Ночные тени - Александр Горский Страница 9

– Я как раз в ту ночь дежурил. Около часа нас дернули, как раз только чайник поставил, – сидевший у окна светловолосый крепыш покосился на стоящую в углу тумбочку с электрическим чайником. – Ну, что о нем сказать? С виду обычный парень, ничего выдающегося. Одет, как все. Джинсы, кроссовки, ветровка. Все при нем было. Документы, телефон, кошелек. Денег немного, тысячи три с мелочью. Кровищи с него изрядно вышло, конечно. Три раза, получается, его ткнули. Два раза в живот, оба в левую сторону, в район селезенки, и по горлу. Вот с горла кровищи целая лужа натекла.

– Свидетелей, конечно, нет, – предположил Малютин.

– Ну а какие свидетели посреди ночи? – крепыш усмехнулся, – там еще место такое неудачное, не то чтобы парк, скверик, но в любом случае до ближайших окон метров двести будет. Да и собачники уже все домой ушли. Так что никто ни ухом ни нюхом.

– А звонок от кого был?

– Нашлась дамочка одна с повышенным героизмом. Она от метро шла и углядела Апраксина этого. Он же перед тем, как упасть, с асфальтовой дорожки шаг в сторону сделал, на газон, а затем так завалился, что разве что его кроссовки и можно было разглядеть. Освещение там не очень, один фонарь на входе в сквер, другой на выходе. Ну, или на другом входе, смотря с какой стороны идти. Хорошо, кроссы у него белые были. Вот она их и заприметила, более того, не побоялась подойти, да посмотреть, что случилось. На этом, правда, у нее героизм закончился. Мы, когда приехали, дамочка эта уже домой ускакала, мы ее потом еле из квартиры выдернули, чтобы показания зафиксировать. Хорошо, хоть позвонить сумела, а то он бы там до утра мог валяться. Метро-то в час закрывается, кто там среди ночи ходить будет. А так хотя бы время смерти точно определить можно.

– Камер наблюдения в этом сквере, я так понимаю, тоже нет?

– Естественно, – радостно закивал хозяин кабинета, – так что, парни, скажу вам, как есть. Очень и очень рад, что вы это дело у нас забираете. Я, правда, краем уха слыхал, что оно на Петровку пойдет, а тут надо же, главное управление. Если не секрет, с чего вдруг такой интерес к этому мальчонке? Вроде, предки у него люди не шибко приметные.

– Почему оно к нам попало, это я тебе могу объяснить, – усмехнулся Малютин, – одну особо энергичную следачку из городского управления, ту самую, которая твоим Апраксиным заинтересовалась, дернули наверх, в главное. Ну а она, не то в силу своей энергичности, не то по другой какой причине, в это дело вцепилась и так вместе с ним в новый кабинет и переехала.

– Надо же, и такое бывает, – удивился молчавший все это время второй районный оперативник, худой и высокий, с усталым лицом человека, только что отработавшего ночное дежурство, – видать, чует дамочка быстрое раскрытие. Интересно только, на чем эта ее чуйка основывается?

– Вот честно, мужики, сами не знаем, – Малютин прижал руку к груди, – во всяком случае, мы пока никакой толковой информации от нее не получили.

– Так ведь оно обычно так и выходит, – вступил наконец в разговор Панин, – опера следакам информацию приносят, чтоб наоборот было, такого я особо и не припомню.

– Но ведь она не просто так за это дело уцепилась, – возразил крепыш, – и потом, мне вот интересно, с самого начала, чего она вдруг этим Апраксиным заинтересовалась? Кстати, теперь это не мой Апраксин, это, слова богу, ваш Апраксин. Ну так что, чего в нем такого удивительного?

Малютин и Панин обменялись быстрыми взглядами.

– Ладно, парни, не скрытничайте, – сосед крепыша по кабинету выбрался из-за стола и, подойдя стоящей в углу тумбочке, включил чайник, – в конце концов, это же неофициальная информация.

– Если неофициально, – после секундной паузы отозвался Малютин, – то есть основания предполагать, что характер нанесенных Апраксину ранений идентичен тем, что уже встречались в других делах.

– Я же говорил, – крепыш удовлетворено кивнул, – у нас у соседей год назад примерно была похожая история. Там, правда, не студент был, бомж какой-то, но горло ему точно так же проткнули. Не полоснули, а именно проткнули. Не часто такое встретишь.

– А соседи, это у нас какое УВД будет? – насторожился Панин.

– Черемушки. Месяц точно не помню, но весной. Либо в конце марта, либо в начале апреля. Снег уже почти весь растаял. Вам к ним заскочить проще, здесь же рядом. Думаю, они эту историю сразу вспомнят.

– Заскочим, – кивнул Малютин. – Вы нам, мужики, вот что скажите, вы маршрут, по которому шел Апраксин, отрабатывали?

– Скажешь тоже, – фыркнул высокий оперативник, заливая кипятком чайный пакетик, – во-первых, так быстро только сказка сказывается, – у нас, кроме этого Апраксина, на каждом по дюжине дел висит. А во-вторых, изначальная версия была – убийство из хулиганских побуждений. А хулиганка, она как делается? Идут разные граждане на встречных курсах, идут себе, а потом пересекаются. И одному гражданину походка другого крайне не нравится, оскорбительной она ему кажется. Ну а что, так бывает, особенно если в себя пол-литра опрокинуть или по вене какую гадость пустить. В итоге крайне оскорбленный гражданин высказывает свое недовольство обидчику, ну а поскольку тот может оказаться не очень понятливым, и одних слов порой недостаточно, для большей убедительности он использует ножик с лезвием сантиметров эдак пятнадцать-двадцать. Два раза в пузо, один по горлу. После чего граждане, те, которые могут идти, конечно, продолжают путь в известном только им одним направлении, а те, которые идти не могут, лежат себе тихонько на травке и дожидаются приезда труповозки.

– Мы ж не школьники, – Малютин недовольно нахмурился. – Ты этот ликбез нам к чему озвучил?

– А к тому, уважаемые «не школьники», – ухмыльнулся ему почти из-под потолка собеседник, – возникает вполне уместный вопрос, если все было примерно так, на фига отрабатывать маршрут потерпевшего? У нас что, были основания предполагать, что его выслеживал наемный убийца или, упаси бог, серийник? С родителями его мы пообщались. Они ничего путного сказать не смогли, во всяком случае, убеждали нас, что врагов у сына быть не могло. Так что, кто его и, главное, зачем мог выслеживать?

– Институт? – уточнил Панин. – Работа? Он же, вроде, в кофейне какой-то подрабатывает.

– Вот туда мы еще не совались, – отхлебнув чая, оперативник расплылся в довольной улыбке, – хорошо горяченького после смены, да послаще. А то как ночь не посплю, так на утро меня подмораживает чего-то.

– Сахар, – буркнул в ответ Панин, вставая со стула.

– На тумбочке, – отозвался собеседник.

– Сахар проверь, – вздохнул Михаил Григорьевич, – бывает, от переутомления уходит, тогда знобить начинает.

Распрощавшись с коллегами, Малютин и Панин вышли на крыльцо. Денис достал из кармана сигареты и закурил, а Михаил Григорьевич тут же уткнулся в экран мобильного телефона.

– Ты там на что засмотрелся? – сделав пару затяжек, полюбопытствовал Малютин.

– А вот гляди, – Панин повернул смартфон экраном к напарнику, – пацан шел примерно этим маршрутом. Не так уж далеко выходит, всего-то пару километров. Да и погода была неплохая, так что смысла вызывать такси ему точно не было. Он же не для того вечерами работал, чтоб потом деньги на такси прокатывать.