Письмо не по адресу. Любовная горячка - Йоахим Фридрих Страница 10

— Добрый день, — робко встреваю я.

Она медленно поворачивает голову и смотрит на меня. Вот это взгляд! Честно, МАКС, на миг я решил, что передо мной стоит Кулхардтова родная сестра.

Она оглядывает меня с головы до ног. Затем её лицо расслабляется.

— Чем могу быть вам полезна, молодой человек? Кофе? Пирожное? Желаете слегка перекусить?

— Нет, спасибо, ничего не нужно.

Взгляд её серьёзнеет.

— Чего же тогда вы хотите?

— Я Берри. Тутошний, — глупо мямлю я. Видимо, оробел не на шутку.

Серьёзный взгляд уступает место сияющей улыбке:

— Берри! Вы сын хозяев! Ваша мама рассказывала мне о вас! Вы и в самом деле очень, очень приятный молодой человек!

— Спасибо. Можно на «ты», — вырывается у меня.

Да, мама что-то меня совсем запугала этой Кассандрой.

Она, кстати, подошла и стоит за моей спиной.

— Спроси, какое у неё хобби, — шепчет она мне.

— Что?

— Хобби.

Вот уже и спрашивать ни к чему, Кассандра слышала мамины слова. Она подходит на шаг ближе и подмигивает мне.

— Боевые искусства.

— Что?!

— Боевые искусства — вот моё хобби. Дзюдо, карате, всё что угодно. Из своих чёрных поясов я легко могла бы сшить лоскутное одеяло! Стоит какому-нибудь задире или нахалу приблизиться ко мне, смеяться ему будет не над чем. Можешь поверить, Берри!

Я сглатываю и слышу сдержанные аплодисменты из-за столиков, где сидят бабушки-завсегдатушки. Они, сама собой, уже давно пеленгуют наш разговор. Что ни говори, а всё какое-то развлечение. Обычно в кафе не происходит ничего из ряда вон выходящего, разве что кто-нибудь из посетительниц нечаянно уронит вставную челюсть на блюдце с пирожным.

— Что ж, милые дамы, скажите, чем я ещё могу быть вам полезна? — кричит им Кассандра.

— Может быть, она нам и подойдёт, — шёпотом обращаюсь я к маме.

Та кивает:

— Было бы замечательно. От неё, похоже, будет большой толк.

Собственно говоря, на этом месте я мог бы и откланяться, потому что кроме постоянных клиенток, как я уже сказал, в кафе больше никого не было. И всё-таки я остался. Почему, не знаю. Наверно, было любопытно, как будет вести себя Кассандра. Кроме того, она понравилась мне с первого взгляда — и не только потому, что умеет смотреть так же, как Кулхардт.

Наблюдая за ней, я не могу не отметить её ловкости, сноровки и дружелюбия. Судя по всему, работа официантки для неё не в новинку.

— Боевые искусства, — бормочу я себе под нос какое-то время спустя. — Как-то не вяжется с Кассандрой.

Мама громко вздыхает:

— Ты же слышал, что она сказала. Ой-ой-ой-ой-ой! Только бы всё сложилось удачно!

Уф-ф. И почему мама так всего боится?

Должен признаться, с момента нашего не совсем удачного знакомства я продолжаю посматривать на Кассандру — чисто из профессиональных соображений, разумеется. В результате совершенно упускаю из виду, что в зале появился посетитель, который никак не вписывается в атмосферу нашего кафе.

Вдруг Кассандра подходит ко мне:

— Вон тот тип хочет с тобой переговорить.

— Что за тип?

— Да вон, сидит там, в углу. Заказал только воду, скупердяй.

— И что ему от меня нужно?

— Понятия не имею. Но будь осторожен. Выглядит он подозрительно.

— Никаких проблем, — беспечно говорю я и не спеша направляюсь к столику в самом дальнем углу.

Но, не успеваю я подойти к нему, неспешность мою как рукой снимает. В голове — одна мысль: куда сбежать? Я сразу узнаю его: бритоголовый, тело без единого грамма жира, череп без единого грамма мозгов, зато какая гора мускулов. Это один из телохранителей Камиллы, которые поймали меня тогда в её лаборатории. Голова отчаянно сопротивляется, но ноги, будто примагниченные, сами ведут меня к столику.

— Чего изволите? — рефлекторно спрашиваю я.

— Свиньи.

— Жаркое?

— Ты знаешь, какие свиньи.

Само собой, но я хочу потянуть время и притвориться идиотом.

— Я должен знать, какие именно вам нужны свиньи?! — восклицаю я. — Вы приходите сюда, хотите поговорить со мной и…

— Свиньи! — хрюкает горилла Камиллы.

Мне вспоминается наша первая встреча. Я ведь ещё тогда заметил, что ему трудно понимать предложения, которые состоят более чем из четырёх слов.

— У меня нет свиней, — использую я максимально возможное количество слов.

— Врёшь они у тебя.

— У меня их нет.

— Врёшь, мне лучше знать.

— Этого не может быть.

Внезапно горилла вскакивает и делает шаг в мою сторону. В результате он буквально зажимает меня между собой и стеной. В нос мне ударяет запах одеколона. Меня тошнит.

— А теперь слушай внимательно, умник-недоросток, — шипит он, — я знаю, что свиньи у тебя. И эти свиньи нужны мне. Понял, наконец, или тебе нужны более чёткие объяснения?

— В этих предложениях было больше, чем по четыре слова, — не подумав, говорю я.

На лице гориллы, вернее, в его глазах, появляется какое-то непонятное выражение.

«Что ж, вот и всё, — думаю я. — Сейчас расшибёт меня об стену. Родители ведь давно хотели сделать в кафе второй выход. Хоть что-то».

Но до этого дело не доходит.

— Оставь Берри в покое, тупая твоя башка! — слышу я голос Кассандры.

У меня перехватывает дыхание, затем я слышу крик. Честно, МАКС, по сравнению с ним крик Тарзана — просто вялый йодль ^[11].

В тот же миг я вижу, как тело гориллы делает поворот на 180 градусов — голова на юг, ноги на север. Затем раздаётся треск.

Следующее, что я помню: горилла Камиллы лежит на полу и в шоке таращится на Кассандру, которая стоит над ним, широко расставив ноги, и поправляет свой фартук.

— У тебя два варианта исчезнуть, — тихо произносит она. — Удобный и неудобный.

— О-о-о чём вы говорите? — заикается охранник.

— Если уйдёшь сейчас, то побежишь. Если останешься здесь ещё ненадолго, тебя вынесут.

Горилла спешно вскакивает на ноги и рысью несётся мимо бабушек-завсегдатушек в сторону выхода.

— И ты не заплатил за воду! — грозным голосом кричит Кассандра.

Он нервно роется в карманах, бросает пару монет на ближайший столик и исчезает прочь.