Игра в саботаж - Ирина Лобусова Страница 9

— Интересно, — задумчиво произнес Емельянов, — дамочка-то наша не простая, из мира искусства! Кино, высокие материи… Артисты…

И, не спрашивая разрешения, он присел и принялся расстегивать брезентовый мешок. Женщина лежала на спине. Лицо ее было не повреждено, лишь косметика расплылась: черные пятна от туши под глазами, размазанная губная помада ярко-красного цвета, сбившаяся в комки пудра, отчетливо заметные на уже остывшей коже… Длинные черные волосы были свободно распущены по плечам.

На покойной был домашний халат из набивного шелка — на синем фоне горели яркие вульгарные желто-красные розы. Емельянов нахмурился: домашний халат никак не вязался с шампанским и празднично накрытым столом. Уместнее было бы вечернее платье. Но, может, она переоделась в халат после ухода гостя? Ему подумалось, что с такой внешностью, как у этой женщины, это должен быть именно гость — мужчина.

Он стал осматривать тело дальше. И сразу же на шее, почти под челюстью, обнаружил отчетливо видный синяк в форме отпечатка мужского пальца. По всей видимости, женщину с силой схватили за челюсть, поворачивая к себе и крепко держа.

— Есть еще синяки на теле, — сказал подошедший к Емельянову эксперт, — и синяк на предплечье — как след удара кулаком. И еще такой же на спине. Судя по всему, убийца с силой ударил ее два раза — в предплечье и в спину. Потом схватил за челюсть и, сжимая, держал. Все это насильственные действия. А значит, самоубийство исключается, несмотря на причину смерти.

— Самоубийство? Какое самоубийство? Какая причина смерти? — тут же насторожился Емельянов.

— Отравление нембуталом, — ответил эксперт.

Емельянов прекрасно знал этот препарат. И совершенно не удивился, услышав это название. Но профессиональная смекался взяла верх, поэтому, прищурясь, он в упор уставился на эксперта.

— Почему именно нембутал? Это ведь мог быть любой другой барбитурат. Или снотворное — люминал, веронал.

Вместо ответа эксперт подошел к ящику буфета, стоящего возле стены. Ящик был приоткрыт. Внутри валялась небольшая стеклянная баночка с кристаллическим белесоватым порошком. На ней была вручную, криво приклеена простая белая бумажка, на которой простым угольным карандашом было написано большими буквами «Нембутал». Баночка была заполнена порошком примерно на четверть.

— Так мы все это и нашли, когда приехали, — сказал эксперт, — ящик никто из нас не выдвигал. К тому же, похоже, что баночку швырнули назад в спешке.

И, пока Емельянов внимательно все осматривал, аккуратно положив баночку в пакет, чтобы не стереть отпечатки пальцев, эксперт добавил:

— Нембутал бывает как в таблетках, так и в таком виде. Как порошок он легче растворяется в любом напитке — воде, вине. И еще один интересный момент. Таблетки — аптечная форма продажи, только по рецепту. А вот порошок покупают незаконно, с рук. Это нелегальная форма продажи. Есть такие специальные каналы, которые снабжают этой гадостью всех желающих. Стоит дороже, чем в аптеке, но рецепта никто не требует.

— Почему же гадость? — усмехнулся Емельянов. — Очень даже приличное снотворное. И нервы, говорят, хорошо успокаивает.

— Вы его принимаете? — нахмурился эксперт.

— Ни за что! — отмахнулся Емельянов. — Я человек консервативный, предпочитаю нервы по старинке успокаивать — водкой. А вот новомодные дамочки, слышал, очень даже его обожают.

— Нембутал — это наркотик, — резко сказал эксперт. — Он вызывает привыкание и изменяет психику. Это страшная вещь. И смертельная — стоит только превысить дозу.

— Да уж… Что здесь и произошло. Если, конечно, дамочке не помогли эту дозу превысить, — вслух размышлял Емельянов. А размышлять было о чем.

Нембутал… Барбитурат, который действительно чаще всего использовался как снотворное средство, вызывал смерть от остановки дыхания. При этом смерть довольно мучительную — передозировка провоцировала рвоту, и человек просто захлебывался рвотными массами.

«Нембутал» — это было торговое название. Именно под этим названием препарат поступал в торговые сети. Настоящее название этого препарата — пентобарбитал. Но об этом мало кто знал.

Емельянову в своей практике несколько раз приходилось сталкиваться с этим жутким препаратом. Так как стоил он довольно дорого, то был популярным прежде всего в высших партийных кругах. Жены и дочери партийных бонз носили его в сумочке как карманное средство, ну, как, к примеру, аспирин. Еще он был достаточно распространен в среде деятелей искусства. Многие представители богемы не мыслили жизни без этого препарата, принимая его не только на ночь, но и днем — для стимуляции.

Однажды у Емельянова было дело, о котором он до сих пор не хотел вспоминать. Некий высокопоставленный чиновник, глава одного из райкомов партии, был найден в своей квартире мертвым. Домработница обнаружила его лежащим в спальне на ковре возле кровати. В квартире партийный деятель был один — все его семейство отправилось на отдых в Крым.

Шухер был страшный! Естественно, подключили и уголовный розыск. Когда эксперт сказал, что в горле покойного застряли рвотные массы, Емельянов сразу заподозрил неладное. Но едва он попытался заикнуться, что в смерти этой что-то нечисто, начальство подняло страшный шум, ведь с самого верха было велено писать, что заслуженный большевик умер от сердечного приступа, так как не щадил здоровья и сил на тяжелой ответственной работе, так сказать. Пожертвовал жизнью ради советского дела.

Емельянов помнил, как повыходили газеты с огромными, почти во всю полосу некрологами — и это еще до результатов вскрытия! Это уже потом эксперт провел вскрытие и сказал, что партиец умер от передозировки нембутала. И, судя по состоянию печени и прочих внутренних органов, он принимал этот препарат в огромных количествах и не один год.

Проведя полный обыск квартиры партийного покойника, Емельянов обнаружил в стене тайник, где хранился почти годовой запас этого препарата в порошкообразной форме…

Но едва он заикнулся о том, что ответственный и всеми уважаемый большевик был наркоманом со стажем и умер от передозировки барбитурата, как ему пригрозили самым серьезным образом: сказали, что вышвырнут с работы и отдадут под суд. В общем, рисковать было глупо. Поэтому так и осталось в деле, что председатель райкома партии умер от сердечного приступа. И с тех пор у Емельянова просто снимало крышу, когда в деле появлялись подобные препараты. И в этом случае неприятностей, похоже, тоже было не избежать.

Покойная работала на Одесской киностудии — значит, там, среди киношников, были открытые каналы по продаже наркотических средств! Вполне вероятно, что сидеть на какой-то гадости там было то ли делом привычки, то ли делом престижа. А значит, Емельянову предстояло разворошить осиное гнездо. Тем более, если выяснится, что препарат женщине дали насильно.

Когда он только подумал об этом, эксперт словно прочитал его мысли.

— Кстати, — произнес он задумчиво, — под правой лопаткой у покойной есть очень интересная точка… И, похоже, она одна такая на теле. Хотя подтвердить это может только вскрытие.