07'92 - Павел Корнев Страница 9

Девчонка скрестила ноги и спросила:

– Но вечером ты меня ждёшь?

– Приходи обязательно!

Мы ещё немного поболтали обо всякой ерунде, а потом я оделся и потопал домой. По пути передумал и свернул к кафетерию, благо у его крыльца уже не стояло серой «девяносто девятой».

Внутри играла музыка, и Алёна негромко подпевала исполнительнице:

– А ты не лётчик… ^[3]

Заводной припев понравился, куплеты же своими плевками в сторону Лубянки откровенно разочаровали. Сейчас все смелые стали, дохлого льва только ленивый не пнул, а вот раньше кишка тонка была, только рокеры чего-то там изображать из себя пытались, да и то не все.

– Привет, Сергей! – улыбнулась мне продавщица. – Давно не появлялся.

Я мог бы выдать что-то о разбитом сердце, тем более что Алёна и вправду была премиленькой, но, памятуя о её просьбе, от комплиментов воздержался и указал на прочертивший висок шрам.

– Сотряс заработал, две недели пить нельзя было.

Алёна озадаченно склонила голову набок, и серебристо-белая прядь упала ей на лицо, закрыв левый глаз. Стояла-то блондинка за витриной с кондитерскими изделиями, за отделом с бутербродами и водкой на розлив присматривала её напарница – полная тётка средних лет.

– Будь добра, взвесь полкило рулета с белковым кремом, – попросил я.

– Решил переключиться на сладкое? – улыбнулась Алёна с некоторым даже, как мне показалось, облегчением.

– Гости придут.

Рулет потянул на пятьдесят три пятьдесят; я дошёл до отдела с алкоголем и протянул продавщице мятую сотню, а на сдачу получил четыре странного вида десятирублёвых монеты с серебристым ободом и жёлтым кругляшом в центре. Их реверсы, как и оборотные стороны выданных сверху пятирублёвки, рубля и миниатюрных пятидесяти копеек украшал не герб, а изображение кремлёвской башни и купола какого-то дворца. При этом упоминался государственный банк СССР, да и год выпуска значился тысяча девятьсот девяносто первый. Надо же, не видел таких раньше. Вообще всё в армии пропустил.

Озадаченно бренча монетами в кулаке, я вернулся к Алёне с чеком, и блондинка наколола его на спицу, даже не взглянув на пробитую сумму.

– Держи! – отдала она мне завернутый в обёрточную бумагу и перетянутый шпагатом рулет.

– Слушай, ты же Рому знаешь? – спросил я, не спеша отходить от витрины. – Наш друг с Андреем, высокий такой, чисто хлопец деревенский, кровь с молоком.

– Знаю, конечно, – фыркнула Алёна. – Каждый день сюда как на работу ходит.

– А вчера вечером в твою смену заходил? Почему спрашиваю – не помнишь, сколько он выпил?

– Взял сто пятьдесят водки и стакан томатного сока, – указала продавщица на перевёрнутый стеклянный конус с краником, заполненный ярко-красной жидкостью. – А что?

– Да как-то сильно его развезло. Если только ещё где добавил…

– Он самую дешёвую водку брал, «Традиционную». Это новая какая-то, с неё многие резко пьянеют.

– Буду иметь в виду, – кивнул я и двинулся на выход. – Счастливо!

– Пока!

Я толкнул стеклянную дверь и вышел из кафетерия, пытаясь решить для себя, испытываю что-то по отношению к Алёне или нет. Её связь с бизнесменом меня определённо коробила, но дело было не в ревности и даже не в каком-то там собственническом инстинкте. Просто рассчитывал при случае с ней переспать, а теперь уже точно не выйдет.

Вот только, чем страдать всякой ерундой, лучше бы смотрел по сторонам, а так встрепенулся, лишь когда послышалось:

– Гля, Енот!

Вскинулся, а навстречу топают Кислый-младший, Пантелей и парень постарше, который вчера улетел в кусты от пинка Андрея. Вот так встреча, блин на фиг…

Вообще при столь паршивом раскладе не зазорно развернуться и задать стрекача, но побежишь – так и будут потом гонять. И я убегать не стал, вместо этого переложил свёрток с рулетом в левую руку и вытащил из кармана пускач. Большой палец упёрся в шпенёк, и злорадные улыбки пацанов сразу увяли. Очень уж непредсказуемая штука – сигнальная ракета, может срикошетить, а может и в одежде запутаться, тогда до костей мясо точно прожжёт.

– Енот, ты дурак, что ли? – вроде как пристыдил меня Кислый и сплюнул под ноги длинную струйку слюны.

– Контуженный, – кивнул я, не спеша, впрочем, прицеливаться. – Со справкой.

Пацаны переглянулись. Подставляться под выстрел из пускового устройства им определённо не хотелось, но и просто пройти мимо они тоже не могли. Опять же оставались шансы, что выстрела не последует; не так уж просто перейти подобную черту…

Дабы развеять все сомнения на собственный счёт, я растянул уголки губ в механической улыбке, которая больше походила на оскал, и спросил:

– Хотели чего?

– Вы с Кролом совсем берега потеряли! – объявил незнакомый парень, который точно был из кодлы Кислого-старшего. – За беспредел ответите! Завтра в восемь будем ждать на футбольном поле десятой шараги. Не придёте на стрелу, станем по всему району щемить, так Кролу и передай.

– Передаста нашёл? – не сдержался я.

– Не хочешь, не передавай. Твоё дело. Пошли, пацаны.

И они ушли. Я тоже у кафетерия оставаться не стал и потащился обратно на пляж. Там отозвал Андрея в сторону и рассказал о случившемся, но Фролова вызов на стрелку нисколько не встревожил, он будто заранее чего-то подобного и ожидал.

– Серый, ты не парься, – попытался успокоить меня приятель. – Я на этот счёт с Графом перетру. Ну и ты поговори с кем сможешь. Пусть подваливают к семи к моему подъезду. А сам подходи в четыре в гаражи – ещё успеем мебель пособирать.

Ну да – война войной, а обед по расписанию.

Я попрощался с Андреем и отправился домой. Во дворе играли в настольный теннис знакомые пацаны, заручился их обещанием поддержать нас на завтрашней стрелке с братвой Кислого и поднялся к себе. Там убрал рулет в холодильник и заварил чай. Потом уселся грызть гранит науки. Но больше, конечно, ждал соседку…