обнаружила, что во рту у нее пересохло.

— Где задняя дверь?

— Не скажу, — ответил мальчишка.

Пит приблизил к нему лицо — надо сказать, не самое миролюбивое лицо, если вы его таким раньше не видели:

— Говори, или каюк тебе, маленькая поганка.

— Нету ее, — сказал мальчишка.

— Нет задней двери?

— Нет. Только дурацкий потайной ход.

— Потайной ход?

— Да. На аэродром.

— Какой ужас, — сказал Пит. — Спорим, ты не знаешь, где он.

— Спорим, знаю, — сказал мальчишка.

Теперь камни летели через стеклянную крышу.

— Докажи.

Мальчишка юркнул в заднюю комнату, продемонстрировав такую прыть, что Маргаритка поняла: в него не первый раз бросаются тяжелыми предметами. Пит, няни и папа Крошки побежали следом. Мальчишка схватил пульт управления огромным телевизором и стал нажимать кнопки. Экран отъехал в сторону, и открылась бетонная лестница, ведущая вниз.

— Видал? — сказал он.

— Впечатляет, — сказал Пит, подталкивая в проем папу Крошки.

— А что мне теперь делать? — спросил мальчишка.

Позади них кто-то крушил дверь кувалдой.

— Ты, бедняжечка, пойдешь с нами.

— Все вы какашки, — сказал ребенок.

— Да, мой ласковый, — сказала Маргаритка — Пойдем, милый.

Пит перекинул Гомеса младшего через плечо, и они побежали вниз по лестнице. Едва экран задвинулся за ними, они услышали грохот взломанной двери, стук множества кубинских каблуков и крики разочарования, вдруг оборвавшиеся.

— Слава богу, это позади, — сказала Маргаритка.

— Раз так, всем печенье, — сказала на бегу Примула и пустила по рукам коробку.

— Чудесно! — вскричала Маргаритка.

— Вполне приемлемо, — сказал папа Крошки, хрустя с таким аппетитом, какой бывает только у человека, не евшего несколько дней. — Хотя мистер Элеганте, вероятно, собирался пригласить меня на обед…

— Вкусно, — сказал Пит. — Тьфу! — Это относилось уже не к печенью, а к тому, что Гомес младший лягнул его ногой в живот. — Тихо, мальчик, ешь свое печенье.

— Не буду, — прорычал Гомес младший, кроша печенье на пол.

— Перевод добра! — возмутилась Маргаритка. — Примула, есть еще Послушные Капли?

— Все израсходовала в аэропорту, осталось только печенье с патокой…

— Какашки, а не печенье! — крикнул Гомес младший. — Дай еще!

— …и кое-кто его не получит за скверное поведение.

Стены, прежде невидимые в темноте, стали сереть.

— Свет в конце туннеля! — воскликнула Маргаритка.

— Да, действительно! — воскликнул Пит.

— Э-э… — сказала Примула.

Но это был свет не в конце туннеля. Это была тележка для гольфа, мчавшаяся им навстречу.

— Предоставьте это мне, — сказала Маргаритка.

Тележка подъехала. В ней сидели два человека — как обычно, в черных костюмах.

— Большие, — сказал Пит.

Люди и в самом деле были большие. Большой Багаж показался бы рядом с ними карликом. Они свирепо рычали.

Маргаритка подняла руку.

— Стоп! — крикнула она.

Тележка остановилась.

— Мы няни, несем Маль-Чико Элеганте, — сказала Маргаритка. — Он надоел нам, и мы хотим, чтобы вы отвезли его назад к папе.

Люди в черных костюмах пророкотали что-то по-испански. Переводить было не надо: НИ ЗА ЧТО, ХОЗЕ.

— В таком случае, — сказала Маргаритка, — отдайте нам вашу тележку.