Коллекция страхов прет-а-порте - Анна и Сергей Литвиновы Страница 9

Но тут, поди ж ты, целый разговор завязался. Потому, видно, что есть в этой Наде что-то располагающее. Может, глаза – которые смотрят с дружелюбным, искренним интересом? Или улыбка – мягкая, захватывающая все лицо (в их-то модельном кругу все одними губами улыбаются)?

– Ты учишься? – спросила между тем Надя.

– В школе, – поморщилась Лера. И тут же добавила: – И работаю. В модельном агентстве.

– Как интересно! – тут же заинтересовалась «старая дева». – Скажи: это сложно?

– Сложно, – кивнула Лера. Она не переставала удивляться: вот эта Надя прикольная! Мозги у нее как-то по-особому работают. Обычно-то, как скажешь, что ты из модельного бизнеса, – о чем угодно спрашивают: про гонорары, и нужно ли спать со спонсорами, и дарят ли бриллианты. Но никогда – про саму работу.

А Надя между тем продолжала ее удивлять. С неприкрытым любопытством вопрошает:

– А что самое-самое сложное?

Лера метнула быстрый взгляд на Надины ноги, обутые в простецкие сандалеты на плоском ходу, и едва не ляпнула: «Сложней всего – на высоких каблуках ходить». А Надя тем временем просит:

– Только честно, ладно?

И Лера, хоть Марат и учил, что «правду-матку только дураки режут», ответила, как есть:

– На самом деле очень сложно – быть второй. Ведь Гран-при – только один бывает. И страшно обидно – когда у подружки корона, а у тебя – всего лишь поощрительный приз…

– А я думала, второе место – тоже победа, – удивилась Надя. – Разве «вице-мисс» быть плохо?

«Ясное дело: самой тебе даже вице-мисс библиотеки сроду не стать, – мелькнуло у Леры. Впрочем, она тут же себя отругала: – Что же я за злыдня такая!» И ответила:

– Нет, Надя. Все эти «вице-мисс» – полная туфта, корзинку цветов подарят – и до свиданья. А перспектив – никаких. Представления в модельные агентства – в смысле, не в наши, а в западные – дают только той, кто главный приз ухватил. – Не удержалась и добавила: – Кстати, один Гран-при – у меня уже есть.

– Супер! – воскликнула Надя. – Какая ты молодец!

А Лера вновь поглядела на нее изумленно: первый раз она такое встречает. Чтоб незнакомка искренне да от души порадовалась твоим успехам. Неужели у Нади никакого, как это называется, женского тщеславия нет? Сидит, вся из себя такая скромная, скучная, особенно по контрасту с ней, Лерой, – но, вместо того чтобы злобствовать и завидовать, смотрит совсем не злыми, но восторженными глазами…

И у Леры вдруг вырвалось:

– А хочешь, я тебя как-нибудь на свой показ позову? – И честно добавила: – Не в «Метрополь», конечно, меня пока туда не приглашают, но тоже в какое-нибудь достойное место…

– Конечно, хочу! – обрадовалась Надя. И тут же наградила ее еще одним, считай, комплиментом: – Очень интересно будет посмотреть, как ты перевоплотишься. В женщину-вамп, наверно?..

«Вамп» из Леры, как уже неоднократно пенял ей Марат, пока не получалось – движения, видите ли, угловатые и походка временами «пацанская». Но Надя-то – не менеджер-злыдень, упрекать вряд ли будет.

– Тогда давай, я твой телефон запишу, – предложила Лера. – И позвоню, как будет что-нибудь интересненькое.

– Давай, – кивнула новая подруга. Вытащила из сумочки – ну и кошмар, настоящий бабулькин саквояжик! – блокнотик с ручкой и аккуратным (а какой еще может быть у библиотечной девицы?) почерком записала два номера: домашний и рабочий. Пообещала: – По одному из них – обязательно меня застанешь.

– А сотовый?

– А у меня его нет.

«Даже мобильника нет!» – ахнула про себя Лера. Но от комментариев на этот счет воздержалась.

А тут и Сонька появилась – бедрами-то по-прежнему вихляет, только глаза грустные.

– Ну, как? – кинулась к ней Лера.

– Хреново, – хмуро откликнулась подруга. – Тут такая фигня обнаружилась… – она с размаху плюхнулась в соседнее кресло.

Но выслушать про «фигню» Лера не успела – к ней уже спешила медсестричка с рецепции:

– Простите за долгое ожидание, Валерия Павловна… Ирэна Валентиновна готова вас принять.

Лера встала.

– Подожду, пока подгребешь, – кивнула ей Сонька.

– Ты ж на свидание спешила! К четырем! – удивилась Лера.

– Насрать, – буркнула подруга. И – вот уж нетипично! – хлюпнула носом. Неужели реветь надумала?..

– Пойдемте, пожалуйста, Валерия Павловна, – вежливо повторила медсестра.

– Да-да. – Девушка поспешила за ней.

И, уже в спину, услышала возглас Нади:

– Удачи, Лера! Звони!

И сердитый комментарий злыдни-Соньки:

– О, да, достойную ты подружку нашла…

Спеша по коридору вслед за медсестрой, Лера успела оглянуться и увидеть, как Сонька бесцеремонно ощупывает ее новую знакомую пренебрежительным взглядом.

В то же самое время

Илья Казарин

Стрелка уличных часов сдвинулась на четверть пятого, и он почувствовал: свет меркнет. Меркнет с каждой минутой.

Вокруг расстилался такой же, как утром, беспечный, солнечный день. Голубело небо, буйно чирикали воробьи, прохожие, разморенные и добрые от весеннего солнца, через одного улыбались. Но среди них, десятков текущих мимо расслабленных лиц, он тщетно пытался увидеть одно-единственное. Самое нежное, самое милое, самое опьяняющее…

Илья завороженно переводил взгляд с уличных часов – на бесстрастного Пушкина. С веселой, пенящейся вокруг памятника толпы – на все новые лица, выплывающие из подземного перехода… Среди них было много женщин. Очень много. Юных, молодых, зрелых, старых… Но Соня так и не появилась.

– Трава нужна? – вдруг раздалось в ухе.

Илья встрепенулся, вздрогнул, непонимающе уставился на мелкого, лет двенадцати, пацана. Переспросил:

– Что-что ты сказал?

Его отчего-то охватила дрожь, плечи заколотило, зубы застучали.

Юный дилер перехватил его взгляд, понимающе ухмыльнулся:

– М-да, дядя. Ты, похоже, и без травы псих.

И, будто растаяв в воздухе, отвалил.

А Илья, без злости, без обиды, подумал: «Мальчик прав. Да. Я – псих. Невменяемый. Полный. Но не всегда. Не целый день кряду. А только сейчас. Когда времени (сотый, наверно, взгляд на часы) уже тридцать пять пятого, а Сони все нет. И, наверно, она уже не придет. А я, как обычно, даже не решаюсь ей позвонить…»

Месяц спустя

Дима Полуянов

Корреспондент газеты «Молодежные вести» Дима Полуянов с отвращением прихлебывал дрянной кофе (у девчонок из секретариата разве хорошего допросишься?!) и проклинал рекламный отдел и всех служащих в нем бюрократов. Что за косные, помешанные на идиотских бухгалтерских правилах, люди! Ну, не успела компания «Муркас» оплатить свою четверть полосы – так зачем сразу макет-то снимать? Простили бы уж, напечатали рекламу в кредит – так нет ведь, блюдут, как сказали, «финансовые интересы газеты». Картинку с благостными кошечками и призывом кормить зверей кормом «Муркас» безжалостно сняли. И вот ситуация: через два часа номер в печать подписывать, а на четверть полосы, извините, – полная лысина. Выпускающий редактор лезет в «загон» – то бишь на склад залежавшихся материалов – и приходит в ужас: ничего достойного высокой планки «Молодежных вестей» не находится. Ну а дальше ясно – бросаются за ним, Полуяновым, вечной «палочкой-выручалочкой». Вырывают уставшего за рабочий день человека практически с порога лифта. Просят войти в положение, льстят («у нас только ты за полчаса можешь новость придумать!»), сулят златые горы и бидон вкуснейшего кофе. И прощай нормальный, как у людей, вечер трудного дня – вместо дивана и телевизора торчи в надоевшем за день кабинете. Пялься в компьютер, хлебай плохенький – даже тут обманули – кофеек и напрягай мозги.