Синие лыжи с белой полосой - Алексей Гавриленко Страница 25

Бабушка встала. Она подошла к серванту, в котором стояли спортивные кубки, и, сделав вид, что ищет что-то на самом верху, запрокинула голову. И правильно, что она не кинулась к внуку, не погладила Славку по голове, как она это делала время от времени, сейчас он не выдержал бы и стал бы, пожалуй, всхлипывать, как маленькая девчонка. Еще не хватало. Славка оценил это, но легче все равно не стало, он чувствовал, что никто, кроме него самого, не поможет в эту минуту его бабушке, он стал искать у себя внутри силы, они куда-то запропастились, но отыскать их требовалось во что бы то ни стало, он же мужчина!

— Гм, очки куда-то… — заговорила она прерывистым голосом. А сама смотрит на стенку повыше серванта. Ну мы-то с вами знаем, там-то уж точно очков нету.

— Ба! Я опять захотел на день рождения, — проговорил Славка почти твердым голосом. И вытер ладошкой щеки, пока бабуля искала очки на потолке. — Целый год не был на нем.

— Конечно! И Эля расстроится, если ты не придешь.

— А кстати, ба, она та-а-ак конфеты любит! Больше всех девчонок!

Бабушка повернула, наконец, свое покрасневшее лицо, она уже успела найти свои пропавшие очки, они вновь устроились у нее на носу, словно и не терялись.

— А знаешь, Славка, у меня родилась одна идея. Только ты выслушай и не возражай. Ладно?

— Я теперь тебе никогда не буду возражать, честное слово! — Славка очень-очень хотел ободрить ее.

— Так я тебе и поверила. Не будет он возражать. — Бабушка заговорила со своими обычными интонациями, в них опять засквозила ирония. Это обрадовало Славку больше всего, и в эту минуту ему и вправду снова захотелось к Эльке на ее день рождения. — Слушай, Славка, а что, если ты подаришь своей подружке такой подарок, какого ей никто на всем белом свете подарить не может?

— Конфеты…

— Нет, не конфеты.

Бабушка почти минуту глядела в упор на внука. Потом торжественно отодвинула стекло серванта и выразительно посмотрела в его зеркальную утробу. Туда, где стояли самые ценные Славкины вещи.

Многочисленные кубки, когда-то названные Элькой вазами, были единственными предметами во всем доме, которые Славка не смел трогать руками, никогда не играл с ними, а только рассматривал из-за стекла. Никто не запрещал, это он сам себе такой запрет установил. Это были не просто красивые предметы, это были настоящие завоевания его мамы и папы, они нелегко им достались. Он часто плющил свой нос об это стекло, но никогда не отодвигал его. Раньше он думал, что когда-нибудь мама и папа сами расскажут ему о каждой из этих побед, но в последнее время он уже сам начал читать надписи на них, сам представлял себе все эти загадочные: Республиканскую спартакиаду, Кавгаловскую лыжню и какой-то Зимний чемпионат округа.

Славка медленно-медленно двинулся к серванту, протянул руки и с трепетом взял самый большой кубок. Это был высокий цилиндр, который, словно гигантский тюльпан, раскрывался всеми своими гранями навстречу небу. В его металлических боках отражались Славка, бабушка и вся комната, он был тяжелый и почему-то очень теплый. На одной его грани застыл лыжник за мгновение до победного финиша, его тело устремлено к победе, одна рука только что сделала мощный толчок, другая вот-вот вонзит в снег лыжную палку, а победный шаг спортсмена широк и красив, именно так рвутся к финишной ленточке лидеры. Славке этот выгравированный на железе человек напомнил Скороходова.

А еще на гладком металле были вырезаны какие-то иностранные слова.

Славка прижал кубок к себе, запрокинул голову и напряженно посмотрел в глаза бабушки. Она ободряюще улыбнулась. Сменила очки и бережно паяла драгоценный трофей из рук внука. Наморщила лоб, еле заметно зашевелила губами. Тишина длилась вечно.

Наконец она сняла очки, внимательно посмотрела на застывшего Славку и сказала:

— Это самая главная победа твоей мамы… Так совпало… это было в той самой Норвегии. Чемпионат Европы среди молодежных команд. Твоя мама заняла тогда первое место. Знаешь, мой мальчик, они с твоим папой радовались этой породе, как никакой другой.

Славка не шелохнулся. Он не отрываясь смотрел на бабушку снизу вверх, казалось, он боялся моргнуть. Она медленно положила руку ему на голову, осторожно провела по волосам, грустно покачала головой:

— Ты настоящий друг, ты выбрал для Эли самый красивый кубок. Мама гордилась бы тобой. — Она бережно передала кубок внуку. — Потом я расскажу тебе все-все. Я старалась забыть… но я вспомню и расскажу. Честное слово. — Она поправила упрямую мальчишескую челку — напрасно: жесткие волосы вновь рассыпались по лбу, Славка все еще стоял не дыша. — А теперь иди, малыш, пора.

Когда Славка переступил порог и очутился перед нарядной Элей, он все еще страстно обнимал спортивный трофей своей мамы. Ему нисколько не было жалко расставаться с ним, вы ничего такого не подумайте, просто его обуревали незнакомые чувства, впервые он притронулся к чему-то, о чем раньше молчала бабушка, о чем он и сам старался не расспрашивать, чтобы не тревожить ее.

— Это тебе, — протянул он свою драгоценность Эле.

— Мне? — искренне удивилась виновница торжества. — Но ведь это же… — не договорив, Эля повернулась к маме, которая еще стояла в прихожей.

Тетя Маша повела себя так же, как Славкина бабушка минуту назад, она вдруг тоже протянула руку и молча положила ладонь на Славкину макушку, будто и ей не терпелось пригладить его вихры. Славка, конечно, не такой модник, как Мишка, и лаком не прыскал себе на голову, но не такой уж он и лохматый, чтобы его приглаживать каждую минуту. Не поймешь этих взрослых.

— Спасибо, Славик, — тихо проговорила тетя Маша. Все трое молчали, прошло мгновение или даже два, и только затем Элина мама добавила чуть бодрее: — Ну не стойте, идите к столу.

Прежде чем войти в комнату, Эля задержала гостя перед закрытой дверью.

— Чего ты так долго? — надула она щеки и тут же перешла на шепот, но глаза еще выпучивала, то ли от обиды, то ли от возмущения его опозданием: — Я чуть с ума не сошла! Мишка первый приволокся… и видик два часа смотрит, смеется, как дурак. Хочет, чтобы мы без девочек начинали торт есть, а они уже скоро придут, они просто далеко живут, не то что Мишка… Слушай, а это правда, что ты его обещал заразить простудой?

— Я?! Гвоздя? Врет он все! Да я…

Но Славка не успел договорить, в проеме двери нарисовался Мишка.

— А! Парашютист! — И он перевел взгляд на именинницу: — Опа! А чего это, Элька, у тебя? Дай-ка позырить. — Мишка ухватился за кубок. — Классная штуковина.

— Убери руки! — заверещала Эля. — Это мой подарок! Это чемпионский приз, Слава мне его подарил! Его завоевала Славкина мама.

Мишка и на самом деле убрал руки. Но он не Эльку испугался, он оторопел из-за Славки. Тот встал между ними и заслонил собою Элю с кубком с таким видом, что Мишка не стал настаивать. Он знал этот отчаянный взгляд, Славка редко так смотрит, но если уж уставится, то с ним в такую минуту лучше не связываться.