Всемирный экспресс. Поезд ночных теней - Анка Штурм Страница 3

Флинн радостно улыбнулась. Этими маленькими магическими забавами ей никогда не пресытиться.

Но уже через пару шагов улыбка у неё на губах растаяла. В приглушённом свете вечернего солнца кто-то шёл ей навстречу. На фоне тянущихся за окнами жёлто-золотых полей чётко вырисовывалась высокая угловатая фигура. Тёмные волосы стояли дыбом от угольной пыли, а на поясе заляпанных машинным маслом брюк побрякивали всевозможные инструменты.

Флинн сразу же узнала Фёдора. Смешанный запах машинного масла, копоти и персиков она воспринимала как запах счастья.

– Здравствуй! – взволнованно сказала она.

Голос Фёдора прозвучал глухо и хрипло:

– Привет! – В его глазах на миг вспыхнула радость. Наклонившись к Флинн, он поднял руку, будто хотел до неё дотронуться, и она почувствовала, как по всему телу побежали мурашки. Фёдор, похоже, заметив, что делает, смущённо отвёл взгляд и почесал в затылке.

– Не стоит тебе сейчас идти к Даниэлю, – тихо предостерёг он. – Он только что вытурил меня из кабинета.

Флинн растерянно заморгала:

– Из-за чего?

Фёдор как сотрудник имел право всё знать и всё видеть. Тем более если речь шла о какой-то опасности – или о какой-то тайне. Сердце Флинн забилось сильнее. «Может, это касается Йонте? Или павлинов-фантомов?»

Она подумала о старом билете Йонте, этом сером обугленном клочке картона. Она знала, что означают на нём следы огня: её брат исчез из Всемирного экспресса на полном ходу. Среди ночи. Как и бесчисленные павлины до него. Никто не знал, как это могло случиться.

Однако Фёдор только молча покачал головой, словно сожалея, что заговорил с ней. Протискиваясь мимо неё, он не произнёс больше ни единого слова.

Флинн стояла, глядя ему вслед. Она видела, как он, толкнув железную дверь в начале вагона, исчез на соединительном мостике. И даже не обернулся.

Счастье внезапно утратило запах. Ещё несколько дней назад Флинн думала, что между ней и Фёдором в воздухе витает нечто большее, чем просто угольная пыль, дым и сажа. Она чувствовала между ними какую-то связь – как компас реагирует на шорох магнитного поля Земли. И что теперь? Теперь Фёдор больше не разговаривал с ней, и Флинн не понимала почему.

Она знала одно: Фёдору Куликову уже пятнадцать, он на два года старше её. Два года назад он отказался жить в поезде в качестве павлина – для того чтобы работать здесь кочегаром. Флинн до сих пор не находила этому объяснения. Всемирный экспресс – самое благостное, самое достойное, самое волшебное место, какое она только знала. Да кто же откажется тут учиться?

Поразмышлять об этом у Флинн не осталось времени. В коридоре у медицинского кабинета шёпотом привидений в воздухе повисли слова:

– …моё решение… мне плевать, что подумают другие…

Флинн прислушалась. В этом коридоре всё выглядело унылым. Пахло тишиной и застоем. И всё же Флинн слышала бормотание:

– …с этого дня я буду носить только лодочки… уйдите с дороги!

Осторожно откатив в сторону дверь в кабинет, Флинн заглянула в залитую светом комнатку. За прошедшие дни она часто это делала. Потому что в постели у окна лежала без сознания Гарабина, одноклассница Флинн, школьная дива и сущий ханк – так павлины называли учеников, чьи планы выходили за границы дозволенного.

Глаза Гарабины были закрыты, блестящие волосы разметались по подушке, как у спящей принцессы. Дыхание было неглубоким, но ровным.

Теперь Флинн ясно слышала:

– …я не позволю собой командовать… У меня на счету достаточно денег! Вы мне не нужны!

Флинн потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что Гарабина говорит сама с собой. Её слова звучали, как обычно, – высокомерно и беспощадно. Флинн поморщилась. А чего она, собственно, ожидала? Что Гарабина, пережив шесть дней назад несчастный случай, станет милашкой? Вот уж вряд ли.

Закрыв дверь купе, она прошла по коридору, прошмыгнула по очередному соединительному мостику и вскоре остановилась перед дверью в кабинет директора. Сквозь мозаику из цветного стекла в коридор доносился громкий голос:

– А вдруг он нас опередил? Если он её нашёл – мы пропали!

Сердце Флинн колотилось так громко, что она с трудом разбирала слова. Голос принадлежал Берту Вильмау, преподавателю поведения. Флинн была на его занятии всего один раз, но этого хватило, чтобы понять, что этого учителя вообще не стоит принимать всерьёз. Однако сейчас он говорил очень серьёзно.

– Нам нужно действовать, и немедленно! – необычно громко потребовал Вильмау. – Нельзя позволить Крее захватить её. Он сделает из неё чудовище!

Флинн постучала в дверь кабинета, сердце её трепетало от беспокойства. Она не собиралась подслушивать. С тех пор как выяснилось, что Даниэль Уилер не только директор Всемирного экспресса, но и её отец, она ещё меньше понимала, что ей о нём думать. Он с самого начала казался ей странно нерешительным, а его взгляд – удивительно пристальным.

– Войдите! – раздался из кабинета голос Даниэля, в котором слышался испуг затравленного зверя, и Флинн не удивилась, застав его у приоткрытого окна за лихорадочной попыткой погасить сигарету.

Его необычный кабинет был набит разными вещами, но она не могла оторвать взгляд от Даниэля с Вильмау.

– Вы говорите о Йонте? – возбуждённо спросила она. – Кто или что такое Крее?

Вильмау уставился на Флинн как на привидение. На мгновение она пожалела, что не послушалась Фёдора, и уже готовилась к тому, что Даниэль выгонит из кабинета и её.

Но он, нервно закашлявшись, воскликнул:

– Флинн! – Лицо его осветила улыбка, словно её имя включило какую-то лампочку. – Входи, входи. Садись. До свидания, Берт. Поговорим позже.

Флинн нахмурилась. Казалось, увидев её, Даниэль необычайно воодушевился. И он что, подстриг волосы короче?

– Вы спокойно можете продолжать разговор, – как можно более вежливо обратилась она к Вильмау.

Как обычно, на нём были слишком узкие джинсы и севший после стирок джемпер с двумя вышитыми тигрятами. Вместо того чтобы последовать предложению Флинн, он, скривившись, бросился из кабинета, так грохнув дверью, что стеклянная мозаика в ней зазвенела с упрёком.

– Вильмау прав. Мы должны найти Йонте и остальных павлинов-фантомов, – твёрдо сказала Флинн, усаживаясь на стул у письменного стола Даниэля. Большой роскошный стол, словно огромная черепаха, торчал посередине кабинета, скрывая в многочисленных ящичках своих тумб всевозможный хлам. Она задумчиво добавила: – Может, Йонте в какой-нибудь больнице или давно живёт где-то вне поезда?

Даниэль покачал головой:

– Сотрудники центрального офиса Всемирного экспресса проверили все больницы. Они искали пропавших павлинов по всему миру. Никаких следов.

Но Флинн не собиралась так легко сдаваться: