Маркус и Сигмунд - Клаус Хагерюп Страница 15

Когда он дошел до перекрестка у Рюдосена, он увидел, как Бента спускается с горки. Она шла медленно, волоча ноги, и не видела его, потому что все время смотрела в землю. Раньше он не замечал, какая она маленькая. Когда она была в окружении людей, она казалась куда выше, может быть, оттого, что в ней было что-то делавшее Бенту заметнее окружающих. Отчасти Сигмунд был прав, говоря, что тем, кто на свету, нужна тень, чтобы их можно было хорошо разглядеть. Теперь она шла совсем одна, и ни одной тени, кроме собственной, около нее не было. Сегодня Бента тоже была в черном: черные брюки, черная футболка и черная «кенгурушка». Видимо, ей нравится темная одежда, подумал Маркус и оглядел себя. На нем было всего понемногу: синяя рубашка, зеленый свитер, красная куртка, синие брюки и коричневые ботинки. Он отчасти напоминал светофор. Вот она уже не больше чем в пяти метрах. Он почувствовал, что она не хочет ни с кем видеться, но не мог сделать вид, что ее нет.

— Привет, — окликнул ее Маркус.

Она посмотрела, чуть ли не испуганно. Потом улыбнулась, взгляд ее начал веселеть, и она подошла еще ближе.

— Привет, Мэкакус! Как жизнь?

— Ничего, — кивнул Маркус. — Откуда ты знаешь, что меня называют Макакусом?

— Одноклассник сказал. Макакус. Классное имя.

Маркус слегка опешил. Он никогда не думал, что называться Макакусом может быть классно. Не об этом он мечтал, когда был маленьким, хотел скорее вырасти и получить собственное прозвище, как все большие мальчишки. «Белка» — вот что бы ему понравилось. Получить прозвище от быстрого и веселого существа, элегантно летающего с дерева на дерево, было бы куда приятнее, чем зваться в честь кривляющегося нелепого животного, не отличающегося особым умом. Но в устах Бенты прозвище зазвучало красиво. Она выговорила его с легким ударением в конце, а «а» было почти как «э». Классная кликуха «Мэкакус». Он об этом никогда не задумывался, и, может быть, она действительно была крутой. Привет, как тебя зовут? Меня зовут Маркус, но почти все называют меня «Мэкакус».

— Да, не жалуюсь, — ответил он. — А твоя жизнь как?

— Да отлично, я тоже не жалуюсь, — сказала она и улыбнулась.

Может быть, дело было в том, как она это произнесла, или дело было в улыбке, или потому что у Маркуса было чувственное восприятие жизни. Во всяком случае, он понял, что она на самом деле имеет в виду. За словами он услышал, как она кричит, что ей ужасно плохо. Она сказала не это. То, что она сказала, она выговорила с улыбкой, но Маркус услышал этот крик так ясно, будто она крикнула на самом деле.

— Нет, — сказал он, — жалобами тут не поможешь.

Ее мрачный взгляд стал еще мрачнее.

— Ты это о чем?

Больше всего Маркусу хотелось потрепать ее по щеке, но тогда она бы наверняка к нему прилипла.

— Само пройдет со временем, — сказал он.

Она провела рукой по волосам. На каждом пальце было по кольцу. «Не дешевые», — подумал Маркус и ободряюще улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ.

— Нет, — возразила она. — Это не проходит. — И побежала. Мимо него. На полной скорости через перекресток вниз по дороге. И исчезла.

* * *

— Вот как, — сказал Сигмунд. — Она показалась не очень-то счастливой, да?

Маркус кивнул. Рот был набит пиццей. Сигмунд сидел в кровати и ел. Маркус притащил стул и маленький журнальный столик из гостиной. Ему казалось, что пациент пошел на поправку. Когда он услышал, как Бента побежала своей дорогой, он здорово просветлел. Маркус глотнул сока и подумал, что сострадание не очень развито в Сигмунде, но ему вполне хватает собственных горестей.

— Да, — подтвердил Маркус. — Она показалась мне совсем несчастной. По-моему, ей очень тоскливо.

Сигмунд хитро улыбнулся:

— А почему ей тоскливо?

— Не знаю.

— Не думаешь, что это из-за любви?

Маркус только что откусил еще пиццы. Он так быстро проглотил ее, что казалось, кусок застрял в горле. Глоток сока оказался очень кстати.

— Нет, — быстро проговорил он. — Не думаю.

Он как-то не подозревал, что Бента тоже может тосковать из-за любви, но, когда Сигмунд спросил, это показалось вполне вероятным. Но если она тоскует от любви, то к кому? Это был большой вопрос. Маркус смотрел на жизнь вполне реалистично и не думал, что девчонки тут же выстраиваются в очередь, стоит ему освободиться, но Бента была особенной. Во-первых, она сказала, что он милый. Во-вторых, она пригласила его на концерт. В-третьих, она обрадовалась, когда встретила его на перекрестке. В-четвертых, она считает, что Макакус — классное прозвище. В-пятых, он сказал ей что-то, отчего она быстро убежала. Однажды с ним самим случилось нечто подобное. Тина Петерсен сказала как-то, что ей нравятся его новые очки. В этот момент он был влюблен в Тину и так разволновался, что убежал как можно скорее. В-шестых, довольно часто люди влюбляются в тех, кто их не любит, а поскольку Маркус сейчас не может влюбляться, он — типичный пример человека, в которого легко можно влюбиться. Случайностей было так много, что они уже не могли быть случайными. Бента Иверсен влюбилась в него, и хуже этого ничего и быть не могло. Он фальшиво улыбнулся Сигмунду:

— Нет, не думаю, чтобы она влюбилась. Я думаю, у нее в семье проблемы.

— Она так сказала?

— Нет.

— А что она сказала?

— Что это не пройдет.

Сигмунд вытер руки об одеяло. Ничего страшного. Маркус все равно собирался стирать вечером.

— А меня упоминали?

Опять в его голосе послышалась хитринка.

— Нет.

— Она просила передать привет?

— Нет.

— Ну-ну, — довольным голосом проговорил Сигмунд и облизал пальцы. — Хоть что-то.

Маркус не совсем понял, что было этим «чем-то», и ему так и не удалось узнать, потому что в дверь позвонили.

Маркус рассказал, что пригласил Муну и Эллен Кристину в гости обсудить возникшие проблемы, а Сигмунд совсем не возражал. Он, конечно, не думал, что они могут чем-то помочь, но всегда приятно, когда приходят гости. И если Маркус позвонит и попросит их купить свежих венских булочек, он с удовольствием примет девушек.

Когда они вошли, Сигмунд неожиданно опять оказался уставшим. Он откинулся на кровати и слабо поздоровался с девочками.

— Спасибо, что пришли, — пробормотал он. — Надеюсь, у вас все хорошо. Хотел бы и про себя так сказать, но меня сейчас сильно тревожит сердце. Вы тоже здесь собираетесь жить?

У Эллен Кристины в руках был чемодан. Она поставила его на пол.

— Нет, — ответила она. — Мы пришли помочь тебе. Маркус нам все рассказал.

— Охотно верю, — сказал Сигмунд. — Он не очень-то хорошо держит секреты.

— А я думал, у нас нет секретов от Муны и Эллен Кристины, — удивился Маркус.