Рыцарь московской принцессы - Анна Устинова Страница 12

– Вот теперь свети на меня, – решительно скомандовал Егор.

Под бирюзовым лучом все вокруг начало стремительно увеличиваться. Во всяком случае, так показалось Егору. Белка стала размером со взрослого кенгуру, а может, даже и больше. Зоя же превратилась в настоящую великаншу.

– Ой, какой миленький Мальчик с пальчик, – хихикнула она. – Тебя можно даже в кукольную кроватку уложить. И в коляску. Замечательная маскировка.

С этими словами она подхватила мини-Егора под мышки, резко подняла в воздух, так что внутри у него екнуло, и опустила в рюкзак.

– Устраивайся с комфортом, сейчас застегну замки.

Егор подтянул колени к подбородку и обхватил их руками. Вроде бы ничего, жить можно. Если, конечно, не очень долго. Новое состояние ему совершенно не нравилось. Ощущал он себя препаршиво, а главное, полностью беззащитным.

– Квак!

Лягушонок запрыгнул ему на макушку.

– Чуть тебя не забыли, – спохватилась Зоя.

– Квак! – покосился на нее с осуждением лягушонок.

– Слезай с головы! – прохныкал Егор. – Я теперь маленький. Мне тяжело.

Он поморщился от звука собственного писклявого голоса. Детский сад да и только! Лягух послушно устроился у мальчика на коленках.

– Теперь можешь закрывать! – крикнул Зое Егор. – И советую поторопиться, иначе ведь тоже скоро вырасту.

Свет померк. В рюкзаке сразу стало темно и душно. «Ничего, потерпим, – уговаривал себя мальчик. – Зое хуже. Ей ведь придется меня тащить».

Рюкзак поднялся в воздух. Егору почудилось, что на очень большую высоту.

– Маленький, а тяжелый какой, – донесся до него недовольный голос девочки.

– Уже уходите? – горестно возопил Тень. – Вот. Даже не попрощались. Никому, никому я не нужен, кроме родного Колодца!

– До скорого! – крикнула ему Зоя.

– Навестим тебя при первой возможности, – пискнул из рюкзака Егор.

Белка процесс прощания проигнорировала. Егора пронесли по саду, затем доставили на лестничную площадку, где он почти сразу же услыхал хриплый оклик:

– Стой, кто идет?

– Зоя, племянница Верховного Правителя Константина Шестого, – величественно ответила девочка. – Со мной моя Белка.

– Прошу извинить, ваше светлейшество дофина Зоя. Служба. Соблаговолите пройти.

– Проводите меня до моей комнаты, – властно распорядилась она.

– Премного виноват, ваше светлейшество дофина Зоя, но не имею возможности. Я здесь на посту. Без приказа запрещено покидать.

«С ума сошла, – охватила паника Егора. – Зачем тянет время? Принцесса на горошине! Провожатый ей понадобился! А время идет. Того и гляди опять увеличусь. Вот рожа будет тогда у этого гвардейца. Впрочем, нам всем мало не покажется».

– Вот я вам и приказываю! – топнула ногой Зоя. – Извольте сопроводить меня до дверей комнаты. Ослушаетесь – пожалуюсь дяде.

– Ваша воля – закон, дофина. – Голос у гвардейца упал.

Не хотел бы Егор оказаться в его положении. Кого ни послушаешься, все плохо. Но Зоя придумала здорово. Теперь их больше не останавливали. Дофина под охраной гвардейца беспрепятственно прошествовала через все посты. Ей даже не приходилось тратить время на объяснения. Гвардеец сам за несколько метров до очередного поста принимался орать:

– Пропустить дофину с сопровождением!

У двери комнаты девочка милостивым тоном обратилась к своему провожатому:

– Назовите мне ваше имя. Я намерена ходатайствовать о повышении вас в звании.

– Рад служить, ваше светлейшество дофина Зоя, – счастливо гаркнул гвардеец, думая про себя: «Если и в звании не повысят, то хоть не накажут за то, что покинул пост. Сам черт в этой Башне не разберется, чьи приказы важнее. Дофины или же моего полковника? Она, конечно, наследница, но у полковника может быть на сей счет особое мнение».

Ноги Егора угрожающе уперлись в стенки рюкзачка. «Расту», – понял он и ткнул Зою в спину. Та, быстренько забежав в комнату, захлопнула дверь перед носом опешившего гвардейца.

– Меня зовут, – в отчаянии прокричал он, – рядовой Гарибальд Морески.

– Я запомню ваше имя, – спешно расстегивая рюкзак, ответила через дверь Зоя. – Быть вам сержантом!

«А чем черт не шутит! – воодушевился рядовой Морески. – Конечно, она совсем еще девчонка. Тринадцать лет всего лишь. Но, может, я ей понравился. Как она ласково мне улыбалась! Да и время ведь быстро летит. Сегодня она дофина, а не успеешь и глазом моргнуть, ей уже восемнадцать. И заняла она отведенное ей положением место Верховной Правительницы. Тут можно вообще и полковником стать. Надо чаще показываться ей на глаза, чтобы не забывала. Вырастет, будет наверняка прехорошенькая, как мама, ее высокопревосходительство Лидия, упокой Господь ее душу».

Мысли о предстоящем полковничьем чине грели душу Морески, однако до этого еще нужно было дожить. А то выгонят с волчьим билетом или Орест обвинит в государственной измене, и кончится дело тюрьмой, если вообще не смертным приговором. Прощайте тогда полковничьи погоны. И гвардеец, грохоча каблуками начищенных до блеска сапог, помчался обратно на пост, коря себя на ходу за несообразительность. Прояви он вовремя смекалку, запасся бы у дофины записочкой себе в оправдание. С одной стороны, документ. А не потребуется, так память. Но чего не сделано, то, как известно, просвистело мимо. Он ускорил шаг.

Егор тем временем с большим трудом выбирался из рюкзачка. Мальчика так расперло, что бедный Лягух превратился в кляксу и теперь, жалобно поквакивая, с трудом возвращался в привычную форму.

– Э-э, дружище, в детстве ты гибче был, – с большим интересом наблюдала за его манипуляциями Белка. – Старость не радость, да?

– Это у меня старость не радость, – стряхнул, наконец, рюкзак с ноги Егор. – Даже страшно подумать, как я мог там поместиться.

– Сам дурак, – хмыкнула Зоя. – Я ведь специально туда рядом с тобой положила уменьшитель. Думала, догадаешься воспользоваться.

– То-то мне что-то твердое всю дорогу в бок упиралось, – потер намятое место мальчик. – Хоть бы предупредила. В рюкзаке-то темно. Собственную руку не разглядишь.

– Коллеги не поняли друг друга, – подвела итог Белка и, порывшись в кармане на животе, извлекла лесной орех, который тут же разгрызла и съела.

– Располагайся, – сказала Егору Зоя.

Он окинул взглядом комнату. За время его отсутствия в ней произошли изменения. Розовые обои исчезли, уступив место строгим, серым, в тонкую белую полоску. В тон им теперь было и покрывало на кровати. Диванчик, на котором Егор провел свою первую ночь в Башне, переместился к противоположной стене, а на его место переехала Белкина клетка с домиком. Впрочем, кажется, и сам диванчик был новый – куда более строгий и монументальный. Остальным предметам модификации удалось избежать. У окна по-прежнему находился столик с компьютером. А у двери – огромное зеркало, которое одновременно могло исполнять роль монитора и телевизора.