Новенькая в школе Сент-Клэр - Энид Блайтон Страница 3

В младших классах тоже появились новенькие, но это четвероклассницам было неинтересно. Они радовались друг другу – близняшки, Бобби, Хилари, Кэтлин, Дорис, Карлотта и остальные. Как здорово, что всем удалось перейти в четвёртый класс! Кроме того, с ними теперь училось несколько человек из предыдущего четвёртого класса, которые не перешли в пятый. Все они нравились близнецам. Старостой класса была Сьюзен Хауз – приятная, доброжелательная девочка, ответственная и справедливая.

Класс слушался спокойную, но строгую мисс Эллис. Она редко повышала голос, но умела заставить класс работать как следует. Мисс Эллис очень хорошо относилась к своим ученицам, живо интересовалась их делами, вникала во все их проблемы, и её за это любили.

Сидя в классе среди других девочек, Энджела Фэйверли казалась особенно похожей на ангела. Её золотые локоны с закрученными внутрь кончиками красиво ниспадали на плечи; школьная форма, которая вроде бы ничем не отличалась от формы остальных, выглядела удивительно нарядно.

– А вы знаете, что каждая пара обуви, которая есть у Энджелы, была изготовлена специально для неё? – приглушённым голосом спросила Элисон у близняшек. – И у неё есть сумочка к каждому платью. И на каждой сумочке – золотые инициалы.

– Заткнись уже наконец! – не выдержала Пат. – Кому это вообще интересно? Твоя дорогая Энджела – выскочка и задавака.

– А почему бы и нет? – Элисон, как всегда, тут же кинулась защищать новую подругу. – Её семья – древнейшая в стране, её троюродный брат – принц, и у неё ещё куча знатных родственников!

– Ты тоже задавака, Элисон, – с отвращением проговорила Изабель. – Почему ты вечно липнешь к таким людям? Разве ты не понимаешь, что главное – это то, какая ты, а не твои вещи?

– Я не задавака, – обиделась Элисон. – Мне приятно, что Энджела выбрала меня своей подругой. По-моему, она замечательная!

– Жаль, что Элисон не хватает мозгов, – посочувствовала близняшкам Бобби. – Честное слово, мне кажется, что она до сих пор не выучила до конца таблицу умножения.

Энджела Фэйверли и правда задавалась. Она кичилась своей семьёй, богатством, машинами и собственной утончённой внешностью. Энджела очень тщательно отбирала себе друзей. Ей понравилась Элисон, потому что она была хорошенькой и изящной, отлично воспитанной и, что самое главное, искренне восхищалась прекрасной Энджелой от всей своей наивной души.

Но, кроме Элисон, Энджеле в классе мало кто нравился. Бобби она невзлюбила за то, что та сравнила её с куклой. К Карлотте она даже близко не подходила.

К счастью, Карлотте это было глубоко безразлично. Черноглазая черноволосая девчонка раньше работала в цирке шапито и ничуть не стыдилась этого. Её мама-испанка была цирковой наездницей, а папа происходил из богатой семьи. После смерти мамы отец забрал Карлотту к себе. Она пошла в школу Сент-Клэр, а каникулы проводила с папой и с бабушкой. Со временем Карлотта выучилась хорошим манерам, у неё появилось много друзей, но она так и не забыла свою цирковую жизнь и часто развлекала окружающих разными гимнастическими этюдами, а иногда и вспышками ярости – Карлотта была по-испански вспыльчива и могла взбеситься из-за малейшей ерунды.

Элисон рассказала Энджеле обо всех девочках в классе и о Карлотте, конечно, тоже. Услышав о том, что Карлотта скакала на лошадях в цирке, Энджела брезгливо сморщила носик:

– Как её могли пустить в такую школу? Если бы мои родители узнали об этом, они ни за что не отправили бы меня сюда.

– А почему тебя отправили в Сент-Клэр? – с любопытством спросила Элисон. – Ведь это самая обычная школа, не модная и не шикарная.

– Я не хотела сюда ехать, – призналась Энджела. – И мама мечтала устроить меня в школу получше. Но у папы бродят всякие странные мысли, он считает, что с меня необходимо немного сбить спесь.

– Ну что ты, Энджела! – воскликнула Элисон. – Нет у тебя никакой спеси! У тебя вообще нет недостатков, честное слово!

Энджела очень любила, когда её хвалили, поэтому ей и нравилось дружить с Элисон. Она посмотрела на глупенькую подружку ясными голубыми глазками и улыбнулась ангельской улыбкой.

– Ты всегда говоришь такие приятные вещи, Элисон, – сказала она. – Ты самая милая девочка в нашем классе. А эта деревенская Айлин, и кошмарная Карлотта, и ужасная Полин Бингэм-Джонс просто невыносимы.

Надо сказать, что другие ученицы тоже были не в восторге от Полин. Задавалась она не меньше Энджелы, но только у неё это хуже получалось, поскольку никто не покупал ей таких красивых и дорогих вещей. Впрочем, это не мешало Полин презрительно задирать нос перед Карлоттой и недолюбливать острую на язык Бобби. Что касается Айлин, то Полин едва поворачивала голову в её сторону.

– Не понимаю, почему Айлин разрешили учиться в нашей школе! Что с того, что её мама работает здесь экономкой, – как всегда манерно протянула Полин. – Если так пойдёт, у нас скоро будут учиться дети кухарки и садовника! Казалось бы, хватит с нас Карлотты, у которой вечно такой дикий вид, как будто ей плевать на мнение окружающих.

У Карлотты в начале четверти всегда был дикий вид – возможно, на радостях оттого, что она наконец улизнула из-под сурового присмотра своей бабушки. Но большинству одноклассниц нравилась её необузданность и небрежность, поскольку всё это было частью характера весёлой, жизнерадостной девчонки. Карлотта знала, что Энджела и Полин её не любят, поэтому с огромным удовольствием начинала грубить, корчить рожи, а иногда даже внезапно пробегала на руках, когда они были рядом.

Но мисс Эллис категорически не одобряла подобное поведение в четвёртом классе, который считался переходным звеном между младшим и старшим возрастом. В этом году девочки должны были стать серьёзнее и прилежнее, превратиться в надёжных членов школьного сообщества. В пятом и шестом классах ученицам полагались небольшие собственные студии для работы вместо общей гостиной, а это также накладывало на них дополнительную ответственность.

Одним словом, мисс Эллис нередко приходилось призывать Карлотту к порядку спокойным, негромким голосом. Энджела и Полин при этом бросали на Карлотту презрительные взгляды и каждая с усмешкой шептала что-то своей соседке по парте.

Часто Полин и Энджела, забывшись, начинали хвастаться друг перед другом, а остальные наблюдали за ними с хихиканьем.

– У моего троюродного брата, а он вообще-то принц, – говорила Энджела, – есть собственный самолёт. Так вот, он обещал покатать меня на своём самолёте.

– Как? – с преувеличенным удивлением восклицала Полин, – ты до сих пор не летала на самолёте? Господи, да я уже раза три летала! Это когда я гостила у Лэйси-Райтов. Представляете, у них в доме шестнадцать ванных комнат… ну то есть у них в особняке…

– Спорим, у тебя-то дома всего одна ванная, – злорадно проговорила Энджела. – Вот у нас дома их семь.

– А у нас девять! Если считать с ванными прислуги, – поспешно добавила Полин.

Остальные посмотрели на неё с недоверием. Все с лёгкостью могли представить десятки ванных комнат в доме Энджелы, у неё на лбу было написано, какая она богатая. Но Полин никак не производила впечатления человека, владеющего несколькими ванными комнатами, гаражом, полным дорогих автомобилей, и всяким таким.