Ведьма. Сила пяти - Элизабет Ленхард Страница 3

Когда прозвучал звонок с урока, Корнелия Хейл опустила глаза на пустые страницы своей тетради. Через три дня их ожидает контрольная по физике, а Корнелия не сделала ни одной записи. Более того, она вообще не слышала ни слова из сегодняшней лекции мистера Темпла.

«Где я была последние пятьдесят минут?» — вопрошала себя Корнелия, сонно моргая и складывая тетради и ручки в свою пурпурную сумку. Длинная прядь белокурых волос упала ей на глаза, и девочка быстро откинула ее назад.

«Эх, если бы мои волосы не были такими прямыми, как солома», — раздраженно подумала она и заправила прядь за ухо, прекрасно зная, что не пройдет и трех секунд, как она снова полезет в глаза.

И тут Корнелия почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки, — до нее дошло, как она провела последний час. Это опять происходило с ней.

Это пришло к ней постепенно, она не могла с точностью сказать, когда именно. Она и сама толком не знала, что это было. Зато она хорошо помнила тот день, когда узнала, что в ней это есть.

Шел урок английского. Мартин Таббс занудно бубнил о символическом значении ночи в «Приключениях Гекльберри Финна». Корнелия тяжело вздохнула: дайте только этому очкарику Мартину откопать какую-нибудь мутную тему, и он будет обсасывать ее до смерти.

«Хотела бы я, чтобы сейчас была ночь, — устало подумала Корнелия. — Тогда вся эта дурацкая скучная школа оказалась бы всего лишь сно…»

А? Что это?

Прямо у нее над головой послышалось шипение, потом резкий хлопок. И класс погрузился в темноту.

Учительница миссис Нельсон вскочила со стула.

— Должно быть, сгорел предохранитель, — сказала она, подойдя к двери и выглянув наружу. — Хотя… это странно. Кажется, света нет только в нашем классе. Сидите тихо, я схожу за вахтером.

Естественно, стоило только миссис Нельсон выйти, как в классе поднялся гвалт. Хоть какая-то передышка после мучительно скучной лекции. Корнелия с улыбкой привстала из-за парты и потянулась. (Она серьезно занималась фигурным катанием и не могла подолгу сидеть без движения.) Потом она наклонилась над партой своей подруги Элион — ей хотелось похвастаться новым блеском для губ, который она купила только вчера.

Но ее радость омрачило легкое ощущение тревоги. Она поглядела на темные лампы дневного света, и робкий, почти не слышный голос в ее голове произнес: «Неужели это сделала я?»

И в этот миг она вдруг вспомнила про сломанный карандаш, который заточился будто сам собой, про звонок, который прозвенел на несколько минут раньше положенного, про мальчика, улыбнувшегося ей, как только она мысленно этого пожелала.

И теперь Корнелия с содроганием осознала, что несколько минут назад, на уроке физики, произошло нечто еще более странное. Она глазела в окно на красно-зеленые листья клена, трепетавшие на ветру.

Вдруг листья завертелись и начали менять форму. Сначала девочка увидела белку. Потом лицо симпатичного мальчика, подмигнувшего ей. Затем проказливую мордашку своей младшей сестры Лилиан. А когда Корнелия захотела еще раз увидеть того классного парня, его лицо возникло снова.

Где- то в глубине души Корнелия подозревала, что это ее рук дело. Но ее сознание, то, которое контролировало все, что она делает, старалось подавить эти мысли, вытеснить их из ее головы.

«Это неправда, — повторяла она. — Неправда, неправда, неправда! Невозможно!» Она достаточно усвоила из курса физики, чтобы понимать, что такого не может быть.

Корнелия знала, что поможет ей избавиться от беспокоящих ее мыслей, — люди. Она выскользнула из класса, чтобы слиться с толпой ребят в вестибюле. Большинство из них уже успели положить свои учебники в персональные шкафчики и теперь со всех ног спешили к выходу.

Корнелия на ходу заметила, что некоторые ученики — по большей части мальчики — провожали ее взглядом, но никак не отреагировала. Она знала, что ее причисляют к шеффилдской элите.

Еще в школе были неудачники, которые постоянно влипали во всякие истории, и невидимки, на которых никто никогда не обращал внимания.

Итак, она была популярной личностью — бурные аплодисменты! Корнелия не придавала этому особого значения. Она знала, кто ее настоящие друзья. Например, Элион — она как раз спускалась сейчас в вестибюль. Девочка медленно пробиралась сквозь толпу, и вид у нее был еще более задумчивый, чем обычно.

Корнелия собралась было ей помахать, но тут на нее налетели Хай Лин и Ирма, только что выскочившие из кабинета истории.

— Ха! — ликовала Хай Лин. — Даже не верится! Тебе снова это удалось!

— Эй! Это секрет! — воскликнула Ирма, глядя на подругу, на которой снова была эта безразмерная куртка, спадающая с худых плеч. — А ты, кажется, собралась разболтать его всей школе.

«Они бы еще в рупор покричали о своих тайнах», — подумала Корнелия. Она выдавила из себя улыбку и повернулась к приятельницам.

— О чем речь? Что за секреты? — спросила она у Хай Лин.

— А, привет, Корнелия! — пропела Хай Лин.-

Ирме снова удалось заставить учителя подчиниться ее воле.

Корнелия улыбнулась и повернулась к своему шкафчику.

«Подумаешь, — засмеялась она про себя. — Ирма думает, что она крутая, но она всего лишь новичок. Знали бы они, на что способна я».

На мгновение в ее голове снова возник образ симпатичного кареглазого паренька с растрепанными волосами, которого она видела в вихре листвы за окном. Корнелию не оставляло ощущение, что она встречала его раньше. Может быть, во сне…

Она попыталась прогнать от себя эти мысли.

«Это невозможно!» — твердила Корнелия. Она насупила брови и погляделась в зеркальце, висевшее на внутренней стороне дверцы ее шкафа. Ее голубые глаза сузились до щелочек. Затем она захлопнула дверцу, заперла шкаф и огляделась. Хай Лин махала рукой девочке-негритянке в оранжевом свитере с высоким воротом, в очках и с кучей косичек, на которые были нанизаны разноцветные бусинки.

— До завтра! — крикнула девочке Хай Лин.

— Кто это? — поинтересовалась Корнелия, глядя, как негритянка осторожно лавирует между устремившимися к выходу шеффилдцами.