Туман над темной водой - Людмила Мартова Страница 9

Волоски на обнаженных руках Ирины встали дыбом. Она и сама не знала, от страха или от все больше и больше сгущающейся ночной свежести. Порывисто вскочив с крыльца, она выглянула на улицу. Здесь не было ни одного фонаря, хотя сейчас июньскими белыми ночами и без света отчетливо виднелось, что она совершенно пустынна. Наискосок через дорогу чернел окнами дом Куликовых. Соседи, как и положено в этот час, уже спали.

Ира вернулась к своему дому, отворила калитку в огород, зашла туда. Под ноги ей кинулся кто-то юркий и жаркий. Сердце зашлось, потому что кошек в их деревне не водилось. Куликовы держали огромных собак, в пустующих домах никто не жил, даже дачники, постепенно обживающие свои домики в деревушках поближе к Соловьево. Ирина бы, может, и не отказалась от котенка здесь, в деревне, но возиться с ним в круговерти ее городской жизни было совершенно невозможно, да и взять негде.

Повторился шорох, в двух шагах от Ирины взметнулся фонтанчик земли, и она вдруг поняла, кто это хозяйничает в ее огороде. Ну, конечно, кроты. Облегченно выдохнув, она вдруг осознала, как сильно испугалась. Все это время она невольно боялась, что ворвавшиеся в ее жизнь бандиты найдут место, где она так хорошо схоронилась. Неизвестно как, но вычислят, что она здесь, в Заднем, и приедут, чтобы ее наказать. Кротов же можно не бояться.

Впрочем, перерытый огород, в котором ее трудами и при помощи Куликовых был наведен идеальный порядок, не входил в ее планы. Что ж, завтра же она попросит Полиекта Кирилловича через Интернет заказать специальные устройства для отпугивания кротов, которые можно воткнуть в землю.

Светлана Георгиевна говорила же, что ее муж заказывает в Интернете разные товары, которые потом привозят на почту в Соловьево, а он уже забирает их оттуда, когда ездит за продуктами. Что он и ее посылку заберет или возьмет Ирину с собой в коляске мотоцикла, чтобы она хоть на белый свет посмотрела. Вряд ли Светлана Георгиевна откажется присмотреть за Ванечкой.

На этой мысли, совершенно успокоенная, Ирина вернулась к крыльцу, вошла в дом, заперла за собой дверь и пошла спать.

Ночью ударила гроза. Молнии раскалывали небо, отчего в комнате казалось светло, как днем. Гром гремел с такой силой, словно мощенная булыжниками небесная дорога, по которой грохотала колесница, управляемая Зевсом-громовержцем, проходила в аккурат над деревней Заднее. Колесница ухала, стонала, скрипела огромными колесами, подпрыгивающими на поворотах.

Проснувшаяся Ирина с тревогой подскочила к кровати, на которой спала в детстве. Не проснется ли Ванечка, не испугается ли? Но малыш спал крепко и спокойно, ничуть не встревоженный ни молниями, ни громом, ни начавшимся сильным ливнем, наотмашь бившим по стеклам, отчего те дрожали и тоненько звенели, жалуясь на незаслуженную порку.

Из форточки тянуло прохладой и тем особым ароматом, который всегда приносит летняя гроза. Бабушка говорила, что в это время воздух насыщается озоном и дышать им особенно полезно, если потом всю зиму не хочешь болеть. Болеть Ирина не хотела, а уж сыну и вовсе желала здоровья без меры, но форточку предпочитала закрывать, боялась шаровой молнии.

В детстве все дети деревни отчаянно боялись шаровой молнии, и Ира боялась тоже. И просила бабушку закрыть форточки, а та только смеялась в ответ и рассказывала о пользе озона. Однажды во время грозы Ира выбежала на двор, в туалет, а когда вернулась, то неплотно прикрыла входную дверь, ведущую из сеней в дом. Молния, словно притаившаяся в огороде в ожидании подходящего случая, тут же вплыла в комнату, втянутая сквозняком, зависла между потолком и полом напротив печки, и Ира, вбежав в комнату, чуть ли не уткнулась в нее и замерла неподвижно, успев отметить краем сознания лишь белое-белое лицо бабушки.

– Не двигайся, – сказала бабуля одними губами. Звука Ира не слышала, просто считывала слова по еле заметному шевелению рта. – Медленно, очень медленно отодвигайся в сторону кухни, а там сразу прыгай за печку. Не поворачивайся спиной.

Ира тогда все сделала именно так, как говорила бабушка. Маленькими шагами, стараясь не создавать лишнего движения воздуха, пятилась и пятилась сначала к выходу из комнаты в кухню, а уже там опрометью бросилась за беленую печку, протиснувшись в совсем узкий закуток между ней и беленой стеной.

Потом послышался какой-то грохот, от которого Ира зажала уши и зажмурилась. Ей казалось, что молния убила бабушку, и не сразу она поняла, что кто-то отдирает ее руки от лица, и это была бабушка, живая и невредимая. Уже потом она рассказала внучке, что после того, как та оказалась в безопасности, резко прыгнула к окну, дернула створки, распахивая его настежь, и молния, привлеченная воздушным потоком, выплыла в окно так же степенно, как до этого нырнула в форточку.

– Дверь в сени прикрой, – спокойно сказала бабушка, словно им обеим и не грозила опасность всего несколько минут назад. Но с тех пор форточки во время грозы всегда закрывала и о пользе озона не вспоминала.

Встав с кровати, Ира подошла к выходящему на улицу окну, высунулась под дождь, доставая створку, в деревенском доме форточки открывались наружу, а не вовнутрь, и Ира все собиралась привязать к шпингалету веревочку, чтобы не мокнуть под каждым дождем, но так и не собралась.

Дождь хлестал с такой силой, что обнаженной руке сразу стало больно под бьющими злобными струями. Мокрые пальцы соскальзывали, и Ира высунулась посильнее, чтобы ухватить мокрое непослушное дерево.

В доме соседей горел свет. Это было очень странно, потому что они рано вставали и рано ложились и не имели привычки бродить по ночам. С улицы послышался лай собак – нестройный хор огромных псов, почуявших чужака. Кожа Ирины снова покрылась пупырышками то ли от колких холодных горошин – гроза была с градом, то ли от вернувшегося страха.

По деревне ходили чужие. Она снова вспомнила крадущийся звук шагов, под которыми трещали ветки. Нет, это был не крот, а человек. Тот, кто сначала отирался вокруг ее дома, а теперь потревожил куликовских собак. Кто это был? Вор, ищущий, чем бы поживиться в заброшенных домах? Случайный путник, сбившийся с пути и теперь пытающийся укрыться от ливня? Или человек, отправленный на поиски несговорчивой Ирины Поливановой, нашедший ее в глухой деревне и теперь проводящий рекогносцировку на местности, чтобы быть уверенным, что его планам по ее наказанию никто не помешает?

А может, к соседям просто приехали гости? А может, Полиекту Кирилловичу или Светлане Георгиевне нездоровится? А что, люди они все-таки пожилые, перед такой сильной грозой вполне могло сердце прихватить. Что же делать, бежать на помощь, чтобы узнать, что случилось? Или остаться в относительной безопасности дома. Уж что-что, а засовы на двух входных дверях – в сени и в дом – у этого дома крепкие.

Новый раскат грома сотряс округу, косые струи дождя, оказывается, успели наметать в комнату градин через так и не закрытую Ириной форточку, и теперь град устилал подоконник, словно просыпанная впопыхах банка консервированного горошка. Ирина привстала на цыпочки, поймала хлопающую на ветру форточку, закрыла ее, с трудом вставив шпингалет в нужное отверстие. В комнате сразу стало тише. Свет в доме напротив погас, и Ира вернулась в постель, немного успокоившись.