Муха - внучка резидента [= Муха и сверкающий рыцарь ] - Евгений Некрасов Страница 11

Сворачивай! — подхватил Петька. А Динамит завизжал на одной ноте:

А-А-А-А!!!

Первым их услышал Евгений Евгеньич. Он кинулся на корму, оттолкнул сидевшего на моторе рабочего и налег на рукоятку.

Но было уже поздно.

Моторка развернулась слишком близко, подняв крутую волну. Маша смотрела на нее, как во сне, когда случается что-то ужасное, а бежать невозможно.

Вот волна докатилась до лодки, и так уже до половины наполненной водой.

Вот лодка черпнула бортом, лениво качнулась и черпнула еще раз.

Вот вдруг оказалось, что они с Петькой сидят по пояс в воде. Корма лодки погружается в глубину, а нос задирается. Там по-прежнему стоит Динамит со своим утенком, придерживая бескозырку на голове.

Маша встряхнулась, подняла повыше пиджак Деда и, загребая одной рукой, поплыла к моторке.

Ну вот, еще одних утопили. Говорил вам!.. — с досадой сказал учитель и сплюнул в воду.

Чего там, Евгень Евгеньич, — промямлил рабочий, который так неумело управлял моторкой, и тоже сплюнул в воду. — Ну, не рассчитали маленько. Кого вперед спасать будем?

Сначала женщин и детей! — героически пискнул Динамит. Он сидел верхом на носу лодки, торчавшем из воды, как великанский поплавок. Похоже, там, в носу, был отсек непотопляемости, наполненный пенопластом или просто воздухом.

Дед в рубашке и в брюках лежал на воде, тяжело дыша. Волна играла с его галстуком, похожим на яркую тропическую рыбу.

Маша доплыла до моторки, забросила дедов пиджак и сердито сказала:

— Дедушке помогите, у него сил уже нет!

Все сразу засуетились, как будто ждали Машиной команды. Евгений Евгеньич подгребал единственным оказавшимся в моторке маленьким веслом. Один рабочий улегся на борт и втащил к себе Машу, второй быстренько спас Петьку и уже издалека протягивал руки Деду.

И вдруг из моря поднялся огромный пузырь воздуха!

Здесь, на глубине, вода была чистая, потому что волны не поднимали муть со дна. Было видно, как пузырь всплывает — дрожащий, серебристый. Потом он — пух! — лопнул, и на воде осталось растекающееся масляное пятно.

— Самосвал утонул! — охнул один рабочий и, не раздеваясь, кинулся в воду.

Маша уже видела, что вслед за пузырем всплывает зыбкая тень человека, но предупредить рабочего не успела. Он винтом вошел в воду. Его синий комбинезон потускнел и тоже превратился в тень. Две тени сближались, сближались… Бац! Петька потом врал, что было слышно, как треснулись два лба — самосваловский и рабочего. Обнявшись, они пробкой вылетели на поверхность.

— Самосвал! — орал рабочий. — Виктор Васильич! Живой!

— Ага, — суровым милицейским голосом сказал Самосвалов, рассмотрев непрошеного спасителя. — Гражданин Попов, улица Мясищевская, дом двенадцать. Это ты меня утопил?

— Нет, я только их утопил, — честно признался Попов, широким жестом обводя всю компанию: Динамита верхом на лодочьем носу, Деда, которого учитель успел втащить в моторку, и сидевших рядышком Петьку с Машей.

Со всех, кроме Динамита, вода лилась ручьями. Маша держала на вытянутых руках дедов пиджак. Она особенно гордилась тем, что при кораблекрушении намочила только рукава и полы, а внутренние карманы с документами остались сухими.

К месту происшествия на малом ходу подплыли еще две моторки. Динамита, который даже не замочил санда-v лий, сняли с наполовину затонувшей лодки. Прежде чем прыгнуть в протянутые к нему руки, он похвалился начальнику милиции:

— Дядь Вить, а вы заметили, что я последний покидаю тонущий корабль?

Самосвалов отмахнулся, как от мухи, и стал командовать спасательными работами:

— Попов, бери лодку на буксир. Евгений Евгеньич, подгребайте ближе. Ступин, отойди от мотора! Отойди и не включай! А то отплывем и место потеряем, а я хочу свою подлодку достать.

— Не потеряем, — сказала Маша. — Дед к ней поплавок привязал.

Самосвалов пригляделся к Деду и стал непонятно хрюкать в воду. С ближайшей моторки его подцепили за шиворот и втащили на борт. Начальник укропольской милиции смеялся:

— Ой, ой, не могу! А я-то… Хо-хо! А вы… Хи-хи!

Все стали спрашивать, в чем дело. Кто-то уже крутил пальцем у виска: мол, спятил наш Самосвал от жизненных переживаний.

— Мужики, я в порядке! — отсмеявшись, сказал Самосвалов. — Вы только представьте, что со мной было. Бульк улся я на дно. Вода попала в моторный отсек, а это — лишняя тонна веса. Всплыть не могу. Гляжу на глубиномер — пятнадцать метров, как пятиэтажный дом! И вдруг в иллюминатор снаружи стучат. Оборачиваюсь и вижу — джентльмен: брюки белые, рубашечка белая, галстук в воде развевается. Этот самый! — Самосвалов показал на Деда и опять зашелся в хохоте: — И я, мужики, решил… Охо-хо! Я решил: конец, с ума сошел Самосвалов! Потом вынырнул и думаю: никому не скажу, что под водой плавают люди в галстуках, а то как бы меня в дурдом не отправили. — Начальник укропольской милиции в последний раз нервно хихикнул и понизил голос: — А ведь я нашел его, мужики!

Он произнес это так строго, загадочно и гордо, что все в один голос спросили:

Кого?

Не кого, а что. Место, где «Принц» утонул!

Маша торжествующе посмотрела на Деда: «Эх ты! Говорил, что никто не знает, где «Принц» утонул. Нетушки! Наша милиция все знает, а что не знает, то найдет!»

«Все равно не верю», — покачал головой Дед.

— Слушайте! Слушайте! — вдруг закричал Динамит. — Хвалебная песнь дедушке Коле:

Однажды в воде черноморской холодной Тонул Самосвалов на лодке подводной. Но дедушка Коля к нему поднырнул И…и…

— И эту подлодку, как шарик, надул, — подсказалПетька. — Или «И наш Самосвалов со страху икнул».

Динамит сорвал с головы бескозырку. Подложенные в нее газеты посыпались в воду.

— Ты ничего не понимаешь! — кричал он. — ЭТО ЖЕ Я САМ СОЧИНИЛ!!! Сам! И конец я сам придумаю! Обязательно!