Овечка в волчьей шкуре - Татьяна Полякова Страница 8

— Все в порядке, — прошептала я, сделала несколькошагов в сторону кухни, заглянула в неё и отправилась дальше по коридору.Гостиная. Спина стала липкой от пота. «Здесь, здесь», — настойчиво билосьв мозгу, я толкнула дверь, стремительно вошла, в ту же секунду что-тоотделилось от стены слева и обрушилось на меня, но в последнее мгновение ясмогла увернуться. Мне метили в голову, а попали в плечо.

Я даже не успела понять, что происходит, развернулась напятках и резко выбросила вперед ногу, и уж только тогда увидела нападавшего,рослого парня в джинсовой рубашке. Удар пришелся ему в висок, он замер на миг,а потом рухнул лицом вниз.

Я бросилась к телефону в прихожей, с намерением звонить вмилицию, сняла трубку и завороженно уставилась на ручку входной двери — онамедленно поворачивалась. Я хотела закричать от ужаса, но вместо этого кинуласьв спальню, торопливо открыла нужный ящик шифоньера, где лежали коробки собувью, вытащила нижнюю, сорвала крышку: в темной промасленной тряпке лежалпистолет. Я сунула руку за батарею и извлекла коробку с патронами. На все ушлонесколько секунд, оружие было заряжено и снято с предохранителя, а я испуганноподумала; «Откуда я это умею?» Я знала, где хранится пистолет, я его видела, ноточно знаю, что никогда не держала в руках…

В квартиру кто-то вошел. Очень осторожно сделал несколькошагов и замер. Ступая по ковру совершенно бесшумно, я продвинулась к двери. Потзастилал глаза, я боялась, что человек, замерший в прихожей, услышит моедыхание.

— Эй, — позвал мужской голос, — Не дури, язнаю, что ты дома. Я видел, как ты вошла. Давай поговорим.

— Кто вы? — крикнула я, испытывая странноеоблегчение.

— Я — твоя большая любовь, — хихикнули вответ. — Я — твоя большая любовь, которую ты сдала в утиль. Я искал тебятринадцать месяцев. Можешь мне поверить, найти тебя было нелегко. Я только хочупоговорить. Успокойся и выходи. Где ты, в спальне?

Я выглянула в прихожую и безо всякого удивления обнаружилаАнатолия, с которым несколько дней назад встретилась в кафе.

— Как ты вошел? — спросила я, демонстративно держапистолет в обеих руках.

— Эй, — хмыкнул он. — Убери эту штуку, нервыу тебя всегда были ни к черту, а я не хочу, чтобы ты снесла мне половину башки.

— Какие нервы? Чего вам надо, черт возьми?

— Убери пушку, и поехали отсюда. Если я смог найтитебя, то сможет кто угодно… — В этот момент он достиг дверей гостиной и увиделпарня, лежащего на ковре лицом вниз. — Кто это? — В голосе слышаласьтревога. — Кто это? — повторил он.

— Не знаю. Он напал на меня.

— О, черт… Уходим… — Анатолий протянул руку, снамерением схватить меня за локоть, а я, переместившись вправо, ударила егосогнутым коленом, и он, матерясь, отлетел к стене. — Дура, они нашлитебя, — рявкнул он, но я уже распахнула входную дверь и выскочила налестничную клетку. В то же мгновение открылась дверь квартиры напротив ипоявился наш сосед-алкоголик, как всегда, в рваном трико и футболке с сальнымипятнами.

— Звоните в милицию, — крикнула я, бросаясь емунавстречу. Я надеялась укрыться в его квартире, у соседа есть телефон, ателефон сейчас — моя единственная надежда.

До его двери оставалось несколько шагов, и тут я обратила вниманиена его лицо. Оно не было ни испуганным, ни привычно жалким, и я поняла, чтопьяным он тоже не был, и то, что он сейчас делает, он делает сознательно, аглавное, профессионально. «Профессионально», — отметил мозг как сигналопасности. Одним движением мужчина выбил из моих рук пистолет. Нырнув вниз, ябросилась ему в ноги, он качнулся, я резко выпрямилась и ударила его в грудь.Он спиной влетел в свою квартиру, но на ногах устоял, я схватила пистолет и тутуслышала, как хлопнула дверь подъезда, кто-то (несколько человек) бегомподнимался по лестнице. Алкаш это тоже услышал, он захлопнул дверь, зато дверьмоей квартиры распахнулась, и Анатолий рявкнул:

— Быстро сюда. — Но я бросилась вверх по лестнице.Снизу до меня донеслись странные хлопки, а я, преодолев несколько пролетов, сужасом увидела, что решетка на двери, ведущей на крышу, заперта на навеснойзамок. Чертыхнувшись, я выстрелила. Звук был такой, что казалось, перепонки невыдержали и я оглохла. Тряся головой, я поднялась на крышу. Хлопнула дверь,преследователи, должно быть, воспользовались лифтом, и я бросилась по крыше ивскоре уперлась в низкое ограждение, а потом вдруг сделала то, чего от себяникак не могла ожидать: разбежалась и прыгнула на соседнюю крышу, уцепиласьруками за решетку, подтянулась и через несколько минут уже спускалась попожарной лестнице с другой стороны дома. Самое невероятное заключалось в том,что я даже не испугалась, точно по пять раз на дню прыгала с крыши на крышу,между которыми расстояние в несколько метров. И, лишь оказавшись на земле,тревожно коснулась ладонью живота и пробормотала поспешно:

— Извини.

Я торопливо огляделась: подворотня, слева гаражи, справамусорные баки. Выходить на улицу с пистолетом в руке чистое безумие. Мне надоторопиться, я должна позвонить в милицию, а ещё сообщить мужу… Черт возьми, чтопроисходит? Почему так много людей разом свихнулись и накинулись на меня?

Я протиснулась в щель между мусорным баком и стеной дома испрятала оружие, затем ещё раз огляделась и торопливо покинула подворотню.

На улице все было как обычно: машины, люди, спешащие посвоим делам, но для меня все точно разломилось пополам, была я и был мир,странный, непонятный и почти нереальный.

— Мне нужно позвонить, — сцепив зубы, пробормоталая, чтобы не дать этим мыслям захватить меня, и стала высматриватьтелефон-автомат. Мне пришлось пересечь дорогу, я сняла трубку и грязновыругалась: телефон не работал. Я швырнула трубку и тут увидела нашу машину —она сворачивала с проспекта.

— Андрей, — закричала я, размахивая руками,прекрасно понимая, что увидеть меня он не может, потому что уже свернул водвор. Я бросилась следом, чувствуя, с какой бешеной скоростью стучит моесердце.

Я оказалась во дворе, когда Андрей уже тормозил на маленькойстоянке у входа в пивбар.

— Андрей, — закричала я, в ту же секунду дверцыпритулившегося за углом «БМВ» разом распахнулись. Точно в дрянном боевике, измашины выскочили два парня с автоматами, грохнула очередь, Андрея отшвырнуло вкусты, а я завизжала, закрыв лицо руками, очередь ударила вновь, и я поняла,что стреляют в меня, кинулась со двора, не разбирая дороги и крича во всегорло:

— Помогите…