Я - Янис - Канни Меллер Страница 10

— Разучиться легко. Тренироваться — самое главное. Это и «А», и «У».

Она засмеялась, и я поняла почему. Эта поговорка про «А» и «У» — самая дурацкая в мире. Не понимаю, с чего я вдруг ее вспомнила. Наверное, из-за нашей учительницы, которая все твердит про «А» и «У». «Правильно говорить — это „А“ и „У“…» — повторяет она. — «Вам надо учиться хорошо говорить по-шведски». И «учить уроки — это „А“ и „У“, если хочешь кем-то стать». Но она ни разу не смогла объяснить, почему все заканчивается на «У».

Ф, X, Ц, Ч, Ш, Щ, Ъ, Ы, Ь, Э, Ю, Я — они что, ничего не стоят и потому не считаются?

— Ты ударилась? — спросила я.

— Это ничего, — улыбнулась она.

Хотя вид у нее был потрясенный. Мы присели на лужайку между островков асфальта. Она достала бутылку с морсом, и господин Аль стал лакать из крышечки. Очень здорово: язык так и мелькал, и ни капли мимо. Для нас Глория захватила кофейные чашки. Мы больше не говорили о велосипедных трюках. Весь пикник Глория сидела с мрачным видом.

Когда мы прощались у ее подъезда, она вздохнула.

— Ты не знаешь, где можно купить дешевый велосипед?

— Можешь брать мой, когда я в школе.

— Он слишком маленький. Но все равно спасибо. А может, я слишком длинная.

В эту минуту она закашлялась, и вид у нее стал совсем как у настоящей старухи. Которая даже сама до дома не дойдет.

— Пока, — быстро попрощалась я. Она же не знала про горилл в адидасовской одежде.

Она кивнула, и мне показалось, что наша прогулка как-то грустно закончилась. Но что поделаешь. Господин Аль, по крайней мере, радостно прыгал у ног Глории. Наверное, соскучился по салаке.

Я обернулась и тут же увидела их. Мой брат был среди этих идиотов. Когда он уже поймет, во что ввязался? И сеструха Линуса там тоже была. В своих штанах с молниями. Молнии были расстегнуты, так что виднелись бедра. В пупке блестело кольцо. И татуировку-скорпион на плече было видно, потому что одета она была в узенькую майку. Мой брат уже два года за ней таскается. Этот дурак все не поймет, что ему ничего не светит.

Он много о себе думает, мой брат. Например, что он нравится Адидасу. Конечно, иногда Адидас дарит ему вещи. Всякие красивые спортивные штуки, все с пометкой из отцовского магазина. Отец меня убьет, если я расскажу, где магазин. Потому что тогда вы туда поедете и будете клянчить, потому что знаете меня. Мой отец — король «Адидаса». У него все права на торговлю в Швеции. На весь импорт. Поэтому он такой занятой…

Никто не верит в эти сказки про импорт и шведские права. Мы с Заком смотрели в городе. Пошли в самый большой магазин «Адидас» и спросили про короля «Адидаса». Нас тут же выгнали, решив, что мы пришли воровать. Это Зак никогда не расскажет Адидасу. Он же не самоубийца.

Большая горилла встал около моего велика, широко расставив ноги. Зеббе держал багажник.

— Ну как, повеселились со старухой? — провонял Адидас. Честное слово, как только он открывает рот, сразу воняет.

Я злобно уставилась на Зака. Он вообще брат мне или кто?

— Ты чего за сеструхой не следишь, Зак? Не пора ли научить ее уважать старших?

Адидас толкнул Зака, так что тот чуть не упал на меня. Сестра Линуса заржала так, что кольцо в пупке подпрыгнуло. Почему никто не вставит в это кольцо цепочку и не уведет ее подальше? Мне бы и дела не было.

— З-зачем ты приходишь к старухе? — выдохнул Зак прямо мне в ухо.

Отвечать мне было некогда.

— Проверь карманы! — приказал Адидас.

С ума сойти, я глазам не верила, но этот размазня послушался! Он рылся в моих карманах, пока я не ударила его в живот. И еще коленом между ног. Я тренировалась, правда, на всякий случай. Ну, знаете, всякие уроды в подъезде и все такое. Но я и не думала, что придется Зака коленкой… А что мне оставалось делать? Я же говорю, он дурак.

Не очень приятно было смотреть, как он побледнел и согнулся пополам.

Адидас прыгал вокруг, как будто ему муравьев в штаны насыпали.

— Она тебя бьет, а ты терпишь? Зак, покажи ей! Пусть она тебя уважает!

Но Зак только стонал. Похоже, я попала куда надо.

Мало того, Адидас ему еще и по челюсти съездил.

Зак еще сильнее побледнел.

Адидас — король идиотов — направился в мою сторону. Наверное, подумал, что я задрожу от страха. И я, конечно, задрожала. Кажется, это было заметно.

— Старших надо уважать, тебе не говорили? — просипел он.

— Ты мне отец, что ли? — отозвалась я. Голос дрожал — так бывает, когда ждешь удара и не знаешь точно, сильный он будет или не очень. Надо было что-то ответить, но не слишком, чтобы не полететь на землю.

— Ты не слышала, что я тебе велел сделать?

Он навалился на руль велика. Адидас насквозь гнилой. От бритого черепа до уродливых башмаков.

— Послезавтра — последний срок, — выплюнул он мне в лицо. — Принесешь побрякушек. Поняла? Твой братец мне задолжал. Придется помогать. Иначе ему это боком выйдет, догоняешь?

Он толкнул руль, и велосипед откатился назад. От неожиданности гориллы отшатнулись назад, чуть не спотыкаясь. Я поймала момент и сбежала. Даже не оглядываясь назад, я знала, что Заку несладко. Но помочь я не могла. Пусть учится разбираться со своими проблемами.

Только перед сном я поняла, что это и моя проблема тоже. За весь вечер Зак не произнес ни слова. Не ответил даже, когда я сказала «спокойной ночи». Я понимала, что он злится за то, что я его коленом. Но он же сам виноват.

Я уже почти заснула, как вдруг в темноте послышался голос Зака.

— Ты должна что-нибудь достать! Хоть ерунду какую-нибудь.

— Чего? Ты о чем?

— Что угодно. У нее должны быть вещи, которые она и не помнит, и не заметит, если ты… ну, ты понимаешь… если они пропадут.

— Ни за что!

— Ты должна. Хоть что-нибудь…

— Я сказала — нет.

— Ну чего ты уперлась?

— Мне нравится Глория, не понимаешь? Она мой друг.

— Это ты не понимаешь. Если бы ты была как все девчонки, то послушалась бы меня. Я твой старший брат.

Я фыркнула и спряталась под одеялом с головой.