Идет розыск - Аркадий Адамов Страница 83

— Да, — коротко кивнул Савчук и, помедлив, добавил. — Однако знаю его. И жену тоже. Молодая совсем. Веселая. Поет, танцует.

— А он?

— Он парень одинокий. И… как бы сказать?.. ревнивый, что ли.

— Во, во, — недовольно вмешался Болотный. — Она танцует, а он ревнует.

— Ссорятся? — уточнил Игорь.

— Ну, это я не скажу, — все тем же недовольным тоном ответил Болотный. — Но с ним ухо востро держать надо. Парень-то отчаянный. И статья была серьезная. А тут еще эта певунья.

— Как же вы с ним познакомились, Олег Филиппович? — снова обратился Игорь к Савчуку. — Случайно или как?

— Да не совсем случайно. Заехал я недавно в этот санаторий. Ну, мне и рассказывают: «Чуть драка у нас тут не случилась». Отдыхающий один решил за Мариной-то приударить. А тут муж. Этот самый Зарубин. Ну, разок по шее он ему дал, конечно. Отдыхающему. А потом помирились. Короче, пустяк дело.

— Вам-то, может, и пустяк, а у меня вот они где сидят, эти драки, — Болотный похлопал себя по жирному загривку. — Ох, доберусь я до этого подлеца.

— Да нет, не подлец он, — покачал головой Савчук. — Совсем не подлец.

— А судимость у него какая? — хмуро спросил Болотный. — Сопоставляете? Начнешь говорить с ним, молчит.

Будто какое замыкание у него.

— А друзья у него есть? — снова спросил Игорь.

— Друзья-то? Тут Олег Филиппович пожалуй что прав. Друзей, вроде нет. Ну, вот, вы говорите, один прибыть должен?

— Какой он друг, это мы еще посмотрим, — покачал головой Откаленко. — Скорей всего недруг приедет и жди беды, — Потом снова спросил, обращаясь к Савчуку. — Как бы мне, Олег Филиппович, с ним так незаметно для начала познакомиться, по другой линии. Чтобы и самого не взволновать, не насторожить?

— А, может, наоборот, насторожить его? — предложил Рощин. — Раз не с добром приедет к нему этот Смоляков.

— Спугнуть я его боюсь. Вдруг да подхватит свою Марину и айда отсюда.

— Не. Он не испугается, — покачал головой Савчук.

— Но зато готов будет, — настаивал Рощин.

Болотный недоверчиво покачал головой.

— А вдруг да снюхаются?

— Марина между ними, — возразил Игорь. — Зол Смоляков на них обоих. И вспыльчив, реактивен. Как он машину свою на старика рванул тогда в Москве. Никто опомниться не успел. Нет, мне надо познакомиться с Зарубиным, немедленно.

…Час спустя Откаленко приехал в санаторий «Южный берег». Невысокие белоснежные его корпуса, поднимавшиеся вверх по склону, тонули в зелени кустов и деревьев. Ранняя и буйная весна уже стояла в Крыму.

Было совсем тепло, а на солнце даже жарко.

Игорь оставил пальто в гостинице и сейчас шел по аллее парка в одном пиджаке, галстук он тоже снял и расстегнул ворот рубахи, с наслаждением вдыхая напоенный густым ароматом воздух.

Зарубина он отыскал на другом конце парка, в большом, темноватом сарае, где хранился всякий садовый инвентарь, удобрения в целлофановых мешках, ящики с землей и какой-то рассадой. Парень оказался длинный, спокойный с виду, жилистый и загорелый, с крупными, грубыми чертами лица и хмурыми глазами. На нем были старые, испачканные в земле брюки и расстегнутая чуть не до пояса, вылинявшая рубашка с закатанными рукавами. На голове красовался сделанный из газеты колпак.

Зарубин поднял голову, настороженно посмотрел на остановившегося в дверях сарая Откаленко и медленно погасил о ближайший ящик сигарету, которую, видно, только что закурил. «Беспокоен», — отметил про себя Откаленко.

— Здравствуй, Иван, — сказал он деловито и просто. — Давай познакомимся. Мне тут какое-то время работать придется. Капитан Откаленко. Это по форме если.

Игорь протянул руку.

Подошедший Зарубин неохотно и вяло ее пожал.

— Насвистели на меня, выходит? — хмуро спросил он.

— У меня, Иван, на такой художественный свист слуха нет, — тоже хмуро возразил Откаленко. — Мне надо свое мнение о человеке иметь. Вот и о тебе тоже. Для того и пришел. Ты садись. И давай закурим, если не возражаешь.

Игорь говорил спокойно, убежденно и доброжелательно, никак, однако, не пытаясь подкупить этим тоном Зарубина. Так уж естественно получилось у него, и эту естественность тона уловил Зарубин.

— Здесь нельзя, — сказал он. — Давай выйдем.

— Что ж, давай.

Они вышли из сарая и уселись невдалеке на скамье.

Закурили. Каждый свои, не пытаясь угощать, опасаясь, как бы другой не принял это за навязчивость, да и желания друг друга угощать пока не было.

— О судимости твоей я знаю, — напрямик начал разговор Игорь. — Но об этом как-нибудь потом. А то и вовсе вспоминать не будем. Как сейчас живешь, скажи?

— Ничего, вроде. Живу…

— Доволен?

— Доволен…

— Я понимаю, Иван, душу раскрывать ты перед каждым встречным не собираешься. И правильно. Я, вот, тоже на это не очень всегда настроен. Но тут, понимаешь, дело особое. Я, ведь, в некотором роде, ну, как доктор, что ли. А докторам приходится все рассказывать, понимаешь?

— Меня уже ваши доктора лечили. Знаком, — не поднимая головы, насмешливо ответил Зарубин. — Думал, хватит.

— Что, обида осталась?

— А ты думал? Не в санатории лечили.

— Ну, так ведь, по справедливости все получилось?

— Так-то оно так…

— Вот и дальше так должно быть, я считаю. Друзьями-то обзавелся?

— Сыт друзьями.

— Старыми? — Игорь усмехнулся. — О них забыть пора.

— Не забываются.

— Что, напоминают?

— Пока бог миловал.

— И то хорошо. А ждешь? Ты с кем освобождался?

— Можешь справку навести.

— А самому вспоминать неохота?

— Придется, так вспомню.

Впервые в равнодушном тоне Зарубина мелькнула угроза.

— Значит не по-доброму расстались?

— Не по-доброму.

Зарубин поднял голову и посмотрел на Игоря, что-то, видимо, собираясь спросить, но передумал и снова опустил глаза. Сидел он согнувшись, опираясь локтями о колени, и, глядя в землю, курил.

— Да-а. По-разному, конечно, люди расстаются, — вздохнув, согласился Игорь. — И вина тут порой бывает обоюдная. Ты человек, и он человек.

— Это, когда человек…

— А тут?

— А тут зверь! — с неожиданным вызовом произнес Зарубин. — Ты бы видел. Он ее то бил, то издевался. И уйти не давал, гад.

Видимо, болела, саднила у него на душе история его женитьбы и ссоры со Смоляковым. Ни тот, ни другой не могли ее забыть, хотя и по разным причинам.