Загадка старой колокольни - Энид Блайтон Страница 10

Всех это очень обрадовало. Друзья сразу же по­чувствовалисебя гораздо лучше, узнав, что скоро встретятся с Барни и Мирандой.

Диана вспомнила поразительные синие глазаБарни на загорелом лице и милую мордочку Ми­ранды. Да, это будет просто замечательно— уви­деться с ними опять!

Возвращаясь с почты, ребята прошли мимокоттеджа матушки Хаббард. Пожилая леди рабо­тала в саду — пропалывала нарциссы.Увидев детей, она улыбнулась.

— Доброе утро, матушка Хаббард, — выпалилСнабби, совершенно забыв, что это не ее имя.

Роджер и Диана ткнули его в бок с обеих сто­рон.

— Ой! — спохватился Снабби. — Я хотел ска­зать...Доброе утро, мэм!

Пожилая леди засмеялась.

— Можешь называть меня матушкой Хаббард, еслихочешь, — сказала она. — Мне все равно, как меня называют. И у меня действительно,как в той песенке, есть шкаф, хоть он и не пустой.

— А ваш дедушка опять спит? — спросил Род­жер,вспомнив о древнем старичке с косматыми бровями и венчиком редких седых волос.

— Сейчас посмотрю, — сказала матушка Хаб­бард.— Нет, он не спит, — сообщила она, возвра­тившись, — можете с ним поговорить. Унего фе­номенальная память, хотя иногда он повторяется. Удивительно, но онлучше всего помнит то, что случилось много лет назад, чем то, что произошло наднях. Представьте, он забывает, что было на обед, сразу же, как только съест его,бедняжка!

Чудика и Чубика им, конечно, пришлось при­вязатьснаружи, поскольку дедушка не любил со­бак. Матушка Хаббард провела их череззаднюю дверь в маленький садик за домом. Дедушка сидел в своем кресле, обложенныйподушками, и поку­ривал длинную глиняную трубку.

— Доброе утро! — поздоровались ребята, вновьудивившись его невероятным бровям, из-за кото­рых с трудом можно было разглядетьего глаза. Как же он сам умудряется что-то видеть сквозь них? Диана втайнерешила, что он напоминает старую шотландскую овчарку с длинной шерстью,спадающей на глаза.

— Доброе утро и вам, — проговорил старик иуказал трубкой на траву. — Присаживайтесь и расскажите, кт<1 вы такие и каквас зовут. Что-то я вас раньше не видел.

Ребята представились. Услышав имя Снабби, старикусмехнулся.

— Это тебя так прозвали из-за твоего вздерну­тогоноса, да? А мой нос ты видишь? Не нос, а кар­тошка. Друзья так меня и называли— Картошка Доурли. Так Картошкой и умру. А настоящее свое имя я, случается,забываю. То ли Джон, то ли Джо. Но мой нос дал мне имя точно так же, как и твой— тебе! — он ткнул трубкой в сторону Снабби и закатился каким-то страннымкудахтающим смехом, как курица, несущая яйцо.

Его слова очень заинтересовали ребят. Когда онназвал дИМ свое имя, они вытянули шеи и навос­трили уши. Их внимание привлеклоне прозвище Картошка, а фамилия — Доурли. Где-то они ее уже слышали.

Первой вспомнила Диана.

— Хью Доурли! — воскликнула она громко. —Конечно      Хью Доурли!

Старик услышал ее слова, и косматые бровиопустились на глаза еще ниже. Он ткнул трубкой в сторону Дианы.

— Верно, юная леди, мое имя Хью! Да-да, таконо и есть! Не Джон и не Джо, а Хью! И как это я мог его забыть! Но откуда вамэто известно, юная леди?

Диана вспомнила рассказ смотрительницы в Ринго'Беллз-холле о старом доме. Что же она там бормотала? Ах да, в 1645 году ХьюДоурли жил в этом доме и именно он первым велел называть дом Ринг о'Беллз.

— Мы слышали, что некий Хью Доурли уста­новилколокола в Ринг о'Беллз-холле, — ответила Диана. — Доурли — необычная фамилия.Когда вы назвали свою фамилию, я сразу же вспомнила этого Хью Доурли, которыйжил там много лет назад. Только и всего.

Старик откинулся на спинку кресла. Его глазабыли почти полностью закрыты, но уже через мгновение он открыл их и подался вперед,как будто хотел сообщить детям какой-то секрет.

— Хью Доурли был моимпра-пра-пра-пра-пра-дедушкой, — почти прошептал он. — Точно не знаю, сколько«пра» должно быть. Да, я — один из рода Доурли, которым принадлежал Ринго'Беллз. И я знаю о нем все. Знаю такое, чего никто больше не знает. И, можетбыть, кое-что я вам расскажу — совсем немного, хе-хе-хе... Поче­му бы нет?