Зловещая лесопилка - Лемони Сникет Страница 18

— Боже мой, — сказала Вайолет, ломая голову над тем, что такое «фолиант».

— Гардж! — сказала Солнышко, ломая голову над тем, что такое «трактовка».

— Если бы у нас был словарь, — мрачно сказала Вайолет, — мы бы смогли разобраться в смысле этого предложения.

— Яш! — заметила Солнышко, что означало нечто вроде: «А если бы Клауса не загипнотизировали, он бы мог растолковать нам смысл этого предложения».

Вайолет с Солнышком вздохнули и задумались о своем загипнотизированном брате. Клаус был так не похож на того брата, которого они знали, что казалось, будто Граф Олаф уже преуспел в своих злодейских планах и уничтожил одного из бодлеровских сирот. Обычно Клаус с таким интересом смотрел на окружающий мир, теперь же на его лице вообще ничего не написано. Обычно глаза Клауса щурились от чтения, теперь же они такие круглые, словно он вместо этого постоянно смотрит телевизор. Обычно он был очень оживленным, все время рассказывал что-нибудь интересное, теперь же он ничего не помнит и почти постоянно молчит.

— Кто знает, смог бы Клаус дать точное определение этих слов? — спросила Вайолет. — Ведь он сказал, что у него словно начисто стерли часть мозга. Может быть, он вовсе и не знает всех этих слов, когда загипнотизирован. По-моему, после несчастного случая с Филом, когда Клаус объяснял слово «непомерные», я не слышала, чтобы он объяснял еще какие-нибудь слова. Ты отдохни немного, Солнышко. Я тебя разбужу, если найду что-нибудь полезное.

Солнышко заползла на стол и легла рядом с «Передовой окулярной наукой», которая была почти одинакового с ней размера. Некоторое время Вайолет смотрела на сестру, затем переключила все свое внимание на книгу. Вайолет, конечно, любила читать, но по сути своей была изобретателем, а не исследователем. Она просто не обладала поразительными читательскими способностями Клауса. Старшая Бодлер во все глаза смотрела на первое предложение доктора Оруэлл и видела только мешанину трудных слов. Она знала, что если бы Клаус был в библиотеке, он бы нашел способ помочь им выйти из создавшегося положения. Вайолет решила представить себе, как ее брат приступил бы к чтению «Передовой окулярной науки», и постараться следовать его методам.

Прежде всего она отыскала в книге оглавление, которое, и я нисколько не сомневаюсь, что вам это известно, есть список названий глав и номеров страниц, где эти главы начинаются. Открыв книгу, она сначала не обратила на него никакого внимания, но теперь поняла, что Клаус скорее всего первым делом изучил бы оглавление, чтобы определить, какая часть книги может оказаться самой полезной. Она быстро пробежала оглавление глазами:

1. Введение …………… 1

2. Основы офтальмологии ……. 105

3. Близорукость и дальнозоркость ….. 279

4. Слепота …………… 311

5. Зуд в ресницах ………… 398

6. Повреждения зрачков …….. 501

7. Моргание (проблемы) …….. 612

8. Подмигивание (проблемы) …… 650

9. Хирургическое вмешательство …. 783

10. Очки, монокли и контактные линзы . 857

11. Солнцезащитные очки …….. 926

12. Гипноз и управление мыслями …………. 927

13. Какой цвет глаз лучше? ……. 1000

Вайолет, конечно, сразу поняла, что самой полезной будет двенадцатая глава, и порадовалась, что догадалась заглянуть в оглавление, а не читать все девятьсот двадцать семь страниц, прежде чем обнаружится что-то полезное. Благодаря судьбу за то, что можно пропустить ужасающий первый параграф — здесь слово «ужасающий» означает «полный невероятно трудных слов», — Вайолет стала быстро переворачивать страницы «Передовой окулярной науки», пока не дошла до «Гипноза и управления мыслями».

Фраза «стилистическое единство» относится к книгам, в которых конец полностью соответствует началу. Например, книга, которую вы сейчас читаете, обладает стилистическим единством, так как началась она самым горестным образом и самым горестным образом продолжится до последней страницы. Мне очень неприятно это говорить, но, едва начав двенадцатую главу, Вайолет поняла, что книга доктора Оруэлл тоже обладает стилистическим единством. Глава «Гипноз и управление мыслями» начиналась предложением «Гипноз является эффективной и вместе с тем рискованной методологией и не должен практиковаться неофитами», которое было таким же трудным и скучным, как первое предложение всей книги. Вайолет прочитала его еще раз, затем еще, и сердце у нее упало. Как же справлялся Клаус? Когда трое детей жили в доме Бодлеров, в родительской библиотеке был огромный словарь, и Клаус при чтении трудных книг часто к нему обращался. Но как он читал трудные книги, если словаря под рукой не было? Это было загадкой, и Вайолет понимала, что разгадать эту загадку надо как можно скорее.

Она вновь обратилась к книге и перечитала предложение, но на сей раз пропуская слова, которых не знала. Как часто бывает, когда читаешь подобным образом, при встрече с каждым незнакомым словом — или незнакомой частью слова — мозг Вайолет издавал тихий звук, похожий на жужжание. Поэтому первое предложение двенадцатой главы в голове Вайолет звучало так: «Гипноз является жжжж и вместе с тем жжжж методжжжж и не должен жжжжтъся жжжж», и, хотя она не могла точно сказать, что оно означает, кое о чем она догадалась. «Оно могло бы означать, — рассуждала она сама с собой, — что гипноз — это трудный метод и не должен использоваться любителями». И — что интересно — она была недалека от истины. Вайолет продолжила читать главу и с удивлением обнаружила, что этот способ помогает ей разгадывать страницу за страницей книги доктора Оруэлл. Конечно, это не самый лучший способ чтения, ведь ваши догадки могут быть очень далеки от истины, но в экстренных случаях сойдет и он. Несколько часов тишину в библиотеке лесопилки «Счастливые Запахи» нарушал лишь шелест переворачиваемых страниц: Вайолет читала книгу, ища в ней то, что могло бы пригодиться. Время от времени она бросала взгляд на сестру, впервые в жизни жалея, что Солнышко еще слишком мала. Когда вы стараетесь разрешить сложную задачу — например, как разгипнотизировать брата, чтобы не попасть в руки жадного злодея, переодевшегося регистратором, — то, дабы прийти к быстрому и разумному решению, часто бывает не лишним обсудить это с другими. Вайолет вспомнила, что, когда Бодлеры жили у Тети Жозефины, оказалось чрезвычайно полезным поговорить с Клаусом про записку, в которой, как выяснилось, таился секрет. Но Солнышко — это не Клаус. Младшая Бодлер была очаровательна, хорошо озублена и для младенца очень сообразительна. Но она была младенцем, и Вайолет, с жужжанием продираясь через двенадцатую главу, с тревогой думала, что, имея в собеседниках младенца, ей не решить стоящую перед ними задачу. Тем не менее, найдя предложение, которое показалось ей дельным, она растормошила Солнышко и прочла его вслух. — Солнышко, послушай вот это, — сказала Вайолет, когда сестра открыла глаза. — «Когда объект загипнотизирован, простое жжжж слово заставит его или ее производить любые жжжж действия, какие пожелает жжжж».

— Жжжж? — спросила Солнышко.