Операция «Арлекин» - Александр Афанасьев Страница 9

Басин не знал, что делать, Он не мог не подчиниться — но и подчиниться тоже не мог.

Про наркомафию, использующую возможности Советской армии — Басин узнал совершенно случайно. Он был полковым особистом в Афганистане и расследовал гибель молодого, многообещающего офицера. Считалось, что его отравили моджахеды, хотя как — было непонятно. Тогда еще не знали понятия «передозировка», сам Басин когда учился, их учили выявлять предателей и неблагонадежный элемент, а не наркоманов — про наркоманов и речи не было. Обмолвились, что отдельные солдаты могут использовать промедол из аптечки, что раненые могут привыкать к обезболивающим — но самого слова «наркоман» никто не знал.

Он заметил странный след от укола, не поверил что это след от укола при попытке реанимации — и в конце концов выяснил, что молодой офицер попробовал наркотик, но не рассчитал дозу. И что он не один такой, и что начмед полка — связан с поставками наркотиков. Тогда его впервые пытались убить, причем стрелял в него ефрейтор, который был комсоргом роты. И — стал наркоманом в Афганистане.

Тогда он понял, какую опасность несут в себе наркотики. Тот, кто принимает наркотики — потенциальный предатель, с ним бесполезно беседовать, бесполезно как-то наказывать, ради дозы наркотика он пойдет на всё. И это знают и моджахеды, вот почему у пункта временной дислокации трется всякая шваль, у которой можно купить…

Тогда дело замяли, но потом, как пришла новая власть и стали наводить порядок — смертельно опасные дела открыли вновь. И Басин отправился на противоположный конец света — в ГДР, так как согласно показаниям, значительная часть наркотиков поступает сюда.

О том, что такое наркотики — он уже знал. Знал даже то, сколько стоит доза и какую прибыль получают наркотранзитеры — речь идет о десяти, двадцати рублях на один вложенный. Знал он и то что наркомафия имеет покровителей на самом верху, что совсем недавно был расстрелян инструктор ЦК у которого дома был обнаружен миллион долларов наличными ^[17]. Он прекрасно понимал, как удобна для мафии армейская система исполнения приказов — и потому не мог не подозревать, что приказ о свертывании оперативной работы по Половцеву инспирирован наркомафией. Не исполнить его он не мог — но для него борьба эта была не просто работой. Теперь для него это был уже смысл существования…

…

— Приказано… свернуть всю работу. Агентурную в том числе…

Николай был достаточно проницателен, чтобы понимать — что-то не так. И потому он молчал и ждал, что еще скажет куратор

— Ты не расшифрован, потому вывести тебя можно просто. Через какое-то время напишешь рапорт о переводе на другое место службы, его подпишут — и всё. О твоей работе на контрразведку никто не узнает.

…

— Почему было принято такое решение?

Басин отпил пива, скривился

— Такие вопросы лучше не задавать. Принято — значит принято, и вопросов лучше не задавать. А сам как считаешь, Половцев виновен в чем-то? Надо его дальше проверять?

Николай кивнул

— С ним что-то не так. Сам не знаю… да вы же видели.

— Видел.

…

— Видеть то видел.

…

— Готов работать один? Совсем один, без прикрытия, без связи, в автономке?

Николай подумал… стоит ли? Но потом вспомнил — Афган… караван… тот порошок который они высыпали в реку.

Допрос… это ведь все не случайно.

— Готов.

Басин достал лист бумаги, ручку

— Пиши.

— Что писать?

— Расписку о прекращении сотрудничества, я продиктую. Это на случай если возникнут вопросы к тебе или ко мне. Приказ мы выполнили…

…

— Аслана не будет. Я попробую задержаться, но кто знает. На случай… запоминай номер

Басин медленно продиктовал номер — дважды

— Номер в Москве. Человек на том конце — свой, но помочь он не сможет только примет информацию.