Красотка - Джеки Коллинз Страница 82

Следом за ней показался Норио.

– Наша дива проспала, – сухо сообщил он. – Простите нас, ребята.

– Так, кого еще ждем? – спросил Клод.

– Сета со Стеллой, – сказала Тейлор. – Странно. Обычно они не опаздывают.

Клод еще раз посмотрел на часы.

– Разрешение на взлет уже получено, мне бы не хотелось задерживаться.

– Я ей позвоню, – предложила Тейлор и достала сотовый. Ответила Стелла. В голосе ее слышалась паника.

– Вы где? – спросила Тейлор. – Мы вас все ждем.

– Я рожаю! – прокричала Стелла. – Мы сейчас в клинике. О боже… Это что-то невероятное!

– Она рожает, – объявила Тейлор, повернувшись к остальным.

– Я даже не знал, что она беременна, – удивился Клод.

– Она не беременна, – пояснила Тейлор. – Сложно объяснять. Взяли ее яйцеклетку и сперму Сета, все смешали в бленде-ре и ввели суррогатной матери – вот вам и ребенок готов.

– Иными словами, они не едут? – уточнил Клод.

– Сейчас спрошу. Стелла! Стелла, радость моя, успокойся, – сказала Тейлор в телефон. – Скажи, вы летите с нами в Вегас или нет?

– Не могу же я бросить своих двойняшек в тот момент, когда они появляются на свет! Как считаешь? А вообще-то… кормить мне их не нужно, присмотреть есть кому… Наверное, первые недели за ними положено ухаживать суррогатной матери, как ты думаешь?

– Стелла, откуда мне знать? У меня детей нет.

– Я уверена, что тут обо всем позаботятся. Не хочется Лизу подводить.

– Так вы едете?

– Да, но на самолет не поспеем. Вы же не станете ждать целый час?

– Нет, уж извини, – сказала Тейлор. – Клод прямо сейчас хочет вылетать.

– Ну тогда увидимся в Вегасе.

– Они прилетят попозже, – сказала Тейлор, отключая телефон.

Клод взял микрофон внутренней связи и сказал пилоту:

– Мы готовы. Можем лететь.

В этот момент на другом конце города Грег, Белинда и Патрик совещались в перегруженной мебелью гостиной.

– Думаю, пятьдесят штук за этот материал тебе отвалят, – сказал Патрик.

– Неплохо, – прокомментировала Белинда.

– Но и не слишком хорошо, – возразил Грег.

– То есть как «не слишком хорошо»? – вскинулся Патрик. – Сам должен понимать, время высших ставок для тебя уже прошло!

– То, что я вам нарыл, стоит по меньшей мере сотню. – Грег уже про себя решил, что этот Патрик ему не нравится и доверять ему нельзя.

– Сто тысяч?! – Патрик явно был шокирован. – Эк ты махнул, парень!

– Отправляйся к своим боссам и послушай, что они тебе скажут, – посоветовал Грег, решив его дожать. – А я пока другим редакциям материал предложу.

– Вот этого не надо! – быстро сказал Патрик.

– Тогда я хотел бы к вечеру иметь соглашение, – заявил Грег. – В противном случае выставлю свой материал на торги.

– Господи! – застонал Патрик. – Ведь это же я тебя на него навел!

– Ну так неси сто штук – и материал твой, – невозмутимо ответил Грег. – По-моему, это будет справедливо.

Он перехватил взгляд Белинды. Та едва заметно кивнула, словно говоря: «Ты все делаешь правильно».

Интересно, не рассчитывает ли она, что он станет с ней делиться? Пусть застрелится! Чтобы он отдал кому-то хоть один доллар? Не дождетесь! Хотя, если быть честным, это Белинда обнаружила тетрадь с Лизиными откровениями…

В коробке за 7б-й год Белинда откопала маленькую тетрадку в черной обложке с большим красным восклицательным знаком. Тетрадь содержала то, что можно было назвать историей одной девочки, и эта история потрясала.

Начинался рассказ таким образом:

«Мне шестнадцать лет. И я ненавижу своих родителей. Я ненавижу их за то, что они со мной сделали. Начиная с восьми лет, они ко мне лезут, оба, но в особенности мать. По вечерам они являются ко мне в спальню, и она все время меня лапает и еще зовет отца себе на помощь. Ненавижу ее! Ненавижу ее! Ненавижу ее! Еще немного, и я ее убью. Но пока этого не случилось, я лучше уйду от них. Иначе я их обоих убью. Мне этого страшно хочется. С каким бы удовольствием я смотрела, как они мучаются! Так же, как все эти годы мучаюсь я. В восьмилетнем возрасте меня лишили невинности. Сейчас мне шестнадцать, и я твердо решила уйти из этого дома. Если нет – я убью себя или их».

Когда Грег впервые прочел эти признания, он был в шоке. А Грега Линча не так легко шокировать! Затем кое-что начало вставать на свои места. Так вот почему Лиза такая эгоистка и такая жалкая: в детстве над ней надругались. А впрочем, кому в детстве было легко?

Белинда вызвала Патрика, и тот примчался в один миг.

– Ого! Ставки растут! – воскликнул он, потирая руки. И вот теперь они торгуются.

Грег встал, давая понять, что разговор окончен.

Патрик нехотя откланялся, пообещав, что к вечеру позвонит.

– Заплатят как миленькие! – сказал Грег, закрыв за ним дверь.

– Ты так думаешь? – с сомнением спросила Белинда.

– Я это знаю.

Проснуться рядом с Майклом оказалось чрезвычайно приятно и волнующе. Лиза приподнялась на локте и стала смотреть на него. Красивый мужчина… Но дело не только в привлекательной внешности – он еще и нежный, чуткий любовник. Она дотронулась до его лица, ласково провела пальцами по чуть наметившейся щетине. Потом тронула шрам на груди – отметина, оставшаяся со времен его службы в полиции Нью-Йорка.

Майкл пошевелился во сне, и Лиза отняла руку, боясь его разбудить. Было еще только шесть часов, а ночь выдалась бурная.

Губы ее тронула улыбка. Этой ночью случилось волшебство – два человека, искавшие друг друга всю жизнь, наконец соединились. Это был не просто секс или свидание на одну ночь.

Это было что-то необыкновенное, нечто такое, что нужно беречь…

И как же, интересно, она станет беречь отношения с таким мужчиной, как Майкл Скорсинни? Он не актер, не певец. В профессиональном плане ему от нее ничего не нужно. Он сам по себе – сильный, независимый, не такой, кто хотел бы купаться в лучах ее славы. Майкл вообще не хотел быть рядом с ней. По каким-то своим соображениям.

Она лежала и думала, как повести себя, когда он проснется. Главное – его не нервировать. А как не нервировать, если надвигается ее концерт, когда все внимание будет приковано к ней. Временами быть звездой совсем не просто…

Не выдержав, она легонько провела пальцами по его груди. Майкл снова пошевелился и на сей раз проснулся.

– Доброе утро, – тихо сказала Лиза.