По ту сторону тысячелетия - Кай Майер Страница 13

— Деа, ты с ума сошла?! — гневно зашептал он. — Ты имеешь хоть малейшее понятие о том, куда попала? Детям здесь нечего делать. Эти люди не любят шутить, когда кто-то нарушает закон.

Деа внимательно посмотрела на отца: — Это звучит так, как будто ты боишься своих собственных единомышленников.

— Боюсь за тебя, Деа, — тихо возразил он. — И эти люди вовсе не мои единомышленники.

Она еще раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и рассказала ему обо всем, чему была свидетельницей. О сборище на площади, о проповеднике в белом. И о том, как его лицо на ее глазах превратилось в мерзкое обличье демона.

Готен внимательно слушал ее, и девочка с благодарностью и гордостью отметила, что он ни на миг не усомнился в ее словах. Он воспринимал ее всерьез, и это был самый драгоценный подарок, какой отец мог сделать своей дочери.

Когда она закончила рассказ, Готен сказал:

— Хорошо, что ты пришла ко мне. Я не знаю, почему именно ты сумела разглядеть то, что было скрыто от остальных, но не сомневаюсь: мы имеем дело с настоящим демоном. Теперь наша очередь познакомиться с этим Белым.

— Прямо сейчас?

— Прежде чем он ввергнет всех этих людей в пучину несчастий. — Готен выпрямился, потом вышел из-за колонны. — Подожди здесь, — сказал он Деа. — Есть кое-кто, кому я обязан сообщить о случившемся.

Деа смотрела, как отец спешит к дальнему концу огромного стола.

Там, на более высоком стуле, чем остальные, сидел широкоплечий мужчина с окладистой белой бородой, которая раздваивалась на груди. Голова его почти облысела, и только затылок обрамляли волнистые седые волосы, ниспадавшие на капюшон рясы. Очень темные, глубоко посаженные глаза внушали страх, но, сколько ни смотрела на него Деа, он оставался обычным человеком. Никаких изменений и превращений в нем не происходило. Если ее способность распознавать зло под скрывавшей его личиной еще сохранилась, то она могла быть уверена по крайней мере в том, что глава охотников за ведьмами — не замаскированный демон.

«Замаскированный демон», — повторила Деа про себя. Теперь в каждом, кто встречался ей, она была готова заподозрить исчадие ада. Но все-таки у этого человека очень жестокие глаза, и она предпочла бы никогда не иметь с ним дела. Наконец-то она вспомнила его имя — Абакус!

Готен остановился рядом с ним, наклонился и что-то прошептал ему на ухо. Лицо главного охотника посуровело. Он поднялся со своего стула. Все разговоры в зале мгновенно смолкли.

— Мой друг Готен только что передал мне сообщение чрезвычайной важности, — с достоинством изрек Абакус.

По залу пронесся шепот, и не один завистливый взгляд устремился на Готена. Многие здесь мечтали о том, чтобы Абакус называл их друзьями.

— Простите, если мы еще немного отложим начало нашего совещания, — продолжал Абакус. — Готен и я скоро вернемся к вам.

С этими словами он вышел из-за стола и поспешил к небольшой двери в конце зала. Готен поманил Деа, та тотчас подбежала к нему и вместе с отцом последовала за Абакусом. За собой они оставляли взволнованное перешептывание и множество удивленных физиономий.

Повозка доставила Абакуса, Готена и Деа к той площади, где Белый читал свою проповедь. Охотников за ведьмами сопровождала сотня всадников в полном вооружении, с острыми клинками наготове.

Деа вела себя очень тихо и скромно, стараясь не встречаться взглядом с главой охотников за ведьмами. Абакус не сказал ей ни единого слова, он вел себя так, будто девочки здесь вообще не было. Только один раз Деа заметила, что он украдкой рассматривает ее. Уж не догадался ли этот человек, что она — родная дочь Готена?

Казалось, что Абакус знает все, что для него не существует никаких секретов и никто не сможет ничего утаить от него. Никто. Даже суровый Готен. Хотя они очень походили друг на друга и ростом, и мрачной внешностью, Готен явно держался как подчиненный. Деа это немного удивляло: таким отчужденным и замкнутым она своего отца еще никогда не видела.

На площади по-прежнему толпились люди. Наверху, на помосте, Белый простирал обе руки, точно желая привлечь к себе на грудь всех собравшихся. Многие мужчины и женщины глядели на него как зачарованные, будто там стоял не какой-то тщедушный проповедник, а сам Спаситель.

Абакус посмотрел поверх людских голов на Белого, затем кивнул. Впервые он прямо взглянул на Деа.

— Ты права, девочка. Я не знаю, почему именно ты сумела распознать его, но ты и в самом деле права. Там, наверху, не человек.

Готен одобрительно кивнул Деа.

Абакус подал знак солдатам. Они соскочили с лошадей и незаметно смешались с толпой. Абакус и Готен дождались, пока воины займут позиции вблизи помоста, после чего слезли с повозки.

— Ты останешься здесь, — шикнул Готен, когда Деа тоже хотела спуститься.

— Но ведь я его разоблачила!

— Ты останешься!

Абакус сзади подошел к Готену и положил ему руку на плечо:

— Это необычная малютка. Пусть идет с нами.

Готен удивленно взглянул на него, потом тяжело вздохнул и кивнул. Деа видела, как ему не хотелось уступать. Он действительно боялся за нее. При этой мысли у девочки закружилась голова.

— Ты все время будешь держаться позади меня, понятно? — сказал он. — Что бы ни случилось.

Она кивнула и четко, по-солдатски ответила:

— Как прикажете, мастер Готен!

Абакус улыбнулся, точно его позабавила эта сцена, а морщины на лбу Готена обозначились еще резче и глубже. Деа подумала, что он, наверное, только теперь начинал понимать: иметь дочь — значит не просто время от времени покупать ей обновки. Ему придется привыкать и к ее настроениям, и к непослушанию. Бедняга Готен! Такого в его жизни и впрямь никогда раньше не бывало.

Народ с неохотой расступался, когда Абакус и Готен рядом шли через площадь. Деа спешила за ними, опасаясь, как бы толпа не оттеснила ее.

Они прошли уже половину пути до помоста, когда Белый вдруг прервал свою пламенную речь. Он заметил обоих охотников. Его руки безвольно опустились. Он оскалил зубы, как дикий зверь, готовый к борьбе не на жизнь, а на смерть.

К удивлению Деа, Абакус и ее отец сохраняли полную невозмутимость. Такое поведение демона не произвело на них никакого впечатления; казалось, нечто подобное они наблюдали бессчетное количество раз.

Из-за спин охотников за ведьмами ей почти не был виден помост. Тем не менее она рассмотрела, как солдаты Абакуса со всех сторон приближались к проповеднику. Громкий ропот и перешептывания волной прокатились по людскому морю. Некоторые мужчины и женщины, казалось, стряхнули с себя дьявольское наваждение, но большинство только в полном смятении вопросительно глядело на адского проповедника. Некоторые стали читать молитвы, кто-то запел псалмы…

По жесту Абакуса ловушка захлопнулась. Внезапно со всех сторон на помост хлынули вооруженные солдаты. Демон громко взвыл, схваченный множеством рук. Его облик сразу утратил все человеческое, хотя Деа подозревала, что никто, кроме нее, не видит этого превращения. Насчет Готена и Абакуса она не была уверена, но из толпы никто не мог понять, что же происходит, даже солдаты, схватившие демона.