Саботаж на Олимпиаде - Франклин У. Диксон Страница 17

Джо неподвижно лежал на земле и смотрел, как собака кружит вокруг него, грозно рыча. Зверь действительно был огромный — датский дог, белый с черными пятнами.

Джо слышал бешеный стук своего сердца. Он прикрыл руками лицо и начал было приподниматься, но собаке это явно не понравилось. Она кинулась на него и вцепилась зубами ему в ногу.

Он услышал треск раздираемой ткани. Пес, мотая башкой, дергал штанину, пока не вырвал здоровенный кусок.

— Император! Фу! — крикнул кто-то, подбегая к Джо.

Собака недовольно ворчала, когда ее за ошейник оттаскивали назад. Джо с трудом повернулся. Кто-то стоял над ним, удерживая дога. Это был Винни Перлман, видеоинженер с телестудии!

— Винни? — спросил Джо, переводя дыхание.

— Джо? — удивился Винни. — Вот это да! Прости. Не думал, что тут кто-то есть, а то не спустил бы Императора.

— Ладно, пустяки, — сказал Джо и, пошатываясь, поднялся на ноги.

Винни пристегнул к ошейнику поводок.

— Это Император. Большой датский дог.

Единственный из известных мне псов, которого исключили из собачьей школы за непослушание. Любит откалывать всякие номера. — Винни очень старался удерживать пса на расстоянии от Джо, но было ясно, что собака подчиняться ему не желает. — Что это ты так поздно делаешь на улице?

— Мне почудилось, я напал на след преступника, — сказал Джо. — Но опять получилась осечка… — И тут его осенило. — Послушай, Винни! Нельзя ли нам с братом завтра взглянуть еще на кое-какие видеозаписи? Хорошо бы посмотреть, например, случай с Кун Цзинем… Кадры его интервью, после того как он упал, и все такое… Мне кажется, там есть кое-что подозрительное.

Винни, не глядя на Джо, криво улыбнулся.

— Я тебе вот что скажу… Вы с братом — очень славные ребята, мне нравится, чем вы занимаетесь… Если бы дело зависело от меня, я бы показал вам любые записи…

— Ты что, мне отказываешь? — не поверил своим ушам Джо.

Винни все еще смотрел в сторону.

— Видишь ли… мне приказали вас обоих больше в студию не пускать…

— Ты шутишь… — Джо был ошеломлен. — Почему?

— Повторяю: мне приказали… Безо всяких объяснений. А от себя добавлю: этот приказ поступил из достаточно высокой инстанции… хотя и не высеченным на камне, но близко к тому. Мне очень жаль… но ничего не могу поделать.

Джо нахмурился.

— Но у нас есть разрешение службы безопасности.

— Прости… — сухо сказал Винни. — Мне надо идти. Да и собаке пора домой… Желаю удачи…

Когда Джо вернулся к себе, в комнате горел свет. Фрэнк спал прямо в одежде на одной из кроватей, Шон — на другой, а Чет — на кушетке. Джо тихонько разулся и поставил кроссовки на коврик.

— Джо? Все в порядке? — шепотом спросил проснувшийся Фрэнк. — Где ты был?

— Остановился покормить одну собачку, — ответил Джо, зевая во весь рот и усаживаясь на край постели.

Он показал брату разодранную штанину. Фрэнк негромко присвистнул. Потом встал, пошел к холодильнику, который стоял в кухоньке, и вынул бутылку содовой. Сделав большой глоток, он передал бутылку брату. Они сидели на кухне, поочередно пили воду и обменивались информацией. Джо рассказал о встрече с Сигрид в бассейне и о том, как познакомился с собакой Винни. Фрэнк поведал свою историю — о том, как он упустил коробку.

— И еще мы встретили в вестибюле Бешеного Пса, — добавил Фрэнк. Джо поднял брови.

— И что?

— Я спросил его, где он пропадал целый вечер. Он сказал, что ужинал с ребятами из фирмы спортобуви с восьми до одиннадцати. Утверждает, что они все время были вместе.

— Похоже, у него алиби. Не подкопаешься, — заметил Джо. — Если он не врет, тортом нас угостил кто-то другой.

— Он не врет. Я позвонил Кэтлин Бартон, и она сказала, что ФБР его алиби подтверждает. И еще она сообщила, что пока на жизнь Бешеного Пса не было даже попытки покушения.

Джо приложил холодную бутылку ко лбу.

— В общем, мы топчемся на месте, — подвел он печальный итог.

— Давай поиграем! — предложил вдруг Фрэнк.

— Во что? — зевнул Джо.

— Поставим себя на место подозреваемых и посмотрим, как все это должно выглядеть с их точки зрения… Я буду Бешеный Пес… Допустим, я подбросил бегунам-марафонцам записки, где говорится, что они будут убиты. Зачем подбросил? Чтобы напугать их. Дальше… Угроза сработала. Я получил определенные преимущества и выиграл забег. Докажи, что виноват я.

— Ну… как участник марафона я на сто процентов уверен, что виноват ты: ведь ты жив-здоров, — сказал Джо.

— Но я выиграл забег! — гнул свое Фрэнк. — Теперь какой смысл мне выполнять угрозу?..

— Это верно, — согласился Джо. — Но кто-то пытался тем не менее отравить Шона. Если Бешеный Пес был на ужине… и если у него действительно нет никаких причин реализовать свою угрозу… Послушай, мне кажется, тебя можно вычеркивать из списка подозреваемых.

— Думаю, ты прав, — развел руками Фрэнк. — А кем ты хочешь быть?

— Сейчас, погоди, — задумался Джо. Он уселся на кухонный стол и вытянул ноги. — Я буду безымянный подозреваемый. Светлые волосы, красно-синие плавки, хорошо сложен. Я принес торт в комнату Шона. Что вы, Фрэнк Харди, об этом скажете?

Фрэнк уселся напротив.

— У тебя плохо с арифметикой. Ты не годишься на роль преступника, — улыбнулся он.

— Как так?

— Ты начал с марафонца, который пришел вторым, а не первым. И ты его не убил, а только отключил на время. Если хочешь поубивать всех марафонцев, тебе лучше поторопиться: Олимпийские игры подходят к концу.

— Что еще? — спросил Джо. Фрэнк помолчал. Из комнаты доносился храп Чета.

— Ты грозил смертью не всерьез, — ответил наконец Фрэнк. — Это был просто обман, розыгрыш. Ты добивался чего-то другого… не знаю, чего. Но одно я про тебя знаю твердо…

— Что именно? — спросил Джо.

— Ты можешь свободно входить и выходить из общежития спортсменов, — ответил Фрэнк. — И можешь достаточно близко подойти к олимпийскому огню, к гимнастическим снарядам, к бассейну… Держу пари, у тебя есть олимпийское удостоверение.

— Точно, — кивнул Джо. — Я или спортсмен, или тренер, или кто-то, работающий на Олимпиаду… Может, даже какое-нибудь официальное лицо.

Фрэнк сходил в комнату, взял со стола листок бумаги и вернулся в кухоньку.

— Это список призеров. Я списал его в телестудии, — напомнил он, быстро проглядывая бумагу. — У любого из них были причины угрожать спортсменам перед марафоном. Но ни у кого нет таких причин после забега.