Роль любимой женщины - Евгения Михайлова Страница 8
Роль любимой женщины - Евгения Михайлова читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
— Все снято! Все оставляем. Потрясающий эпизод! У нас появились бесплатные исполнители.
Алексей смотрел на него, на валяющийся рядом топор, которым открывали и рубили дверь, и хотел шевельнуться. Если бы он мог шевельнуться, он бы взял на себя еще один грех, больший, чем прелюбодейство. Он убил бы этого маньяка.
— Спокойно, — сказал Кольцов. — Дымов — профессионал и, конечно, в первую очередь думает о деле. Из больницы позвонили. С Аленой все хорошо. Она пришла в себя. Масленников закончит здесь и сразу поедет за ней. Иди домой. Будем тебе звонить.
Когда все разъехались, Сергей подошел к Максиму.
— Возможно, вы поняли, Максим, я расследую убийство мужа Алены. И череду преступлений, последовавших за ним. И теперь вот это… Надо разбираться вместе. Для начала: где у вас список пожертвований на фильм?
— Везде. В планшете, на сайте, где я отчитываюсь.
— Какие суммы поступали?
— В основном небольшие. Крупный перевод один — два миллиона.
— Все от конкретных жертвователей?
— Да. Кроме этого, большого перевода. Он анонимный.
— Вам не показалось это странным?
— Да нет. Так бывает. Не все люди хотят демонстрировать свои доходы.
— Бывает. Хотя для богатого человека это не такая уж и большая сумма. Но я не представляю себе богача, который постоянно отслеживает новости культуры на «Планета ру». Это может быть какой-то очень преданный ваш зритель. Или поклонник таланта Алены. Или не таланта, а просто Алены. Вот если бы я был фанатом какого-то режиссера, но не хотел бы, чтобы весь свет знал, что у меня есть лишние два миллиона, я бы приехал к этому режиссеру и отдал бы деньги ему в руки. А вот если бы я был скрытым или отвергнутым поклонником женщины-актрисы, заинтересованным в том, чтобы она играла в этом фильме, я бы послал анонимно. Если бы я был ее врагом, мстителем и задумал какую-то ловушку — тем более поступил бы так же.
— Да, логично.
— Вот с этого и начнем, — сказал Сергей. — Они, кажется, не собираются останавливаться. Далеко зашли. Ни у кого возврата нет.
«Греческая песня» вскочило сердце на коня
Вскочило сердце на коня и мчится поперек огня,
не уступая своеволью, переполняя сердце болью.
За далью дым
Алена вернулась из больницы через три дня. Ее еще покачивало, подташнивало, но она позвонила Максиму, сообщив, что готова приступить к работе. Режиссер уже отремонтировал квартиру, разместил на сайте информацию о произошедшем. В финансовом плане они начали с нуля. Что и стало продолжением сюжета.
А сюжетом жизни Алены был Алексей. Их мучительный роман.
Алексей по-прежнему жил в семье. А на своей новой кровати-планете Алена царствовала одна. Без него — Валентина. И без него — его сына. Алексей вырывался из дел и семейных обязанностей, врывался, припадал. Алена делала открытия за открытием. Страсть мужчины, который собирался прожить жизнь без страсти, это не любовь опытного мужчины. Это океан по сравнению с его отражением в снимке. Это огромный лесной пожар по сравнению с огнем в камине. Она растворялась в этом настолько, что находила себя только с помощью его рук, просыпалась только от жара его губ, трепетала и плакала от невыносимой нежности под его телом, над его телом. Изнывала всегда. Его прикосновение не кончалось…
Но наступал момент, когда ему нужно было уходить. К вечерней молитве, к семейному ужину, к своей комнате аскета. Аскета, который разнес в прах клетку своей укрощенной плоти.
Этот момент. Алексей получал Алену в свое безумное, полное распоряжение, а потом по своей воле оставлял — для него это было катастрофой. Разрушением какой-то хрупкой, идеальной конструкции, без которой можно жить, пока ты не увидел ее и не стал полноценным обладателем.
«Надо решаться, — понимал Алексей. — И лучше озвучить это самому».
Все равно очень скоро сплетня прилетит в их дом. Мать по-прежнему ревниво следит за жизнью Алены.
Он вошел в столовую однажды утром. Когда детей увела няня, Алексей, стоя перед близкими, сказал:
— Нам всем придется с этим что-то делать. Я люблю Алену. Настолько, что больше не могу жить без нее. Согласен со всеми обвинениями, со всеми требованиями. Согласен и с тем, о чем вы все сейчас подумали. Я — преступник. Но это уже данность. Такой же факт, как то, что моего отца, мужа Алены, нет в живых. А только его жизнь могла закрыть ее от меня. Полина, прости. Я буду рядом, все заботы о детях — это мои заботы.
— Это не тебе решать, допущен ли ты будешь к моим детям, — встала белая и непримиримая жена. — Грех, блудница, позор — все это не коснется моих детей.
Приговор был произнесен. Но это легче, чем ожидание приговора. Алексей провел черный день, но к Алене мчался, как граф Монте-Кристо из тюрьмы.
Ах, какая была ночь! И аскет, и эротическая актриса, воплощение сексуальных символов разных мужчин, попали в сад бесстыдства, самых изощренных желаний, полета к вершине, с которой так сладко и так томительно-упоительно лететь, опускаться в долину нежности на планете желание. И опять, и до бесконечности. До самого жестокого утра. Когда жизнь приказывает: оторвись ты от нее.
И Алене нужно отправляться на свою странную съемочную площадку. На Голгофу.
Новый спонсор
В день рождения отца Алексей вернулся с работы в их теперь общую с Аленой квартиру лишь к вечеру. Алена его ждала в своем траурном платье.
— Сними его, пожалуйста, Алена. Сегодня день рождения папы, а не годовщина смерти. Ему будет приятно видеть тебя не в трауре. Да и жарко очень. Надень то платье, которое ты хотела выбросить. Из черного японского шелка с маленькими цветами.
Алена переоделась. Задумчиво посмотрела на себя в зеркало. Платье из другой жизни. Шелк тоньше лепестка, рукава — маленькие крылышки, длина юбки до середины бедра. Да, пожалуй, это лучше. Валентин так любил это платье. Когда она его надевала, он говорил: «Вот так должен выглядеть голливудский подарок мужчинам».
Алексей прочитал ее воспоминание, как будто оно попало в его мозг. Она почувствовала отца. Острые ощущения, мягко говоря. С этим придется жить. Они мало говорили по дороге на кладбище. Как всегда, купили большой букет красных и белых роз. Алена расстелила их перед памятником. Отец смотрел на жену своим белым лицом с черного мрамора. Алексей сходил с ума.
И он сделал это. То ли осквернил могилу, то ли, наоборот, осчастливил того, кому сейчас не дотянуться до своей прекрасной женщины. Он взял Алену прямо там, на этих розах. Она тосковала и стонала от невыносимого счастья. Нерасшифрованного пока, ни на что не похожего, такого, какого не должно быть.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии