Небоглазка - Дэвид Алмонд Страница 3

— Ты какой-то заполошный сегодня, Шон, — говорит.

Шон — настоящее имя Мыша. Он подскочил, как испуганная кошка. Покраснел, на глазах выступили слезы.

— Что тебя беспокоит? Не поделишься с нами?

— Н-ничего, — говорит. — В-все в порядке.

Она наклонилась вперед, улыбается:

— Шон. Мы знаем о твоих проблемах. Давай расскажи Морин и товарищам, в чем дело. Опять папа, да?

Бедняга Мыш. Наивный — аж жуть. Я сто раз ему говорила: Да наври ты ей, Мыш! Придумай что-нибудь. Что угодно. Любая лажа сойдет. Но он каждый раз попадался на удочку — и вот снова, дрожа и всхлипывая, показывает татуировку на предплечье, и Морин, воркуя, вытягивает из бедолаги его историю, а Жирный Кев стоит у него за спиной, почесывая толстый живот.

— Отвяжитесь от него, — говорю.

— Что, прости? — переспрашивает Морин.

— Она сказала: «Отвяжитесь от него». — Тощий Стью вырос у меня за спиной.

Морин кивнула и поцокала языком. Ей даже удалось растянуть губы в улыбке.

— Эрин, ты, похоже, сегодня в дурном настроении?

— Нет. Просто отвяжитесь — и всё.

Я поглядела в широкое окно. Солнце светит вовсю. Река поблескивает за кирпичными домиками и панельными многоэтажками. Под руками вдруг заскользили проолифленные доски плота. Я ощутила на языке кисловатый вкус речной воды. Морин пялится на меня — глаз не отводит:

— У тебя такой отсутствующий взгляд, Эрин! Расскажи нам, где ты.

— Нигде.

Цокает языком.

— Как обидно, что ты не хочешь мне помочь, Эрин!

— Правда?

— Мы стараемся для вашей же пользы!

Я пожала плечами. Холодный речной ветер доносил запах моря. Я закрыла глаза. Свобода. Свобода.

— Вы должны понимать, — донесся до меня голос Морин. — Такие дети, как вы…

— Что вы имеете в виду? — спросила я. — Что значит «такие дети, как вы»?

Я открыла глаза. Она смотрит на меня печальными глазами. Потом вздыхает:

— Ты все прекрасно понимаешь, Эрин. Дети, которым нелегко живется. Дети, лишенные того, что другие в их возрасте считают само собой разумеющимся. Дети, которым придется всю жизнь бороться за место под солнцем. Дети, которые, хотя сами они ни в чем не виноваты…

Она промокнула губы носовым платком и дальше — полушепотом:

— Мне неприятно об этом говорить, но к таким детям мир всегда особенно суров.

Я чувствовала, как качается плот у меня под ногами.

— Поглядите на нас! — говорю. — С нами все в порядке. Мы можем добиться всего, чего захотим. Всего.

Морин улыбнулась. На лице ее ясно читалось: ребенок с трудной судьбой, дичок, воображает, что может всего добиться, но ничего ей не светит. Ничего. Как ее непутевой мамаше.

— Мы хотим, чтоб вы были счастливы.

Я ощутила брызги речной воды на лице.

— Я и так счастлива, — бормочу.

— Что?

— Она говорит, что счастлива, — сказал Тощий Стью.

Морин поджала губы и уставилась на меня. В ее глазах читалось: С чего тебе быть счастливой? С чего?

А потом безнадежно махнула рукой:

— Занятие окончено. Надеюсь, завтра мы будем в более подходящем настроении.

Мы гуськом потянулись к выходу. Морин удержала меня за локоть:

— Эрин!

— Да?

— Почему ты вечно все делаешь мне наперекор? Что с тобой не так?

Я поцокала языком.

— Что с вами не так, хотите сказать?

Она поджала губы:

— Ты иногда так жестока! Я прямо не знаю, как с тобой разговаривать.

— Жестока?

— Ты намеренно причиняешь боль!

— Боль?

Смотрит, глаз не отводит. В них слезы блестят.

— Да, боль! А ведь ты такая способная, умная девочка! Мне всегда казалось, что из всех здешних детей ты…

— Я — что?

Качает головой. Глаза в пол.

— Именно ты могла бы мне помочь. Мне кажется, ты могла бы помочь мне помочь остальным.

Ну что ты будешь делать! С самого моего появления в «Белых вратах» между нами возникло что-то необъяснимое: мы страшно друг друга злим. Я отвернулась.

— Мне всегда казалось… — шепчет.

— Что?

— Если б у меня была дочка…

Стою жду.

— Что? — спрашиваю.

— Она была бы похожа на тебя, Эрин.

Я как развернусь, как зыркну на нее в упор:

— Да в этом-то все и дело! Если бы у вас была дочка, вы бы о ней заботились, не то что моя мама! Если бы у вас была дочка, она бы ни за что не оказалась в «Белых вратах»! Если б у вас была дочка, вы бы не сбились с пути, не ушли из дома и не умерли, как умер-да моя мама! Ну, скажите это вслух, чего молчать-то? Вы были бы в сто раз лучше, чем моя мама!

Я выбежала из комнаты. Отыскала в игровой Января.

— Сегодня вечером, — шепчу.

Он осклабился — настоящий дьявол:

— Сегодня вечером.