Без сокровищ - никуда - Елена Артамонова Страница 20

Упрямство сторожа раздражало, и уже терявший над собой контроль Бешеный, ткнул ему ногой прямо в лицо, собираясь повторять этот прием до тех пор, пока тот не скажет, что нужно.

— Говори! Говори! – орал он, осыпая сторожа нецензурной бранью и ударами.

Но Лютый оказался более сообразительным, чем его психованный братец, он отстранил Бешеного и вкрадчиво спросил у жертвы:

— И где же хранятся эти краски?

— Вообще–то в церкви, но сейчас их там нет. По ошибке прислали не те, что были нужны и вчера их забрали обратно. Сегодня должны привести новые.

— Во сколько? – уточнил бандит.

— Вечером, часов в восемь.

— На чем?

— Светло–зеленый микроавтобус, он приедет со стороны Сосновки.

По–видимому, полученные сведения вполне устраивали Нестеровых. Теперь, когда дело было сделано, оставалось только прихлопнуть деревенского придурка. Бешеный вытащил из кармана пистолет и направил на оцепеневшего сторожа. Черное отверстие ствола смотрело прямо в лицо Степану, став глазом самой Смерти.

— Страшно? – Бешеный рассмеялся. – Сейчас ты пораскинешь мозгами, старикашка.

Бандиту нравилось наблюдать за ужасом, которая испытывала его жертва, и он начал медленно давить на курок. До смерти оставалось всего несколько миллиметров…

— Подожди!

— Отвали, братан! Дай повеселиться!

— Стой, кому говорят! – Лютый резко отвел руку брата. – Замочить мы его всегда успеем…

— Так в чем проблема?

— Может, он не все сказал.

— Такая дубина даже врать не умеет.

— Сперва проверим, что он наговорил, а там видно будет.

Бешеный нехотя спрятал пистолет:

— Ладно, поживи еще часок–другой, мы люди щедрые, — и вновь пнул беспомощного Степана.

Они оставили своего пленника на поляне, предварительно засунув ему в рот какую–то тряпку, и скрылись в кустах.

Человек со шрамом, которого Степан именовал хозяином, а бандиты–отморозки Кривым, занимался очень серьезным бизнесом. Он торговал оружием, но не считал себя преступником, предпочитая именоваться удачливым бизнесменом, нашедшим крайне прибыльный вид деятельности. До сих пор Кривому везло, но последние события окончательно выбили его из колеи. Казалось бы, можно ли найти лучшее место для склада оружия, чем развалины всеми забытого лесного монастыря, куда давным–давно не заглядывала ни одна живая душа? Все было отлажено, выверено до мелочей, работало как швейцарские часы… Однако появление бестолковой семейки с излишне шустрыми чадами, а потом и крикливых историков, грозило сорвать поставки. Кривой не знал что делать: он не мог силой выгнать всех этих людишек, и не мог перенести время сделки. Передача товара должна была состояться в любом случае – серьезные люди, с которыми он работал, не приняли бы отговорок, к тому же им бы крайне не понравилась даже мысль о том, что возле монастыря крутились посторонние.

«Хорошо еще обошлось без милиции, — думал Кривой, вышагивая по территории пионерского лагеря. – Но в любом случае надо до ночи убрать отсюда этих клоунов. Может, хотя бы волки их остановят? И куда только девался этот Степан?! Надо бы натравить его на историков. Пусть припугнет их, как следует».

Решив продолжать запугивать Клёновых волками, а историков грозным сторожем, хозяин направился на поиски исчезнувшего Степана. Войдя в лесок, Кривой приложил руки ко рту и издал звук, который в его представлении являлся волчьим воем. Вряд ли настоящий волк узнал бы в нем голос своего сородича, но, к счастью серых хищников в окрестностях Сосновки не водилось, а впечатлительные горожане вполне могли принять его за зов хозяина леса. Повыв немного, хозяин громко позвал сторожа, а потом взялся за телефон. Он уже несколько раз пытался дозвониться Степану, но тот почему–то не брал трубку. То же произошло и теперь – в телефоне уныло звучали длинные гудки, навевавшие тоску и тревогу.

— Что за черт! Невозможно с людьми работать!

Решительно развернувшись, Кривой направился к рощице, где «прописалась» его машина. Скорее всего, сторож отправился в Сосновку за какими–нибудь покупками, и хозяину ничего не оставалось, как поехать за ним вдогонку. Джип по–прежнему стоял на своем месте, радуя глаз безупречной чистотой и блеском. В надежде, что Степан все же подойдет к телефону, Кривой вновь набрал его номер…

Поляну наполнял щебет птиц, но к нему примешивалось какое–то странное чириканье. Мужчина прислушался, потом стремительно двинулся к зарослям на краю поляны – там, в примятых кустах заиливался соловьиными трелями потерянный телефон Степана.

— Этого только не хватало!

Теперь Кривой совсем другими глазами смотрел на залитую солнцем поляну. Конечно, он не являлся профессиональным следопытом, однако был достаточно наблюдательным человеком. Царапина на машине, поломанные кусты, следы здоровенных ног, примявших траву, подсказывали, что здесь побывали опасные гости. Хозяин уже не вспоминал об историках и приехавшей на отдых семейки, понимая, что у него возникли куда более серьезные неприятности. Привычным жестом он сунул руку в карман легкого пиджака, но вспомнил, что не взял с собой оружия, слишком заметного под летней одеждой. Это еще больше осложняло ситуацию, делая ее смертельно опасной. Те, кто пришел за ним, были готовы на все, и остановить могла их только сила. Кривой понимал, что теперь в любом случае вынужден будет приостановить сделку до тех пор, пока не разберется с теми, кто охотился за товаром. Вздохнув, он набрал номер клиента:

— Сегодня не удастся сходить в кино, не достал билеты на хорошие места, — произнес он условную фразу.

Ему ответили в том же духе и вежливо распрощались. Кривой прекрасно понимал, какую реакцию на самом деле вызвало его сообщение, но сделать ничего не мог. Потом он позвонил шоферу, приказав не подъезжать с грузом к монастырю, а остановиться, спрятать машину и ждать дальнейших распоряжений. После настало время подумать о Степане.

— Куда они дели сторожа?

Поломанные кусты и примятая трава ясно указывали направление, в котором волокли тело. Крови нигде не было и это давало надежду на то, что Степана не убили на месте. Судьба деревенского мужика ни сколько не волновала Кривого, но он надеялся выяснить у сторожа обстоятельства случившегося. Если, конечно, тот был еще жив.

Осторожно, прислушиваясь к каждому звуку, доносившемуся до его ушей, мужчина со шрамом медленно двинулся по следу…

Стих хруст сухих веток под ногами бандитов, в лес вновь вернулась спокойная тишина. Однако сторожу было сейчас явно не до безмятежных красот ландшафта. Оставшись один, Степан попытался, прежде всего, освободиться от связывающих его пут, но это ему никак не удавалось. Он извивался, изо всех сил пытался разорвать липкие ленты, и все же, не смотря на значительную физическую силу, которой обладал от природы, ничего не мог поделать со своей «упаковкой». От бесплодных попыток освободиться, сторожа отвлек тоскливый, протяжный вой. В памяти моментально всплыли далекие детские воспоминания – заснеженная деревня, черное небо за маленьким оконцем, жар русской печи и жуткий, леденящий кровь зов волков, доносившийся снаружи… Этот жуткий протяжный звук Степан запомнил на всю жизнь и узнал бы из миллиона других. Вой, который он слышал теперь, был каким–то другим – он не пугал и не внушал того ужаса, что испытывал Степан в детстве. Вскоре странные звуки стихли так же неожиданно, как и появились.