Путешествие в полночь - Мила Нокс Страница 10

Жуть.

Теодор отшвырнул маску, та упала, подскочила, перевернулась и уставилась на него пустыми глазницами. Тео передернулся и поспешил прочь, но через несколько шагов вновь почувствовал страшную усталость, голова налилась чугуном и загудела. Ночь практически без еды и воды, мелкие ноющие раны – состояние было неважное. Тео ужаснулся: а если они не найдут провиант? И словно в ответ на вопрос он услышал журчание.

В дальнем проходе обнаружился фонтан. Пить захотелось совсем уж нестерпимо. Тео поспешно зачерпнул ладонями воду, принялся жадно пить, но тут же поперхнулся. Холодея, почувствовал вкус крови на языке. Он всмотрелся в воду в дрожащих ладонях и понял, что она красная.

Его кровь. И чужая.

Тео сплюнул на пол и утер рот рукавом. «Черт…» Пить тут же расхотелось.

Он бросил взгляд на отражение в фонтане и отшатнулся. «Вот оно что! Вот почему они так смотрят…» Тео понял. Он и сам испугался, увидев свое лицо. Такого человека он не подпустил бы на ружейный выстрел.

Всклокоченные волосы. Запавшие глаза – раньше янтарные, теперь цвета гнилого дерева – смотрели затравленно и злобно. Лицо осунулось. Шрам зудел нестерпимо – Тео склонился над фонтаном: выжженный крест на пол-лица воспалился. Тео тронул его пальцем, и шрам заныл как свежий. Изорванная грязная одежда, вся в засохшей крови. На шее красовались багровые отпечатки неизвестно чьих пальцев. Всклокоченные волосы. Тео… пугал. Его замутило, навалилось странное чувство – темнота и холод, который бывает, если находит туча. Золотой Замок потух, и мир на долю секунды потемнел. Тео с трудом поднял глаза. Стены стали черно-белыми, как на картинке в бульварной газете. Это было дико и страшно. Тео прошиб ледяной пот, и он хотел бы поверить, что ему все это почудилось, но, чуть повернув голову, Тео увидел свое отражение в воде, и за спиной его стояла тень.

Теодор судорожно сглотнул, выхватил нож и с разворота полоснул лезвием по воздуху. Нож вспорол пустоту.

Никого не было.

Тео заозирался. Никого и ничего, он один. «Что, черт возьми, происходит? Кто это?»

Тео закрыл глаза, потряс головой, осторожно разлепил веки – и все вновь стало таким, как было раньше: замок сиял, искрился в лунном свете. Такого с Тео еще не бывало, и от жуткого, нечеловеческого ощущения хотелось кричать. Он запахнул плащ и бросился прочь от фонтана. Его спутники обнаружились совсем рядом, у дверей в очередной зал, и Теодор метнулся к ним. С кем угодно – лишь бы не одному! Его лихорадило. Маска и Санда бросили на Тео странные взгляды, а Шныряла заметила:

– Тебя что, Вангели за задницу ущипнул?

Тео ничего не ответил, только тяжело дышал. Ему по-прежнему казалось, кто-то стоит за спиной.

За дверью в соседний зал слышалось журчание и всплески. Маска распахнул тяжелые створки, и перед игроками открылся заросший тропической зеленью Зал Фонтанов. По воздуху поплыл аромат, будто кто-то разбил лавку парфюмера – и немудрено: стены и пол густо оплетали лианы, усыпанные пышными цветами. Тео, привыкший к ромашкам и лютикам, вытаращился на блюдцеобразные венчики всех оттенков радуги. Запах одурманивал. Глубоко вдохнув, Теодор схватился за косяк.

Путники очутились среди царства скульптур: в замысловатых позах тут и там застыли каменные и деревянные животные, двое гранитных воинов скрестили мечи, бронзовые чабаны остригали бронзовых овец, мраморные иеле плясали хору… Концы платков невесомо парили в воздухе, и казалось, каменную ткань вот-вот унесет в окно.

Со скульптур в бассейны, журча и плескаясь, стекала вода. Тео нахмурился, вспоминая. Легенда о Макабре конечно же! Там говорилось что-то о том дне, когда предок людей вошел в Дверь. Вроде бы перед ним возвышался огромный Золотой Замок, полный волшебных вещей, цветов, фруктов… Замок Смерти…

Где была его голова?! Мог бы догадаться, что Кобзарь подсказывал! Что еще было в той легенде? Тео застыл, пытаясь сосредоточиться. Он будто вспоминал давным-давно слышанную мелодию: что-то брезжило в сознании, что-то очень важное и щекочущее затылок. Он оглядывал зал и смутно понимал, что одного из кусочков мозаики… нет.

Но какого именно?

Фруктов и воды было вдоволь – к счастью, смерть от голода и жажды им не грозила. Осталось привести себя в порядок; Тео был далеко не в порядке. Тень… Эта жуть проявлялась, когда он оставался наедине с самим собой. Тео покосился на вяло переругивающихся игроков и почувствовал, что никак не может отойти от пережитого. Он бросил взгляд через плечо и вздрогнул: темнота между проходами словно сгустилась и смотрела на него пустыми глазницами.

«Я схожу с ума, – сказал он себе. – Схожу здесь с ума».

Пока Шныряла и Санда определяли съедобные плоды, Тео отошел к ближайшему фонтану и удостоверился, что вода была нормальной. Украдкой взглянув на девушек, он все-таки решился снять свитер, а затем и рубашку. Опустив одежду в чашу фонтана, Тео старался не глядеть на помутневшую воду, чтобы даже ненароком не увидеть глаза своего отражения. То ли от прохлады, то ли от страха волоски на теле стояли дыбом.

Развесив отжатую одежду, Тео набрал побольше воздуха, сунул голову в фонтан и принялся тереть волосы. Когда он вынырнул, то услышал заливистый хохот.

– Рапунцель, ты б уж целиком в фонтан забирался! – гоготала Шныряла. – Спинку не потереть?

Санда смеялась, прикрыв рот ладонью. Тео откинул волосы, и мокрая масса хлопнула по спине так, что по позвонку заструились ручейки, неприятно затекая за пояс штанов. Внезапно прямо в руки прилетел какой-то сверток. Тео вопросительно взглянул на Маску, но тот только отрывисто кивнул. Тео развернул сверток и обнаружил, что это свежая рубашка. Он принялся натягивать ее на голое тело, перехватил взгляд Санды – девушка покраснела и спешно отвернулась – и почувствовал, как кровь прилила к щекам.

Еда, оружие, одежда… Сумка Маски словно собрана… для похода? «Не может быть, чтобы он знал, – подумал Тео. – Откуда?»

Вдруг раздался такой истошный вопль, что даже Маска подскочил. Шныряла с ужасом таращилась на свое отражение в фонтане, а вместо нормальных ушей у нее торчали ослиные! Девушка выронила ярко-красное надкусанное яблоко и протяжно завыла. Маска метнул взгляд на откатившееся яблоко, потом на дерево, растущее на одной из пышных клумб, и тихо засмеялся. Шныряла умолкла и сузила глаза, но Маска поспешно подскочил к яблоне, сорвал зеленый плод и быстрым шагом подошел к девушке.

– Все хорошо, – сказал он. – Съешь это.

Шныряла была готова проглотить самого Маску, но только не яблоко.

– Хочешь превратить меня в лягушку?! Да я лучше наполовину ослом останусь! – заорала девушка, но Маска лишь чуть улыбнулся. Шныряла хмуро посмотрела на него и прорычала уже тише: – Если что, я эту дрянь тебе в глотку затолкну!

Она злобно впилась зубами в яблоко, и в следующее мгновение ее уши съежились до обычных форм и размеров. Маска тут же объяснил, что яблоня эта волшебная: с одной стороны висят красные яблоки, которые выращивают ослиные уши, а с другой – зеленые, которые возвращают прежнюю внешность.