Книгоед - Владимир Аренев

в которой Эммануил Солдатов ждет появления инопланетян и слушает сказку про Книгоеда

Эмка давно проснулся, но вставать не спешил. В очередной раз потерев глаза и потянувшись, громко вздохнул. Ух, как не хочется идти в школу!

— Ух, как не хочется идти в школу, — вслух сказал Эмка и прислушался. На заваленном тетрадками столе всё так же монотонно тикает будильник, в углу комнаты стоит стул, на котором висят рубашка и джинсы. Ни малейшего сочувствия не выражают ни магнитофон, ни постеры на стене.

Ничего не изменилось после его слов. Надо вставать.

— Хоть бы инопланетяне какие-нибудь прилетели и избавили меня от этой школы!

Подобную фразу Эммануил Солдатов повторял каждое утро. Но никаких инопланетян не было. Не было также: потопов, пожаров, землетрясений, взрывов, аварий, концов света — ничего, что могло бы избавить Эмку от занятий!

И хотя ходить-то осталось всего два дня, подниматься утром по-прежнему не хотелось. К тому же сегодня надо сдавать в библиотеку учебники и книжки по внеклассному чтению. Страшного в этом ничего нет, наоборот, приятно избавиться от того, что весь год мучило. Но Эмка боялся библиотекаря. Тот мог раскрыть любой из учебников и наткнуться на рисунки, которых раньше в учебнике не было (и не должно было быть!). А за это можно и родителей в школу привести.

Эмка встал, умылся, позавтракал и начал собирать портфель. Пенал, линейка (пластиковая, но со специально заточенным краем, чтобы яблоки резать), тетрадки и книги. Книг сегодня нужно было волочить в школу немеряно. И-эх, инопланетяне-инопланетяне, где ж вы, зеленорожие, почему не прилетаете? Помогли бы брату по разуму учебники донести…

Эмка складывал книги в портфель, со злорадством разглядывая их: ну всё, закончились пытки! Не сдержался и в последнем учебнике дорисовал какому-то дядьке усы, густые брови и бороду. Дядька сразу стал смахивать на маньяка. Здорово! Единственное, что доставляло Эмке удовольствие в школе, — это разрисовывание учебников.

Теперь осталось собрать книги по внеклассному чтению. Их в библиотеке брал Славка, а Эмка уже одалживал у него. И если что, то отвечать за "веселые картинки" придется лучшему другу. Эммануил поморщился, но времени стирать свои художества уже не оставалось.

"Авось пронесет", — подумал он и отправился в школу.

В школе уроки прошли весело и быстро. Никаких задачек, никаких диктантов. И учителя, и ученики были настроены на каникулы. Ни о чем другом в школе уже не говорили.

— Ты мои книги принес? — напомнил после уроков Славка. — Тогда пошли, я заранее занял очередь в библиотеку.

Эмка вернул товарищу книжки.

— Там… это… ну, я кое-что нарисовал, — промямлил Эммануил, но Славка не обратил на его слова внимания.

В библиотеке вздыхала и переговаривалсь очередь.

— Ты за кем занимал? — спросил Эмка Славку.

— За Бочарниковой.

— Так она ж последняя!

Отличница Анита Бочарникова стояла в самом конце очереди и вкусно ела яблоко.

— Анитка, ты чё, последняя? — недовольным тоном поинтересовался Славка.

— Ага, — кивнула та, вгрызаясь в плод.

— Я ж за тобой занимал! — вскрикнул Славка.

— Ну вот и стой, — яблоко было сочное, Анита облизнулась и еще раз смачно откусила. Прямо яблочный экскаватор!

Славка вздохнул и развел руками:

— Не оправдала.

Эмка напряженно молчал. Славка, желая оправдаться, пробормотал:

— Я же думал, отличница. Встанет первой…

Обидно было вдвойне. Во-первых, действительно, кто мог знать, что отличница окажется в самом хвосте очереди, а во-вторых — это ее яблоко, от которого у друзей заныло в животах. Анита доела его целиком, даже кочанчик сгрызла! Ребята было вздохнули с облегчением: мол, пытка закончилась, — но девочка достала из своего бездонного ранца еще одно и надкусила с таким же энтузиазмом, как и предыдущее.

— Во дает! — с завистью прошептал Эмка.

— Да, нехило, — согласился друг.

Наконец в библиотеке остались только они да библиотекарь.

— Давайте, мученики.

Библиотекарь в школе был старенький, с бородой и в очках. В кино обычно такие старички играют ученых. Эмкины книги он взял не листая, а вот в Славкины всё же заглянул.

— Учебники в порядке. А художественная литература?

Над художественной литературой Эмка как раз и поработал…

— Ого! — библиотекарь раскрыл верхнюю книгу, полистал ее, другие и раздосадованно зацокал языком. Наконец оторвался от созерцания художеств, взглянул на ребят поверх очков:

— Красиво, конечно. Но это не совсем те картинки, с которыми ты эту книжку получал. Нехорошо.

Славка покраснел, но промолчал.

"Молодчага, — подумал Эмка, — не предал. Настоящий друг!"

— А известно ли вам, молодые люди, — обратился библиотекарь к обоим мальчикам, как будто догадался, что Эмка причастен к дорисовкам, — что-нибудь о Книгоеде?

— Ну-у, — протянул Славка, который перечитал полное собрание книжек "Всё обо всем" и еще кучу разной другой внешкольной литературы, — наверное, это какой-нибудь жучок. Который книжки ест.

Библиотекарь уважительно улыбнулся:

— А я гляжу, вы не такие уж пропащие души! Но Книгоед — это не жучок. Короеды есть, кожееды, пухоеды — но Книгоед не из таковских.

"Счас начнет байки про белого бычка рассказывать", — обреченно решил Эмка. А сегодня собирались пойти мяч погонять, и вообще: лето на дворе, а ты тут слушай бред всякий. Надо ж было так влипнуть!..

— Книгоед, — сообщил библиотекарь, рассеянно поправляя очки, — это, молодые люди, такое существо, о котором науке известно крайне мало. Что, в общем-то, правильно, потому как к науке Книгоед имеет отношение весьма слабое. Я бы сказал, и вовсе никакого. Для многих людей Книгоеда вообще не существует. Зато уж в книжном обществе об этом создании осведомлен каждый.

"Что еще за "книжное общество"? Среди библиотекарей, что ли?" раздраженно подумал Эмка.

— Видите ли, молодые люди, книга — это ведь, по сути, волшебная палочка. Книга, как и волшебная палочка, меняет мир, меняет тех, кто ее, книгу, читает. Например, книга о животных, прочитанная вами, превращает вас в людей, которые никогда уже не смогут ударить беззащитного котенка или щенка. А книга о благородных рыцарях превращает и вас в людей благородных… Вы следите за ходом моих мыслей?

Эмка, разглядывавший в этот момент кактус на подоконнике (прикольный такой кактус, на ежика похожий), — кивнул. А Славка, похоже, и в самом деле слушал старика.