Ая эН. Елка, которая пароход - Ая эН Страница 11

– О! – сказал папа. – Библиотекой. Тогда не буду мешать.

Пи-пи-пи… Петя выключил чайник и прошел в большую комнату. Раньше это была гостиная, но книжные полки и шкаф вроде бы стояли тут всегда. Раньше это был океан, и мама, которой не было, запирала острова на замок – иногда, когда сердилась.

Петя знал, что свой кабинет дюжину лет назад дед уступил ему, самолично переделав в детскую. За последние годы в «детской» образовалась свалка, гостиная превратилась в настоящий большой кабинет, а в мами-папиной спальне дедушка только спал и болел. Болел он редко. Спал мало. Работал много. Хотел успеть завершить какой-то труд, лингвистический, никому не нужный.

Петя честно подошел к полкам. Это были старинные, на совесть сработанные шкафы, темные, четыре штуки, от пола до потолка. «Солидные, как в Хогвартсе!» – вспомнил Петя фильм. Недавно как раз был повтор по какому-то каналу, он случайно наткнулся. Так бы не стал в пятый раз смотреть, конечно. Но мимоходом…

Хорошо бы, конечно, проснуться однажды волшебником. Что говорить, в день своего одиннадцатилетия Петя ждал – до самой темноты ждал – сову. Даже в парк отправился гулять на случай, если сова не имеет права принести приглашение официально, при всех. Залез в кусты, где совсем никого, шептал:

– Ну давай же, ну тут же ни единой живой души, давай, лети, я же знаю, что я особенный, что не как все…

Но сова так и не прилетела. Седьмую книгу о Поттере Петр дочитывать не стал.

Петя провел пальцем по стеклам одной из полок, с классикой, оглядел комнату и засек на столе у окна компьютер. Ага!

Комп работал, но за Интернет оказалось не уплачено. Облом. Петя вернулся в прихожую, достал из рюкзака свой планшетник и приземлился с ним на кухне. Налил кипятка в когда-то любимую чашку с пароходиком. Раньше от кипятка пароходик краснел и хмурился. Красный пароход – пить нельзя, обожжешься. Становится разноцветным и улыбчивым – значит, остыл. Сейчас цвета рисунка были не такими яркими, а улыбка проглядывала даже при кипятке, как и насупленные брови.

Чай на подвесной полке нашелся без проблем. Беспроводные сети также обнаружились мгновенно, но подключиться к ним не удалось. Петр Сергеич обжегся чаем, чертыхнулся и вырубил планшет. Надо будет купить к нему симку! Обязательно! – подумал Петя. – Вот как теперь? Через мобилку неудобно, она маленькая…

О, эсэмэска. Димон пишет. «Ингл перенесли на вторн!!))» Оооо!!! Нееет! Ну что за сплошная невезуха! Во вторник отвертеться не получится. Во черт! Петя пнул подоконного кота, выплеснул кипяток в мойку и вернулся в комнату.

Книги, елы-палы! Кому нужны бумажные книги, когда есть великолепные электронные библиотеки? Бред!

«А у тебя чо нового? чо молчиш. те привет от ксю!))» — вторично проявился Димон. «Все норм!» — ответил Петя и тут же отправил еще одну эсэмэску в расчете на Ксюху: «Пашу сижу. На меня тут папа свалил разбор дедушкиных бумаг и библиотеку. Ксю тож привет!» Расчет оказался верным, поскольку ответов пришло сразу два – от Димона: «ахах! пчолко!!» (Петя не сразу понял, что друг имеет в виду пчелку), и от Ксении: «Ух ты! А старинные книги есть?»

Общение с одноклассниками Петю немного успокоило и примирило с неизбежностью инглиша, особенно когда отличница-Ксюха пообещала помочь. А помочь шпорой она пообещала сто-про; ведь ясно, что человеку не под силу неделю разбирать громадную научно-философскую дедову библиотеку и параллельно готовиться к контрольной. Ксю – молоток, девчонка что надо! Не то что некоторые… Петр по второму кругу заставил чашку-пароходик покраснеть и нахмуриться и, готовый к подвигам, подошел к книгам. В первую очередь предстояло найти старинные. Или хотя бы просто старые. Раз уж пообещал.

Почти на всех полках стояли открытки и фотографии предков, в основном в рамочках, но некоторые и так. Чтобы добраться собственно до книг, Петя собрал карточки стопкой и положил на диван, покрытый какой-то выцветшей тряпкой. И извлек наугад первую книжку с потрепанным корешком, такую старую, что по корешку уж и названия не разобрать… Людей прошлого века, которые зачитали до дыр эту книжку, Пете было откровенно жалко. А позапрошлого – так вообще. Ужас, какая у них была жизнь! Одна вой на чего стоила! И вторая тоже. Их же вроде две было, великие? Ну да, две: с Наполеоном и Гитлером…

Петя историей не очень интересовался; даже то, что было выучено, вылетало у него из головы сразу, как только тема была пройдена и сдана. Но людей тех было реально жалко. Им же с войны домой даже не позвонить было! Четыре года, караул! Стоп, или пять? Петя не помнил точно, сколько лет длилась вторая война. В сорок пятом окончилась, это стопудняк. Началась в сорок… не в сорок третьем однозначно, значит, в сорок первом или сорок втором. Все равно жутко долго, даже если в сорок втором!

Петя вернул на место «Великое противостояние». Эту книгу – не именно эту, конечно, но эту повесть ему вслух читала мама позапрошлым летом, на даче. Там про обе войны было, но в основном про вторую. И про девушку Симу. Отстойное имя – Сима! Неужели нельзя было понормальнее придумать? Но и Симу тоже жалко. Как она в эвакуацию – еще ничего, а как потом в Москву и дальше, это – бррр! Пете тогда неприятно было слушать, он сказал: «Ма, давай другую книжку лучше почитаем!» Мама возразила: «Зайка, надо знать, как все было!», а папа хмыкнул и заявил, что лучше уж почитали бы не Кассиля, а Веркина, «Облачный полк», потому что так все было, а не так, как в «Противостоянии». Родители тогда жутко поссорились. Мама кричала, что Кассиль – классик, а Веркин – так, малолетка современная, что он может знать о войне? А папа говорил, что надо сначала прочитать, а потом уж судить, и еще говорил, что он вовсе не против классиков, но если ребенку категорически не нравится, то зачем насильно и вообще… А Пете не то чтобы не нравилось, а – как сказать? – хотелось, чтобы все было сразу по-нормальному, что ли… То есть чтобы все плохое было недолго, страниц пять, не больше. И чтобы наши все полюбасик остались живы, а немцы… немцы пусть бы тоже живы, ладно. Просто ушли бы к себе обратно – и войне конец! Как Винкс и Трикс из мультика для девчонок: повоевали феи с ведьмами, разгромили их и улетели отдыхать на бал или еще куда. Все-все улетели – и феи, и ведьмы – до следующей серии; стройные, с макияжем и без царапин. А у классиков все как-то глючно и нелогично, прямо как в жизни. Ну чего этим фрицам-фашистам было воевать, дома ж лучше: тепло, еда, книжки вон всякие, гулять можно, в кино ходить… Петя задвинул Кассиля на место.

Чай остыл, пароходик улыбался во весь нос. Петя отхлебнул и сообразил, что забыл положить сахар. Без сахара невкусно. В войну сахара не было, годами так и пили ведь… Опять идти на кухню было лень.

А после войны? Тоже жесть та еще! Компов нет, по телику пара программ про съезды-колхозы, в магазах пустыня, в школе пионерские собрания… «Витя Малеев в школе и дома» выехал из ряда книг, полистался и въехал обратно. «Витю» мама ему вслух не читала, эту книгу (тоже не эту именно, но такую же) они взяли прошлым летом на море, вместе с томиками заданного внеклассного чтения. Петя ее сам читал. И тоже – вроде и не насильно, а вроде если б не заставили, не стал бы дочитывать. Потому что опять классик и опять никакой логики. Детский лепет! В четвертом классе герои учатся, а в цирке не были, ага! Акробатов впервые увидели и что клоуны – это клоуны, не доперли. Лошадь шили из матраса – вообще улет. Зачем участвовать в спектакле, на который тебя не зовут? Да игнор устроить полный в ответ! Гордость же иметь надо. И главный ляп автора – зачем устраивать такое парилово из-за оценок и прочей фигни?! Витя, Костя да и другие персонажи показались Пете странными. Взрослые были еще страннее. Петя поделился своими наблюдениями с предками. Мама принялась объяснять что-то про «времена и нравы» (как потом сказал папа), а папа ей возражать не стал, а демонстративно уткнулся в свою книжку со странным названием «t». В тот раз они не поссорились.