Тайна обезьяньей головоломки - Кэролайн Кин Страница 25

И Бесс радостно засмеялась.

В конце зелёного, поросшего кустарником склона открывалось живописное зрелище — в землю были воткнуты четыре палки, а на них было натянуто пончо. Пончо прикрывало от дождя Нэнси, рядом с которой сидел пожилой индеец. Нэнси что-то быстро записывала, по-видимому то, что ей говорил индеец. Она была до такой степени поглощена своим занятием, что даже не заметила, как на вершине показались её друзья.

Мапонни и девушки стали спускаться с той скоростью, которую допускал скользкий от дождя склон.

— Нэнси! — громко позвала Джорджи. На этот раз Нэнси подняла голову.

— Послушайте, что он рассказывает! Такие важные для нас вещи! — воскликнула Нэнси. — Как хорошо, что вы здесь, Мапонни. Этот человек говорит только на кечуа, а я просто записывала его слова по звучанию, ничегошеньки не понимая.

Нэнси представила друзьям своего собеседника. Его звали Панситимба. Девушки и Мапонни представились ему.

— Если этот человек ни слова не говорит по-английски, — недоуменно спросила Бесс, — то каким же образом ты с ним договорилась?

Нэнси засмеялась:

— Я ему сказала: Мунанки, имаянан каскианки! Помните? Это на кечуа значит «здравствуйте, как поживаете!»-

Все подхватили её смех, а Карла спросила:

— И что же было дальше?

— Я поинтересовалась, не слышал ли он про человека по имени Агилар.

Случилось так, что, услышав это имя, индеец как-то странно посмотрел на Нэнси и очень быстро заговорил.

— Он так часто упоминал имя Агилара, — продолжала Нэнси, — что я решила попробовать записывать за ним — так, как слышала, конечно, чтобы потом попросить Мапонни перевести его рассказ.

Всё это время Панситимба молчал, но при упоминании имени Агилара он обратился к Мапонни:

— Варм ккате качауссуа!

— Ну и ну! — поразилась Джорджи. — Что же это значит?

Мапонни широко ухмыльнулся.

— Это значит, — он помедлил, — это значит — не шпионка ли эта девушка?

— О Господи! — изумилась Карла, а остальные расхохотались.

Мапонни стал быстро объяснять индейцу, кто эти девушки и что они пытаются узнать. Выслушав его, Панситимба тоже засмеялся.

После этого он пустился в долгие объяснения. Он жестикулировал, указывал в сторону руин, а Мапонни слушал и с пониманием кивал. Наконец индеец смолк, а Мапонни стал переводить девушкам его рассказ:

— У племени Панситимбы есть предание о том, что один из их предков был доверенным слугой испанца по имени Агилар. Испанец откуда-то узнал о существовании Мачу-Пикчу и пришёл посмотреть на город. Индейцы, никогда до того не видевшие белого человека, приняли его за бога. Отчасти причина была в его белой коже, но главное, что поразило индейцев, была его способность рисовать. Агилар привёз с собой бумагу, кисти и краски и написал прекрасные портреты самого Инки и его придворных. Однако по прошествии времени при дворе стали бояться Агилара. Он очень много знал, и жрецы решили, что он может повести народ за собой. Тогда Агилара лишили свободы.

— Какая грустная история! — вздохнула Бесс. Мапонни только улыбнулся.

— Но Агилар оказался не так-то прост — он сумел бежать. Побег помог устроить его доверенный слуга, тот, о котором говорит Панситимба. Они бежали вместе, и больше о них ничего не известно.

— Поразительно! — воскликнула Нэнси. Карла кивнула.

— Теперь мы знаем, что художник, о котором нам рассказал Мапонни, был действительно Агилар.

Нэнси согласилась с подругой и обратилась к Мапонни:

— Спросите у него, не говорится ли в семейном предании о сокровищах, спрятанных испанцем или его доверенным слугой?

Мапонни перевёл индейцу вопрос, выслушал ответ и перевёл его — о сокровищах в предании упоминания не было.

— А спросите его, — продолжала Нэнси, — что говорится в преданиях его племени о судьбе Мачу-Пикчу?

Но индеец не успел ответить — налетел сильный порыв ветра с дождём. Ветер подхватил и понёс палки и пончо. Панситимба прямо застонал — ему, в его возрасте, было не поймать пончо!

— Я сейчас! — крикнула Джорджи, понимая, как необходимо индейцу его пончо.

Палки, на которых оно было распялено, катились вниз по крутому склону. Подруги бросились подбирать их, пока Джорджи ловила пончо.

Ветер трепал пончо, и оно никак не давалось Джорджи в руки, но она улучила миг, подпрыгнула и поймала его в воздухе. Другие все ещё скользили по склону, собирая палки. Наконец две подобрала Нэнси, а другие две — Бесс и Карла.

Взглянув на Нэнси, Карла просто пришла в ужас:

— Ты же промокла насквозь! Надо бежать в отель, чтобы ты поскорей переоделась в сухое! А то, — Карла лукаво улыбнулась, — это уже становится привычкой — мокнуть из-за меня под дождём!

Нэнси с улыбкой отмахнулась и сказала, что если кто-то из подруг одолжит ей свой свитер, то этого будет достаточно.

— Мне хочется дослушать рассказ Панситимбы, — сказала Нэнси.

— Он может оказаться длинным, — предупредила подругу Бесс, — может быть, лучше пригласить Панситимбу к нам в отель? Кстати, ему тоже надо пообсохнуть!

Но индеец с благосклонной улыбкой отклонил приглашение, когда ему его перевели. Нэнси попросила Мапонни сказать ему, что девушки очень просят принять приглашение.

— Я бы показала ему тарелку — вдруг он увидит на ней что-то, чего мы не заметили! — настаивала Нэнси.

Мапонни перевёл, и Панситимба согласился. Все медленно зашагали в сторону отеля. Там Нэнси сразу побежала к себе, переоделась в сухое и просушила волосы. Затем юная сыщица завернула в старый свитер тарелку и понесла её вниз.

Панситимба сидел в холле, его одежда и волосы уже просохли. Нэнси попросила его продолжить рассказ.

— Вы хотите узнать, отчего погиб город Мачу-Пикчу? — задал вопрос Мапонни. Девушки закивали.

После довольно долгой беседы с Панситимбой Мапонни начал говорить:

— У племени Панситимбы существует ещё одно предание. Вскоре после того как Агилар бежал из Мачу-Пикчу, город разграбила банда испанских авантюристов, которых поддерживали индейцы, совращённые ими. То были страшные времена. Завоеватели увели всех девушек и женщин, а мужчин перебили и сбросили трупы в реку.

— Какой кошмар, — пробормотала Бесс.

— Не осталось ничего, — продолжал Мапонни. — Нет ни рисунков, ни изваяний, ни утвари, которые помогли бы составить представление о том, как некогда выглядел великолепный город.

— Я вот чего не могу понять, — сказала Нэнси, — куда девались неиспользованные камни, из которых индейцы строили свои дома и храмы?

Мапонни перевёл Панситимбе вопрос Нэнси.