Джо Варвар и Чвокая Шмарь - Пол Стюарт Страница 17

— Огромный людоед! Да еще все эти рассказы о выжатых как лимон овцах, — жаловался он. — Нет, никакой я не герой! Я обыкновенный школьник… И я домой хочу!!!

Рэндальф дотянулся до него через могучую холку Норберта и ободряюще похлопал по плечу.

— Не тревожься так, друг мой, — сказал он. — Все будет просто хорошо! Верь мне, я ведь волшебник.

— Да-а, тебе легко говорить, — проныл Джо. — Вон, погляди-ка на Норберта, а ведь его зовут всего лишь Норберт Невеликий! Какой же величины этот… Энгельберт НЕОБЪЯТНЫЙ?

— Естественно, необъятной! — сказала Вероника. — О чем, по-моему, свидетельствует уже само его имя.

— Это точно! — подтвердил Норберт. — И вдобавок он совершенно неподъемный! Раза в два выше меня ростом и раза в три толще. Среди людоедов Энгельберт считается даже более крупным, чем мой дед, Умберто Громадина, — не говоря уж о моем дяде, Малькольме Девятибрюхом…

— Да, да, Норберт, — прервал его Рэндальф. — Твои рассказы меня всегда просто восхищали. — И он снова повернулся к Джо. — На самом деле я вовсе не хочу, чтобы ты вызывал Энгельберта на поединок…

— Не хочешь? — удивился Джо.

— Конечно же, нет! — сказал Рэндальф. — Было бы в высшей степени странно, если бы я этого хотел!

— Так ЧЕГО же тогда тебе от меня надо? — спросил Джо.

— Психологического решения данной проблемы! — И Рэндальф выразительно постучал пальцем по виску. — Все дело в знании психологии людоедов.

— Правда? — удивился Джо.

— Ну, слушай. — Рэндальф с трудом подавил зевоту. — Всем известно, что у людоедов, хоть сами они и велики, мозгов маловато. Не правда ли, Норберт?

Джо так и вцепился в плечо великана, когда Норберт энергично закивал в знак согласия.

— Неужели это действительно так? — еще больше удивился Джо.

— Ну конечно! — сонно подтвердил Рэндальф. — Тебе потребуется только ошеломить его — ты стремительно подлетишь к нему в своих Поножах Могущества, взмахнешь у него перед носом острым Трезубцем Хитрости и загипнотизируешь его взглядом из-под Шлема Сарказма, а потом четко и внятно заявишь: пусть немедленно прекратит так отвратительно себя вести, а иначе!..

— А что «иначе»? — спросил Джо.

— А иначе ты дашь ему такого пинка под зад!.. Ну, и можешь добавить от себя еще что-нибудь язвительное — скажем, насчет его внешности, — тогда он и вовсе разнюнится, как младенец. Все очень просто.

— Раз это так просто, — сказал Джо, — то зачем же вам понадобился я?

— Психология! — зевнул Рэндальф. — Ты герой-воитель, а людоеды до смерти боятся героев-воителей. Они знают, что герои убивают великанов и троллей, сражаются с драконами и побеждают их, но никто не может одержать победу над героем-воителем. Это всем известный факт.

— Но я же не герой-воитель! — завопил Джо. — Я все время тебе это твержу! И я никогда не убивал ни великанов, ни троллей! Честное слово!

— Мальчик мой, — сказал Рэндальф, усевшись поудобнее и прислоняясь к могучему уху Норберта, — да этот Энгельберт как его там только посмотрит на тебя в твоих замечательных доспехах и тут же, разрыдавшись, как младенец, пообещает быть добрым и ласковым, как котенок! Особенно если ты, как бы случайно, заметишь, что глаза у него налезают один на другой и воняет он, как розовый смердун из Благовонных Грязей. Можешь мне поверить, я ведь…

— Ну да, волшебник… — уныло закончил Джо, но Рэндальф его уже не слышал: он крепко спал, негромко, но трескуче похрапывая.

— Ну вот, он опять отключился, — сказала Вероника. — Никогда не видела, чтобы волшебники так много спали! Что ж, по крайней мере во сне он не болтает!

— Заткнись, Вероника! — сонно пробормотал Рэндальф.

— Это единственное, что он способен произносить даже во сне! — усмехнулась Вероника.

Возвращались они тем же путем — по извилистой тропе мимо Гнилых Гор, Неторопливо тянулось раннее утро; наступил полдень…

БУМ-М!

Позади негромко бумкнула Маунт-Бум, Мохнатые писклявые бабочки шныряли туда-сюда в поисках сладкого нектара, которым питались; покрытые перхотью птицы — выворотни возились у обочины тропы в пыли, издававшей жуткий гнилостный запах, а рой толстых жуков-оленей кружил с жужжанием в поисках маргариток-убийц, чтобы опылить их.

— Эти жуки похожи на Рогатого Барона, — рассмеялся вдруг Джо.

Вероника кивнула, широко раскрыла клюв, щелкнула им, поймав жука, сглотнула и сказала:

— Только на вкус они гораздо лучше!

Джо поморщился, отвернулся и вдруг краешком глаза заметил на земле что-то блестящее.

— Что это там такое?! — воскликнул он.

— Что — «такое», господин мой? — спросил Норберт.

— Вон там. — И Джо показал пальцем на землю возле левой ступни Норберта. — Осторожнее, не раздави!

Естественно! Возле левой ноги Норберта в неярких лучах солнца поблескивала серебряная чайная ложечка, изображавшая на пыльной тропе некий безнадежный танец. Она все кружилась и кружилась, словно желая что-то этим сказать, и круги становились все меньше и меньше, а потом ложечка и вовсе остановилась, сделала последний неловкий пируэт и с легким звоном упала на землю.

Джо тут же соскочил с плеча Норберта и поднял ложечку. Когда он взял ее в руки, ложечка тихонько вздохнула.

— Вы слышали? — спросил Джо, показывая ложечку всем. — По-моему, она вздохнула.

— Ей одиноко, — сказал Норберт. — Она, должно быть, отстала от остальных во время безумного бегства кухонной утвари.

— Эта ложка заколдована! — мрачно констатировала Вероника.

— А можно мне ее взять? — спросил Джо.

— Кто-то теряет, кто-то находит… — философически заметила Вероника, — Она будет отлично смотреться с твоей кастрюлей и вилкой для жарения хлеба. — И попугаиха, взъерошив перья, гордо задрала клюв. — Можешь назвать ее, например, Чайной Ложкой Ужаса и стращать ею людоедов!

— А почему мы стоим? — донесся до них голос Рэндальфа, — И не произносил ли кто-нибудь слово «чай»?

— Я чуть не наступил на чайную ложечку, господин мой, — сказал Норберт. — Это было бы крайне неприятно. Моя тетя, Берта Большеногая, вечно наступала на разные предметы. Точнее, попадала ногой… в общем, повсюду, И вот однажды она угодила ногой прямо в здоровенную коровью…

— Да, да, — сказал Рэндальф, — мы знаем, довольно, Норберт. Благодарю тебя. А теперь, если ты, Джо, вполне готов идти дальше, то нам лучше продолжить свой путь. Он, надо сказать, неблизкий!

Джо кивнул и сунул чайную ложку в карман. Норберт подхватил его, посадил на плечо и зашагал по тропе. Рэндальф тут же кулем осел на правом плече людоеда и вновь погрузился в сон.