Черная кошка, зеркало и пустое ведро - Татьяна Луганцева Страница 9

Веселина свела аккуратно выщипанные брови к переносице.

– Нет… А зачем? Она и так сейчас вся у него! – И она залилась раскатистым смехом, так, что на них обратили внимание люди, сидящие за соседними столиками.

– Веселина, я бы попросил вас так не веселиться… Извините за невольный каламбур… Не забывайте, вам угрожает опасность, – несколько обескураженно отметил Юрий.

– Мне кажется, что с таким мужчиной, как вы, мне никакая опасность не угрожает, от вас просто веет спокойствием и мужественностью.

– Спасибо, но…

– А вы не могли бы быть со мной всегда? И тогда мне бы точно ничего не угрожало, – продолжала давить Веселина.

– Я не телохранитель, извините, но вот режиссер…

– Вы все про Броню! Он, кстати, сказал, что я могу его так называть… Представляете? Броня! По-моему, я ему понравилась, и он не был таким серьезным, как вы…

– Я рад за вас с Броней, – вытащил сигарету Юрий.

– А вы «крепкий орешек», – прищурилась Веселина.

– Я хочу помочь…

– Ну хорошо! Нет! Бронислав Витальевич абсолютно не интересовался чужим имуществом.

– Не предлагал купить его? – спросил Юрий.

– Нет! Хотя я была бы рада продать этот хлам! – засмеялась Веселина. – Но он любезно предоставил мне помещение своего театра на любое время, пока я не смогу все это забрать и вывезти. Кстати, он предложил мне роль в своей постановке, – продолжала заманивать его информацией о своей значительности Веселина.

– Роль? – не понял Юрий.

– У Брони труппа талантливых актеров, но не профессиональных. Каждый из них имеет другую профессию, никак не связанную с театром. А игра на сцене – это своего рода хобби. Но со слов Брони, они даже лучше профессиональных актеров, потому что у тех сбылась мечта и они расслабились, а актеры-любители пришли в эту профессию по зову сердца, по призванию. Они всякий раз доказывают, что тоже имеют право выходить на сцену. Вот Броня и меня пригласил…

– Поздравляю, – буркнул Юрий.

– Конечно, попробуюсь… Он сказал, что у меня хорошая внешность, а насчет таланта видно будет. Ясно, что Броня – бабник и ни одной симпатичной юбки не пропустит, но все равно приятно. Вот судя по вашему серьезному взгляду понятно, что вы совсем не такой, – снова начала Веселина.

Юрий только выдохнул про себя, запасаясь терпением. Судя по тому, как он реагировал на эту женщину, больше одного раза он бы с ней не выдержал.

Он попросил Веселину позвонить Брониславу Витальевичу и предупредить его, что Юрий заедет в театр осмотреть вещи Стефании.

Юрий смог вырваться в театр только поздно вечером, но по телефону его заверили, что он может подъехать в любое время. Припарковав автомобиль, Юрий подошел ко входу. Театр был закрыт. На его звонок в дверь выглянул немолодой седой бородатый мужчина, одетый в ливрею.

– Чего шумишь, милок? – прошамкал дед.

– Так мне к режиссеру… – почему-то растерялся Юрий.

– К Броне? Ох, боюсь, милок, что Броня уже не в состоянии не то чтобы с кем-то встречаться, а даже вспомнить свое имя… У нас очень ответственный день, – проговорил дед и внезапно повалился на пришедшего мужчину.

Реакция у Юры была хорошая, и он успел его подхватить.

– Ой, как голова кружится… – простонал старик. – Держи меня, соломинка, держи… Слушай, а это не вы случайно поставщик коньяка «Икс О»? – дыхнул дед на него таким перегаром, что Юрию стало не по себе.

– Что же вы столько пьете в таком возрасте? Да еще и мешаете? – еле удерживал его Юрий.

– Ой, как я смешивал, как смешивал… Так вы поставщик «Икс О»?

– Нет, к сожалению я не поставщик «Икс О», я его даже не люблю, предпочитаю хорошую водку, – ответил ему Юрий.

– Водку? – попытался сконцентрироваться дед, правда, это у него плохо получалось. – Водка тоже есть! Ящик! Сегодня важный день! Один из важнейших!

– Я вас понял…

– Ой, мужик! Так ты прямо в гриме пришел?! Ты – леший?

– Я? – переспросил Юра, вконец оторопев.

– Или дуб кудрявый? Нет?! Водяной? Мужик, ты переборщил с гримом! Это все-таки детский спектакль, а с такой рожей ты всех детей испугаешь! Ты даже меня пугаешь! – дышал перегаром дед.

Юрий усмехнулся:

– Я не в гриме. Мне бы вещи покойной Стефании-антикварши посмотреть, – пришлось ему объясняться с этим дедом, за неимением никого другого.

– Стоп! Стефания! Знаю! Уважуха! Всем театром ее хоронили… Я знаю, где свалили ее барахло… А ты точно не вор? – прищурился дед.

– Точно нет, мне только посмотреть… Вообще, у меня была договоренность с режиссером Брониславом Витальевичем. Я могу…

– Нет! Сейчас ты ничего не можешь! Вернее, Броня ничего не может… Так что следуй за мной, господин Монстр.

И дед махнул рукой в направлении, куда Юра должен был его тащить. Видимо, именно такой смысл он вкладывал во фразу «Следуй за мной».

– Спускаемся по лестнице, и прямо… Стоп! Я же потом сам не поднимусь! Брось меня здесь, друг! – вдруг заплакал дед и тут же засмеялся: – Шучу! Иди сам до конца, последняя дверь направо.

– Хорошо. Спасибо… дедушка.

– Дедушка?! – Старик стянул с себя седой парик. – Да я моложе тебя, чувак!

Юрий увидел, как его морщинистое лицо на мгновение разгладилось и снова сморщилось, напоминая скорлупу грецкого ореха.

– Класс… – оценил Юрий.

– То-то же! У нас знаменательный день! – уже в какой раз повторил он.

– Что это за день? – спросил Юра.

– День распределения ролей! Главное – чтобы все остались довольны! – пояснил «дед», которому было не больше тридцати пяти лет. – Константин! – протянул он руку.

– Юрий.

– Очень приятно…

– А пьете вы специально, чтобы все остались довольны своими ролями? – спросил Юрий.

Костя погрозил ему пальцем:

– Сегодня особый день! Все смешалось! Когда надоест смотреть антикварное барахло, присоединяйся к нам – и выпить нальем, и накормим. Только не пугай наших дам, скажи, что на тебе грим!

Юрий отрицательно покачал головой:

– Я за рулем.

И Константин, держась за стену, отчалил.

Юрий удивился свободной атмосфере, царящей в театре. Хотя, может, творческие люди так и живут? Еще он оценил степень надежности охраны театра. Любой заходи и бери что хочешь! Ну да, сегодня же великий день распределения ролей! Вот и Юрию заочно предложили роль лешего. Причем можно на гриме сэкономить.

Юрий шел по подвальному коридору. Воздух здесь был сперт и пахло затхлостью. На полу через весь коридор тянулась ковровая дорожка. Когда-то она была, скорее всего, красного цвета, но сейчас ее цвет можно было определить как серо-буро-малиновый. Юрий дошел до искомой двери и оказался в помещении, больше напоминавшем кладовку. Хотя, возможно, в прошлом это была чья-то гримерка.