Ковчег Судного дня - Дмитрий Захаров Страница 9

— На какое время назначена встреча?

— Девять сорок пять…

— Сегодня вечером?

— Если бы речь шла о вечере, я сказал бы двадцать один сорок пять. Клиент будет в офисе через пятьдесят шесть минут. Вызвать вам такси?

— Не надо!

Демченко почесал кота за ухом.

— Дача отменяется!

На сборы ушло двадцать минут. Бритье на скорую руку, контрастный душ. Отточенная за годы работы интуиция редко подводила его. Для встречи с клиентом аксессуары, вроде черного плаща с багряной окантовкой, излишни. Он надел удобный костюм спортивного покроя. Офис господина Роланда находился на перекрестке улицы Рубинштейна и Невского проспекта. Элитный район города. Он вышел раньше срока на пятнадцать минут и почти не замечал прохожих, сосредоточившись на ударах сердца, совпадающих с ритмом шага. Светофоры на пути следования включались по разрешающему сигналу, он дошел до подземного перехода у станции метро «Гостиный двор», ни разу не остановившись. Здесь он прикрыл глаза, вообразив бесконечный небесный купол, простирающийся вдоль золотой линии пляжа. Вкус морской соли и прохладной воды осязаемо коснулся губ, воцарилась благословенная тишина. Продолжая держать стадию покоя, экстрасенс спустился вниз. Жаркая энергия едва не опрокинула его навзничь. Роман подавил желание немедленно убежать, как нашкодивший мальчишка. Мангуст запищал противным голосом.

— Слышу, мальчик, слышу! — рассмеялась старуха. — Расступитесь, люди!

Горожане послушно посторонились. Роман услышал девичье восклицание, но не испытал знакомого удовлетворения от того, что его узнают на улице. Он стоял, всецело поглощенный энергией, что излучала сухонькая старушка, одетая в замусоленную вязаную кофту. На голове у нее был повязан синий платок, а лицо было смуглое, иссеченное глубокими, как старые шрамы, морщинами. Мангуст тявкнул, лизнул сливки из блюдечка и по-кошачьи свернулся в клубок.

— Ты храбрый, Роланд, — сказала старуха. — Храбрый и глупый. Боялся, но вишь, пришел!

— О чем это вы? — холодно спросил экстрасенс.

— С Сатаной подружиться хочешь? — нехорошо усмехнулась старуха. — Все вы о встрече с ним мечтаете, будто это добрый царь! Ничего он тебе не даст. Обманет и все, что имеешь, заберет!

— Я не понимаю, о чем вы говорите!

Экстрасенс приосанился, не желая терять лицо в глазах обывателей. Не исключено, что его снимают на видео!

— Все ты понимаешь! — перебила его старуха. — Только пока лбом в могильную плиту не упрешься, будешь долбить в одну дверцу. А куда дверца эта ведет? — И, не дожидаясь ответа, сказала: — Правильно! Во Тьму! А там ох страшно-о-о… — протянула нараспев.

В числе зевак выделялся крупный мужчина с раскосыми глазами и расплющенным, будто от удара кувалды, носом. Роман Семенович кое-что смыслил в дорогой одежде. Пальто фирмы «Дуглас» стоило не менее ста тысяч рублей, туфли из крокодиловой кожи и портфель с золочеными замками тянули на двести. Стильное одеяние не соответствовало разбойничьей внешности человека, но и он сам смотрелся среди заурядных городских бездельников, как новенький джип в русской деревне.

— Руку давай! — приказала старуха.

Роман повиновался. Боковым зрением он заметил мага Григория. Тот прислонился спиной к рекламному щиту, открыв от изумления рот, так что были видны желтые зубы. Наверняка растрезвонит по всему свету! Почему-то обидная мысль оставила экстрасенса равнодушной. Он понял, отчего бабку не прогоняют полицейские. Понял, почему обыватели ожидают появления прорицательницы с пяти часов утра. Понял это и многое другое в тот краткий миг, когда цепкие и сухие, как старая змеиная кожа, пальцы обхватили его запястье. В сморщенной бабульке угадывалось великое знание о вечной тайне жизни и смерти. Вместе с мангустом она словно навечно замерла на границе миров. Горячие ветра пустынь иссушили ее кожу, а древние ледники насытили глаза осколками бирюзового цвета. Следуя давней привычке, он автоматически зафиксировал время начала сеанса. Девять часов шестнадцать минут. Секундная стрелка ополовинила ажурный циферблат наручных часов марки «Гармин».

— Жди! — воскликнула старуха.

Видение накрыло его властно и беспощадно, как приливная волна опрокидывает неумелого пловца. Он ощутил себя несущимся вниз, в бездонное ущелье, увлекаемый стремительным потоком огненной лавы. Вспыхнуло и занялось пламенем одинокое деревцо, вцепившееся тугими корнями в бесплодную почву. Миг, и все осталось позади. Уклон стал круче, скорость падения возросла. На смену жару пришел холод, стены ущелья покрыли льдистые вкрапления инея. Окружающая материя растворилась в стуже, со всех сторон струились текучие лиловые нити, они оплели его по рукам и ногам. Он ощутил резкую боль и увидел, как кусок плоти отслоился от бедра. Лиловая нить жадно поедает его заживо! Роман попытался закричать от ужасной боли, но не сумел разомкнуть рта. Нить запечатала ему губы, а потом играючи оторвала безымянный палец с левой руки. Лиловые нити рвали на части добычу, человек корчился в муках, сознание обострилось, он увидел, как со дна ущелья поднимаются испарения. Клубы зловонного тумана окутали его, проникая в каждую молекулу тела. Он попытался зажмуриться, чтобы туман не просочился в глазницы. Последнее, что он увидел, прежде чем окончательно провалиться в бездну, был молодой мужчина. Высокий парень, бредущий по пустынному городу. Обычный лопоухий очкарик, с усыпанной веснушками физиономией. Профессия обязывала экстрасенса обладать хорошей памятью на лица. Он никогда не видел юношу прежде. Пурпурный отблеск заката оттенил панораму города, звонкой иглой впился в тучи шпиль Петропавловской крепости.

Свет померк, и Роман Семенович обнаружил себя стоящим в подземном переходе. Взгляд автоматически скользнул на часы. Девять часов шестнадцать минут. Секундная стрелка перескочила на четыре деления. Столько времени потребовалось ровно для того, чтобы прорицательница протянула к нему свои пальцы? Четыре секунды. Старуха погладила мангуста.

— Что это было? — севшим голосом спросил Роман.

— Мальца видел? — спросила старуха. И, не дожидаясь ответа, сказала: — Знаю, что видел! Помоги ему, глядишь, скидка тебе будет. Теперь уходи прочь, тошно с тобой рядом!

Она отвернулась и поманила скрюченным пальцем бледную девушку:

— Девочка! Подходи, че в углу жмешься?

Экстрасенса оттеснила толпа. Он попытался пробиться назад, но получил увесистый тычок в солнечное сплетение. Круглая рожа дыхнула дешевой сивухой.

— Займи очередь, земляк!

Гопник выглядел франтом. Он был одет в куцую курточку на голую грудь и зауженные брюки вроде тех, что носили городские стиляги в шестидесятых годах прошлого столетия. Носками он пренебрег, а вот желтые кожаные туфли явно были украдены из фешенебельного бутика. Крокодилья кожа и заклепки под серебро на подъеме. Поняв, что спорить бесполезно, Роман Семенович попытался зайти с тылу, но пьянчуга опередил его. Мосластая рука, с синей татуировкой на предплечье, уперлась в грудь.